Маленькая рыбешка вносит большой вклад в экономику страны
Черное и золотое
- Как на вас отразилась “бензопиреновая блокада” со стороны России?
- Мы не попали в черный список. И Россия остается для нас основным рынком сбыта. Но чтобы подстраховаться от капризов судьбы и различных форс-мажорных обстоятельств, мы постоянно ведем поиск новых рынков. В частности, не без помощи Privat banka, у которого огромная база данных предприятий на Украине, успешно развиваем экспорт в эту страну. “ПриватБизнесКлуб” – это клуб предприятий, которые ищут партнеров в России и на Украине. Здесь представлены 19 000 клиентов почти изо всех отраслей. Причем это реальные компании, а не мифические, которыми кишит интернет.
- Но сегодня шпроты научились делать и на Украине.
- Да, оборудование и технологии купить несложно, чем пользуются и украинцы, и поляки, и наши балтийские соседи. Но невозможно вместе с ними купить традиции, рецептуру. Ведь даже и в Латвии, где шпроты делают как минимум десять заводов, все они разные по вкусу. Кроме того, в постсоветском пространстве шпроты ассоциируются именно с Латвией. Они такой же бренд страны, как бальзамка, “Лайма”, “Лаума”. Шпроты стали именем собственным. Ведь на самом деле они – это копченая килька. Но “копченая килька” – звучит как-то несолидно. Иное дело – “шпроты”. Сегодня вот из типографии должны привезти образец новых этикеток, с новым дизайном. Однако главное, цветовая гамма – золото на черном – останется неизменной. Она уже стала фирменным стилем.
Этикетки – познавательное чтение
- Значит, этикетки ваших шпрот говорят на многих языках. На скольких?
- Надо считать. Русский, страны Балтии, украинский, казахский, узбекский, армянский, грузинский, польский, чешский, болгарский, иврит. Постоянно делаем попытки пробиться на рынки старых стран ЕС. Но это очень непросто. Везде свои правила, свои вкусовые предпочтения. Наконец, своя экономическая ситуация. Возможно, в скором будущем наша продукция заговорит на языке Борхеса и Сервантеса. Однако в Аргентине сейчас не лучшая ситуация, в том числе в сельском хозяйстве, и переговоры с нашими партнерами там застопорились. Есть интерес к нашей продукции в США, как, впрочем, и во всех странах, где много выходцев из бывшего СССР.
- Еще год-другой назад латвийские министры называли главным конкурентным преимуществом Латвии ее дешевую рабочую силу.
- Ситуация изменилась кардинально. И нам приходится конкурировать не ценой, а качеством, занимая нишу не дешевой продукции, а средней и выше среднего.
- Но ведь консервы всегда были синонимом чего-то недорогого.
- Только не шпроты. Тем более что сегодня это один из немногих продуктов питания, который вообще не содержит искусственных консервантов и химических добавок. Конечно, шпроты шпротам рознь. Даже в Латвии уже есть производители, которые не утруждают себя копчением кильки, а просто заливают ее маслом и добавляют химический ароматизатор, так называемый жидкий дым. Естественно, что такая технология дешевле. Однако люди все чаще читают, что же там написано на этикетке. А на наших этикетках значится: состав – рыба, растительное масло, соль. И все. Рыба слегка коптится, на нашем заводе – на ольховых опилках, и заливается маслом – естественным консервантом. И может спокойно храниться два года при комнатной температуре.
- То есть вы продаете не какой-то изобретенный в лаборатории жидкий дым, но настоящий “дым отечества”. А как же с пресловутым бензопиреном?
- Здесь речь о какой-то особой избирательности продовольственно-ветеринарных стандартов. Сравните малюсенькую, длиной 9- 10 сантиметров, рыбешку, и ветчину. Первую и коптить-то почти не надо. А для того чтобы довести до кондиции кусок мяса, понадобится намного больше времени. К тому же из шпрот бензопирен вытягивается маслом, да и едят их не так часто. Но почему-то ополчились на них, никто не заботится о здоровье людей, постоянно употребляющих копченое мясо.
- Для производства рыбных консервов используется свежая или мороженая рыба?
- В основном свежая. У нас есть свой причал, и рыбацкие суда разгружаются прямо у завода. Другое дело, что рыбопереработчик, как и рыбак, зависит от погоды. Поэтому приходится держать какой-то запас мороженого сырья. Но это невыгодно, так как продукция из него получается более дорогой, и вместе с рыбой, которая замораживается в прямом смысле, в переносном замораживаются и деньги.
Требуются виртуозы
- Шпроты не могут стоить дешево еще и потому, что они – ручная работа. Невозможно придумать автомат, который так аккуратно (показывает на паркетины пола) уложит хрупкие рыбешки, как это виртуозно делают наши работницы.
- Производственники всегда остро ощущали дефицит кадров, рыбопереработчики не исключение. Кто-то из ваших коллег даже завозил рабочую силу из Таиланда.
- Да, ведь традиционно рыбоконсервные комбинаты строили у воды, и довольно плотно, поэтому людские ресурсы ограничены. К тому же на нас сильно давит пресс необходимости повышения зарплаты, люди очень хорошо знают дорогу в Ирландию и другие страны. У нас тоже какое-то время работали гастарбайтеры – граждане Болгарии, Украины. Однако сейчас мы пошли другим путем. Ведь у нас тоже есть депрессивные регионы с высоким уровнем безработицы. Поэтому мы устроили общежитие на территории завода, сделали ремонт, купили новую мебель. И возим работников из Латгалии.
- Выслушав ваш рассказ, я понял, что шпроты полезны не только как экологически чистый продукт питания, но и для экономики страны.
- Конечно, и если честно, хотелось бы какой-то помощи со стороны государства. Спасибо, что сегодня есть возможность воспользоваться фондами ЕС. Но и государство могло бы сделать какие-то налоговые послабления. Ведь мы даем работу людям в регионах, развиваем экспорт, примерно 97% продукции отправляя за границу.
- Из названия вашей фирмы можно понять, что в следующем году заводу исполняется 50 лет. Пользуясь случаем, поздравляем вас с наступающим!
Справка
В 2008 году Saiva anno 1949 увеличила объем производства на 30% и расширила географию поставок с восьми до 12 стран. На предприятии заняты 180 человек.