Сколько стоить молоку, чтобы ни крестьянин, ни переработчик не обанкротились
Цены росли как на парусах! Но денежный ветер – стих…
Начну с конца.
Когда журналисты, присутствовавшие на круглом столе, уже сгрудились у дверей лифта на 23-м этаже министерства, вот тогда-то они и увидели настоящую эмоцию – на лице женщины-фермера, которая покидала высотку не то что расстроенная – вконец опустошенная, с еле сдерживаемой слезой в голосе.
- У меня же огромные кредиты… Я при такой закупочной цене на молоко просто не смогу работать. А что мне предлагают? Разовое пособие? Не спасет. Перепрофилировать дело? На что? Сеять зерновые и рапс? Так ведь сколько сил и средств ушло на коровник. Легко ему сказать: “перепрофилировать”… Как я с долгами рассчитаюсь?
- И что вы собираетесь предпринять? – участливо поинтересовались журналисты всех изданий разом. – Есть же какой-то выход из этой ситуации?
- Не знаю, – тихо сказала фермер. И еще более тихо повторила: Не знаю…
Вот, пожалуй, и все эмоции. А теперь можем приступить к самому повествованию.
…Пока министр земледелия Мартиньш Розе приводит данные о количестве производимого в Латвии молока и росте-падении закупочных цен на него, что, собственно, и было главной темой всеобщего сбора (цены, по которым переработчики сырья приобретали молоко у фермеров, с начала года росли-росли, и вдруг в самый разгар инфляции, после очередного повышения стоимости энергоресурсов – взяли и упали, фермеры – в шоке!), рассматриваю лица участников дискуссии. Вон за тем концом стола – люди в свитерках и джемперах глядят на министра с надеждой… Понятно, крестьяне. А с этого боку – костюмчики, лица, покрытые не апрельским загаром, респектабельность во внешнем облике. Переработчики молока. Горожане. А вот человек абсолютно спокойный, молчаливый, за все совещание не произнесший ни одного слова – Модрис Гоба, глава агрофирмы “Тервете”, по всему видно – в его хозяйстве если и есть проблемы, то решать он привык их сам и ни к кому за помощью обращаться не собирается…
- Мы проанализировали движение закупочных цен на молоко, – рассказывает Мартиньш Розе. – Они быстро росли до начала 2008 года, это была общая тенденция, но с начала года рост приостановился, а в апреле даже упал… Хотя если посмотреть в целом за год, то цена на молоко у переработчиков возросла на 23 процента! И в этом плане Латвия сегодня опережает все страны Евросоюза. У финнов, идущих на втором месте по этому показателю, 13,3 процента, а у литовцев, к примеру, только 2,4 процента…
В итоге лишь за последние месяцы молокозаводы Латвии снизили закупочную цену на молоко на целых 3 сантима за литр.
А что это означает для селянина?
Что прибыль крестьянская накрылась океанской толщей латвийской инфляции.
Ловись, рыбка, большая! Маленькая не спасет…
И в молочной реке тоже водится рыба. Рыба эта – прибыль молокопроизводства, без которой – сдохнешь. Откуда она берется, не мне вам рассказывать: вырученные от реализации деньги минус издержки. И все бы ничего, если бы издержки эти с каждым годом не росли. А они-то как раз и растут. Электроэнергия растет? А то как же! Топливо помаленьку подрастает. Соответственно – корма для скотины. В результате продукт становится в производстве дороже. Азбучная истина.
Но есть и еще один немаловажный фактор роста себестоимости.
Не секрет, что любое производство растет не на пустом месте. Надо купить технику, да и коровы на дороге не валяются… А сколько стоит новая молочная линия? Да ее цену вслух произносить страшно – колоссальные деньги. Где они, по-вашему, брались? Конечно, из банки. То есть – в банках. Под проценты…
Так вот: и латвийские фермеры, и латвийские переработчики молока мало того что стоят сегодня по уши в самом молоке, так еще и по это самое место завязли в кредитных обязательствах, ежемесячных процентах, да таких, которые при сегодняшнем положении дел в молочной промышленности просто смерть.
Но если переработчики могут, например, продиктовать свои условия крестьянам (“Сдавайте по той цене, по которой мы берем, или валите куда угодно со своим молоком! Мы у соседей купим, у них дешевле!”), то крестьяне в этом смысле люди беспомощные: им свое “дорогое” молоко на европейском рынке всучить просто некому…
…Но все это – предыстория, а сейчас идет на 23-м этаже у министра земледелия Латвии Мартиньша Розе совещание и министр предлагает высказаться представителю латвийского совета по конкуренции…
- Я не знаю, к какому решению вы сегодня придете, но считаю, что необходим диалог между крестьянами-производителями молока и переработчиками (я помню, как в прошлом году на таком же совещании крестьяне были довольны, а переработчики – нет, сегодня все поменялись местами), и хочу вам всем напомнить, что с точки зрения закона разрешено все, что не запрещено. Например, создание кооперативов. В Латвии же сегодня – тысячи крестьянских хозяйств, а кооперативов всего 14… Надо что-то делать, как-то выбираться из сегодняшней ситуации…
Итак, “официальная часть” заканчивается и Розе предлагает всем собравшимся высказаться о наболевшем…
Трое в лодке, не считая государства
Знаете, сколько мы (в смысле – Латвия) производим молока в год? 800 тысяч тонн! И вот что интересно: только 400 тысяч – половину – мы можем съесть сами. А куда деть другие 400 тысяч тонн?
Крестьяне, пришедшие для разговора, особым красноречием и конструктивностью, прямо скажем, не блистали.
- Вы говорите, на 3 сантима упала закупка? А вот по моим данным, на целых 6 – 7 сантимов!
- Надо разобраться в прибылях крестьян и торговцев! Чтобы народ знал, что и как… И, возможно, надо зафиксировать потолки цен в той же торговле…
- Надо, чтобы государство как-то дотировало сельское хозяйство…
Молокопереработчики говорили один за другим более аргументированно, с цифрами, как говорится, в руках.
- Мы установили у себя самые современные линии по производству молочных изделий. Они работают сутками, производя все то, что вы видите на прилавках. Но при высокой цене на сырье мы не можем отправлять свою продукцию на экспорт – в Европе ее просто не возьмут. А чтобы взяли, мы должны отдавать ее намного дешевле. Год назад мы покупали молоко по 17 сантимов за литр, еще недавно – уже по 23 сантима! Хорошо сейчас она упала до 19 сантимов, но чтобы выйти в Европу, мы должны покупать молоко за 14, даже 13 сантимов…
Какой выход? Покупать только для внутреннего рынка и продавать только на внутреннем рынке? Но зачем тогда проводилась модернизация производств? И куда тогда денутся те 400 тысяч литров, которые Латвии не нужны? И что произойдет с крестьянами, которые их надаивали?
- Необходимо, чтобы государство поддержало крестьян, чтобы они могли конкурировать с крестьянскими хозяйствами Европы и отдавать молоко нам по более низкой цене… А пока ситуация критическая. И раньше не все было в молочной отрасли в порядке, а сегодня – приплыли…
- Мы все тут как бы находимся в одной лодке, – считает президент Латвийского союза молочников Арвидс Ушча. – И фермеры, и переработчики, и покупатели. Но надо понять, что двое из этой лодки могут сбежать. Переработчик найдет сырье подешевле и уведет за собой покупателя. А вот фермеру бежать некуда.
…Обращаю внимание, что в качестве “гребцов” на молочной реке Арвидс не назвал торгующие организации, и не успеваю сам найти ответ на этот вопрос…
- Торгующие организации… Крупные супермаркеты… У меня есть сведения, что торговые сети заставляют переработчиков молока (видимо, не только их) платить им в качестве бонуса, что ли, 15 и более процентов от оборота проданной ими продукции. Каким образом? Составляется дополнительный договор, где эта сумма фигурирует, скажем, как оплата маркетинговых услуг. И если ты этот договор не подпишешь, то торговая сеть твою продукцию брать не будет. То есть торговля имеет на молочной продукции двойную прибыль. Соответственно переработчики эти 15 или сколько там процентов вынуждены “забивать” в себестоимость изделия.
Вот о чем надо говорить во всеуслышание!
…Однако тема, поднятая Арвидсом, далее развита не была. Хотя никто из присутствовавших директоров молочных заводов информацию эту не оспорил.
После совещания я подойду к Ушче и спрошу: “А почему сами переработчики об этом факте открыто не заявляют? Лучше бы эти 15 процентов пошли фермерам” – и он мне ответит: “Так я же сказал: за это их продукцию торговые сети выбросят с прилавков. Вот они и молчат. Боятся”.
Плывет лодка с тремя гребцами. Трое – гребут, четвертый – загребает. А государство – лежит в стороне и молчит…
Молоку нужен закон!
Совещание продолжается, и ярко, темпераментно, громко выступает глава Рижского молочного комбината Иварс Страутиньш:
- Совершенно понятно, что молоко – это один из самых главных продуктов, за который горожане платили и всегда будут платить. Поэтому и вы построили новые фермы и вложили огромные средства в новейшую технологию. И сегодня Рижский молочный комбинат производит – вдумайтесь – 150 наименований продукции! Но что оказывается порой главным для покупателя? Цена товара. Вот когда из Литвы пришел не очень качественный продукт, но зато по цене вполовину меньше сегодняшней рыночной, общество почему-то промолчало… Это я к тому, что мы с вами должны быть вместе и не выливать друг другу на голову помои. Латвийский рынок потребляет нашу с вами продукцию хорошо. Теперь главный вопрос – экспорт. Потихоньку оживает и проявляет интерес к ней российский рынок – там тоже цены начали расти.
Кстати, Рижский комбинат 70 процентов продукции продает в Латвии, но 30 идут за границу…
Однако я бы хотел обратить ваше внимание на качество молока, которое вы нам поставляете. С таким качеством нам в Европе делать нечего! Наш комбинат только о 40 процентах закупленного молока может сказать, что оно хорошее. Остальное, при всем уважении к крестьянам, мы не можем запускать в производство без дополнительной переработки.
Так нельзя. Нужен закон о субсидировании экспорта. Нам говорят: отправляйте свою продукцию в Китай… Но те, кто дает такие советы, видимо, не знают, что цена на молочную продукцию в Китае уже такая же, как в Германии и во многих других странах ЕС.
Поймите, нам же не жалко. Мы опустили закупочные цены не для того, чтобы увеличить прибыль. Был случай, когда я приехал к Модрису Гобе и сказал: “Буду платить тебе на 1 сантим за литр больше!” Потому что такая возможность была. Но теперь совсем иное дело. Молоко для продукции на экспорт мы можем покупать только исходя из стоимости 14 сантимов за литр.
Вот почему я считаю, что уже этой весной правительство должно принять закон о субсидировании экспортной продукции. Не пообещать, что оно примет его к концу года, а именно этой весной! Иначе летом может возникнуть такая ситуация, что вы, крестьяне, приедете сдавать нам свое молоко, а мы не сможем его купить…
Нет кисельных берегов в своем отечестве
…Два часа прошли как одна минута, министр подводит итоги: об этом мы подумаем, это пока нельзя сделать, тут надо бы проанализировать…
- В прямом виде мы не можем субсидировать экспорт в ЕС, потому что – юридически – это не экспорт, а внутренний рынок. В третьи страны, наиболее интересные из которых Россия и Китай, – да, надо подумать. Доплачивать крестьянам за литр – сразу скажу, нельзя. Европа делать это не разрешает. Однако есть в ЕС, например во Франции, доплаты хозяйствам, попавшим в критические ситуации. Это, конечно, не неиссякаемый источник, а единоразовая помощь, и мы о такой постараемся позаботиться… Еще есть в Европе материальная поддержка при переструктуризации, однако мы пока такого опыта не имеем… Нет, это не как с сахарной промышленностью – мы ее просто ликвидировали…
Мал ЗЛОТНИК