Чтобы в Латгале пальмы росли

Независимость – это когда ты кому-нибудь нужен


Союз неправды с невежеством


Проблема ведь не в том, что кому-то нравятся идеи национализма, а надежда стареющих «нациков» «янтарный Райвис» и «девушки Гарды» хотят жить в стерильно латышской Латвии, – они могут хотеть этого сколько угодно. Я вот тоже хотел бы, чтобы в родной Латгалии был, например, несколько иной климат, похожий, скажем, на климат Лазурного Берега Франции. Очень хотел бы, но никак: виноград не вызревает, каштаны растут только конские, а в декабре коварно и вопреки горячему желанию латгальцев наступает холодная зима… Поэтому вряд ли удастся собрать даже 200 сторонников, чтобы организовать партию «Всe – субтропической Латгалии». А если слишком уж активно пропагандировать эту идею, публично призывать к депортации на Северный полюс не согласных с ней метеорологов, то можно и вовсе оказаться в лечебном учреждении с мягкими стенами.

Другое дело – политика. Здесь идея этнически чистого государства, входящего при этом в союз 25 стран с открытыми границами и свободой перемещения, хотя и соответствует по уровню здравого смысла упомянутой субтропической, но считается не бредом, а идеологией, имеет массу сторонников и серьезных спонсоров.

Не стоит заблуждаться относительно искренности веры большинства руководителей и организаторов нацдвижения – клинически наивных людей среди них немного. А вот среди рядовых пикетчиков и массы избирателей таковых достаточно.

Одни считают, что национальная независимость – это когда говорящие по-латышски без акцента господа и дамы собираются в известных домах на Екаба или Бривибас и делают вид, что что-то решают.

Другие догадываются, что настоящая независимость находится в несколько иной сфере – экономической. Но и они полагают, что контроль иностранного капитала над экономикой Латвии – это некая историческая случайность вроде организации колхозов или национализации доходных домов.

Когда гордым жителям Латвии это надоест, они устроят четвертую Атмоду: навезут в центр Риги бетонных блоков и построят «неприступные» баррикады, станут на шоссе с флажками и свечками в руках, будут жечь костры и петь народные песни. Иноземные капиталисты, увидев это, испугаются и уедут на свои этнические родины, оставив счастливым коренным жителям все супермаркеты, банки, офисы и плантации, засаженные шведскими елочками.

Опоздали, однако…


А вот это, уважаемые земляки, дудки! В отличие от борцов с капиталом сороковых годов, не утруждавших себя всякой юридически-бумажной волокитой, предприимчивые европейцы у нас ничего не конфисковывали и не национализировали. Они покупали.

Правда, благодаря хитроумной политике расходов на покупку у них порой бывало даже меньше, чем у большевиков на национализацию, но грамотно оформлять договор у нотариуса они никогда не забывали. Поэтому ничего вы обратно уже не получите. Ни-че-го!

Хорошего в такой ситуации, может быть, и мало, но такова сегодня участь многих маленьких стран. Разница только в том, что их правительства не отдавали целые отрасли национальной экономики даром, как наши щедрые реформаторы.

А что касается пресловутой независимости, то сегодня быть независимым – это значит быть кому-то нужным. Вот когда ты нужен, тогда можно демонстрировать независимость и выдвигать свои условия.

Конечно, можно объявить, что «никому мы Латвию не отдадим», только нечего потом возмущаться, что нефтепровод пустой, а газопровод пошел по дну Балтики. Не отдадите – не надо, соседи ищут другие варианты. Для такого простого умозаключения, как ни странно, нужны серьезные усилия. Стереотипное мышление с примесью исторических страхов здесь бессильно – должен произойти качественный сдвиг.

Как, например, это произошло с пониманием роли латвийской таможни, которая сначала создавалась для того, чтобы из Латвии не вывозили дефицитную колбасу, а потом оказалось, что ее основная функция – следить за тем, чтобы не ввозили…

То же самое и с национальным суверенитетом. В отличие от первой половины ХХ века он перестал быть самоценностью. Приоритетным считается выгодное включение в систему международных экономических отношений. Это откровенно признало латвийское руководство несколько лет назад, поставив своей главной целью вступление в ЕС на любых условиях. С этим согласились наиболее мобильные и активные латвийские жители, отправившись устраивать свою жизнь за границей. А вот оставшаяся ни с чем часть национального электората, увы, представляет собой благодатную почву для политических манипуляций этнократии