Илья Глазунов всю свою сознательную жизнь борется с соцреализмом. Он считает, что “соцреализм – это кривое зеркало”. "С Сезанна началась обывательщина, “мясная живопись” с ее равнодушием к человеку и его внутреннему миру. Сезанизм с его мнимым глубокомыслием делит трепетную гармонию мира на прокрустово ложе примитивных геометрических объемов – куба, конуса и шара: логические завершения этой научной теории – произвол, инспирированный хаос и бессмыслица абстракционизма".
Москва, Манеж, 1962 год, выставка молодых художников. Столпы соцреализма: сотоварищи Борис Иогансон и Владимир Серов, так называемые “старики”, представили молодых. Никита Сергеевич Хрущев, глядя на картины молодых, произнес: “У меня есть друг, художник Лактионов. Вот я смотрю на его картину и вижу: это – лицо. А у вас – жопа. Я вам не верю”. Уходящего “пролетарского вождя” остановил Эрнст Неизвестный и подвел к своим скульптурам. Вспышку гнева вызвал бронзовый бюст: “Где бронзу взял? Это стратегический материал. А ты на голых баб бронзу изводишь!” Но не на того напал, не напугал бывшего фронтовика: “Дай мне пистолет, я застрелюсь, это моя работа, моя жизнь”.
Вот это – аналогия. Это не профессиональная “клака” восхвалителей нашего провинциального во всех смыслах городка.
Авангардисты – разрушители величайших завоеваний человеческого духа, понятий народных и национальных. Они талдычат, что с изобретением фотографии отпадает надобность в реалистическом искусстве.
Илья Глазунов сравнивает Маркса и Сезанна. Первый поделил мир на буржуа и пролетариев, второй – на кубы, конусы и шары. Авангардисты, абстракционисты, все левые и им подобные, по словам Ильи Глазунова, первыми стали под красные знамены Маркса и Ленина. Когда большевики взяли власть, именно они первыми заняли должности в пролетарских изошколах, изоинститутах, появившихся везде взамен академических учреждений – начиная со столиц и кончая Витебском, где Марк Шагал был назначен директором художественной школы. Малевич сместил его с поста, поскольку шагаловские синие лошади и зеленые коровы не соответствовали духу революции. Ха-ха-ха!
“Имитативное искусство должно быть уничтожено, как армия империализма”, – провозглашал Малевич, не думая, что вскоре его “Черный квадрат” объявят антипролетарским. Товарища Кандинского назначили после революции первым директором института художественной культуры, а сменивший его юрист по образованию Осип Бриг предложил на собрании во вверенном ему учреждении бросить искусство и идти на производство, после чего была принята резолюция по докладу: “25 передовых мастеров признали свою деятельность только как живописцев бесцельной”.
Чем вся эта возня закончилась? Эмиграцией! Рерих, Билибин, Леонид Пастернак, Малявин, Константин Коровин, Репин, Бакст, Анненков, Сомов, Добужинский, Александр Бенуа и многие, многие другие уехали на “философском параходе” из России. Да и комиссарившие Шагал, Кандинский поспешили подальше от греха. Теоретики видят принципиальное различие между авангардом и левым искусством. Оба эти направления повинны в упадке современного искусства, наступившем после массовой эмиграции истинных живописцев. Авангардизм уничтожает классическое высокое искусство. Опять аналогии…
Соцреализм долгие годы разрушал поколение за поколением в моральном плане. Сейчас не вспоминают выкинутых на свалку истории моржеподобных рабочих и дедов Щукарей, балагуров, здоровяков Дейнеки, молодок Яблонской, образы товарищей Сталина и Ленина, коммунистов в разных видах, будь то на допросе или при вручении партбилета, на стройках и в бою.
Советская власть хорошо знала, как скручивать в бараний рог каждого, кто выходил впереди общего строя. Они даже Казимира Малевича, основателя абстракционизма, автора “Черного квадрата”, заставили в конце жизни, в 30-е годы, плясать под свою дудку: писать девушку с красным древком и воспевать красную конницу вслед за студией военных художников имени Грекова. Эту студию основал шеф пролетарского искусства, красный маршал, луганский слесарь Клим Ворошилов.
По словам Ильи Глазунова, учение художников-авангардистов – это “полигон уничтожения”, картины товарища Малевича он называет “дорожными знаками”.
Апогей советской литературы – “Архипелаг Гулаг” сосланного Солженицина. Апогей живописи – “Мистерия ХХ века” Ильи Глазунова. Это тоже “Архипелаг”. Картины И.Глазунова, как снаряды, разрушали крепость тоталитаризма и его художественного метода – соцреализма. Снимаю шляпу!
Если Марк Ротко родился и прожил несколько лет в Даугавпилсе, то не стоит уподобляться советской власти по увековечиванию псевдогероев. Творил Марк не у нас. Зачем лишать людей здоровых национальных корней? Куда потом отправить этот крепостной музей Ротко, на каком “философском параходе”?
В качестве эпилога: на щебень разбит коммунистами легендарный Петухов камень, на котором оставил свой след петух, предупреждавший угличан о нашествии врагов. Этот камень увековечил А.С.Пушкин в поэзии, а в музыке – Римский-Корсаков, написав оперу “Сказка о золотом петушке”. Кого, за что, почему хотим мы увековечить в Крепости?..
P.S. Что принесли в духовность общества “извращенцы от искусства”? Отвечу. Эволюция бездуховности – в строительстве города: от югендстиля к сталинскому классицизму, дальше – к хрущевским “коробкам” и – о Боже! – “коробки” в центре города в стиле конструктора “Лего”. Взорвали храм Александра Невского. Такая же судьба постигла храм Христа Спасителя в Москве. Апофеоз бездуховности: на Вечном огне во Владимирской области четверо подростков сожгли мужчину!!! Это – плоды нигилизма, в том числе и в искусстве. Отсутствие твердой гражданской позиции ведет к парадам геев. Это – зеркальное отображение духовности общества.