Чай под раскидистой клюквой с газетой НГ в руках 16

Работая в региональной газете, приходится перелопачивать местную прессу, и порой наталкиваешься на такую дез-информацию, что начинаешь думать о том, как говорит мой друг, что кто-то пытается засунуть тебе в уши фуфайку. История журналистики знает немало комических и трагических примеров, когда журналист брался писать материал, не зная истории и культуры страны. В годы «холодной войны» один из американских журналистов готовя очерк о советской России написал, что русские очень любят пить чай под раскидистой… клюквой. Этот «шедевр журналистики» обошел все газеты бывшего СССР и стал нарицательным как пример головотяпства.

Но спустимся на грешную землю Латгалии и нашего города, где в некоторых изданиях правит бал некомпетентность. Статья «Разорил инвесторов», опубликованная 18 января сего года в НГ, привлекла мое внимание тем, что жирным шрифтом после заголовка автора Сергея Токарева (не припомню такого журналиста в городской прессе) выделено: «Те, кто поверил оптимистическим заявлениям владельцев «Диттона» и вложил деньги в акции Завода приводных цепей, потеряли почти половину сбережений (47,87%)». Либо С.Токарев явно не дружит с бизнес-понятиями, либо просто нагнетает обстановку вокруг завода. Полтора года тому назад НГ уже пыталась похоронить завод, но он живет и работает. В статье все свалено в одну кучу: «аналитики Рижской фондовой биржи», которых не существует в природе, «держатели ценных бумаг и акционеры» поставлены на одну ступень, что является явной ошибкой. Автор стонет по поводу «ликвидации цеха станкостроения и модернизации основного оборудования, которая задержалась лет этак на десять». К месту и не к месту приводятся высказывания, председателя совета АО «Приводные цепи» Бориса Матвеева в СМИ города, но чувствуется, что журналист лично с ним никогда не встречался. Прежде, чем нести ахинею со страниц газеты, автору не мешало бы лично встретиться с самим председателем акционерного общества. А, может быть, господин Матвеев избегает журналистов? На мой звонок из редакции с предложением о встрече председатель Совета ответил согласием и заверил, что он открыт для прессы. В назначенное время мы с фотожурналистом заказали пропуска на проходной и поднялись на четвертый этаж.

– Господин Матвеев, как Вы можете прокомментировать публикацию в НГ?

– Другие СМИ дают более взвешенную информацию, которая соответствует действительности, а журналисты НГ ленятся прийти поговорить, но зато так лихо ссылаются на мои слова – как будто мы давно знакомы! Не видел я этих журналистов! В статьях сплошняком идет аноним. В предыдущей газете было сказано, что бывшие работники завода пришли в НГ и пожелали остаться анонимными. Чего боятся «бывшие работники»? Мы не применяем методов затыкания ртов. Мы не боимся встречи с журналистами за круглым столом, приходите, будем говорить… Нет же, манера НГ – напакостить и затаиться.
Есть второй момент – это полное невежество в статьях той же НГ, ведь журналист, который пишет о заводе, не понимает, что есть акционерное общество как юридическое лицо, что акционерное общество есть предприятие, т.е совокупность цехов станков, механизмов. В акционерном обществе есть акционеры, есть совет, есть правление, и у всех свои функции. НГ в 2005 году писала о близком конце завода, но могу заверить, что показатели того года не хуже показателей прошлого года, а средняя зарплата работников сейчас составляет 230 латов.

– Что можно сказать о мифических аналитиках Рижской фондовой биржи?

– Журналист не представляет, что есть открытые акционерные общества, а есть закрытые. Открытые акционерные общества, по закону Латвии, должны котироваться на Рижской фондовой бирже. Мы котируемся по второму списку – это значит, что наши акции покупаются свободно и продаются без нашего ведома. Мы на их цены никак не влияем. Как я могу заставить кого-то купить у другого лица акции? Покупатели сами определяют, нужны им эти акции или не нужны, а мы к этому не имеем никакого отношения. Об этом прекрасно знает начинающий студент банковской или бизнес-школы. Я думаю, что понимают это и журналисты, но делают попытку соврать поумнее в отношении нашего завода. В адрес НГ было направлено письмо Рижской фондовой биржи, в которой они потребовали отозвать информацию по поводу аналитиков и сообщили им, что информация не соответствует действительности, в штате биржи таких специалистов нет. Причем Рижская фондовая биржа никогда не комментирует действия своих участников, а мы являемся акционерами этой биржи. Есть документы, что наша презентация на фондовой бирже прошла хорошо, нас поблагодарили за успешную работу.

– В статье перепутаны понятия «инвесторы» и «акционеры». Что можно сказать по этому поводу?

Инвестор – тот, кто вкладывает деньги в предприятие, деньги вкладываем мы сами, а акционеры – это те, кто друг у друга покупают акции. Если они покупают и перепродают акции, то к нам не попадает ни копейки. В статье смешаны понятия «держатели акций», «вкладчики», «держатели ценных бумаг». Журналист просто не понимает о чем идет речь. Мы ведь не продаем акции и не даем никаких гарантий – это не наше дело. Покупка акций – дело добровольное и связанное с риском, но кто-то на этом имеет состояние, а кто-то разочаровывается. Но такова рыночная экономика. Когда мы пришли на завод, капитализация предприятия составляла 1,1 миллиона латов. Сейчас предприятие стоит 3,7 миллиона. Разве этот факт говорит о плохой работе предприятия? Если говорить об акциях, то из общего числа акций 7,4 миллиона, бывшим работникам завода было выдано 2,3 миллиона. Если взять отметку из начального регистра за 2005 год, то 1,6 миллиона акций не сдвинулись с места. Я считаю, что это и есть акции персонала. Работники завода слишком долго жили при том, когда каждая акция стоила 8-9 сантимов и вдруг выросли до цены 90 сантимов. Пусть ко мне придет журналист НГ и скажет конкретно фамилию человека, которого обманула наша администрация акционерного общества и куда ушла разница между ценами акций.

– Если говорить о прибыльности предприятия, то когда ваши акционеры стали получать дивиденды?

– Дивиденды стали выплачивать с 2005 года, а предприятие за время нашего правления не работало с минусом. Дивиденды были выплачены за 2004 и 2005 годы. А до этого предприятие работало 6 лет без нашего участия и акционеры не получили ни копейки.

– Что можете сказать о так называемом «цехе станкостроения» и «модернизации основного оборудования», которые были упомянуты в газете НГ, то, что сейчас, в действительности, происходит на заводе?

– Давайте вспомним былое, когда только пожарная команда на заводе составляла 150 человек, был детский садик, своя столовая, теплицы и прочее, и прочее. Нужен ли нам завод станкостроения? Его можно назвать цехом оснастки, но и его содержать проблематично. Есть у нас проекты по поставкам электронного оборудования, по резке металла и программного обеспечения – все это можно купить и адаптировать под наши интересы. Эти процессы уже идут. В завершение нашей беседы я хотел бы обратиться к господину издателю, без которого не выходит ни один номер газеты НГ, и журналистам и сказать следующее: все, что написано в прессе, за исключением некролога, для нас – пиар и реклама. И советую не действовать по методу: «Слышал звон, да не знаю, где он».