Игорь Самус - человек удивительной судьбы. Он родился в 1929 году в Багдаде. Потом были служба в немецкой армии и работа на фабрике. Счастливый брак и рождение двух сыновей. Но больше всего на свете этот импозантный мужчина, который совсем не выглядит на свои 76 лет, хочет только одного: разыскать своего отца - бывшего посла России в Персии, и могилу сестры, похороненной в Басре. Около 60 лет прошло в поиске - у генерала Власова, у эмигрантов в Бразилии, во Франции, но до сих пор след так и не найден.
Сын бывшего посла царской России в Персии живет рядом с нами
Мы сидим в комнате у Игоря Леонидовича и пьем кофе с кексом. На стенах его скромного жилища висят картины и пожелтевшие от времени фотографии из семейного архива. Со старых снимков смотрят дети, элегантные мужчины в светлых одеждах и женщины с лицами актрис немого кино.
- Это лишь часть моей жизни, – вздыхает собеседник. – Тогда я был еще совсем маленьким мальчиком и практически ничего не помню из той жизни в Багдаде…
Багдадские хроники
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
- У моего деда по маминой линии в Елгаве была своя аптека, а дочь он послал учиться в Санкт-Петербург на медсестру. Там папа, Леонид Борисович Самус, и познакомился с мамой – уроженкой Латвии Фани Брунавой. Когда отца назначили послом России в Персии, они и уехали, – говорит Игорь Леонидович. – После революции переехали в Багдад, куда переселилась большая русская община. В поисках лучшей жизни на чужбину потянулись многие российские офицеры. Я и мой брат Борис родились в Багдаде, старший брат Владимир – в Тегеране, а сестричка Ирина – в Басре. Она умерла совсем маленькой от укуса ядовитой мухи. В семье говорили на русском и английском языках. Мама наша была вообще в этом смысле уникальным человеком, поскольку знала 11 языков. Так мы и жили вдали от Европы, где нас ничто не тревожило. Это продолжалось до 1936 года..
По словам Игоря Леонидовича, основной причиной возвращения на родину стало ухудшение здоровья матери. Она страдала от малярии и таяла буквально на глазах. На фотографиях разных лет Фани Самус действительно выглядит по-разному: к концу 30-х годов это очень худая, почти прозрачная женщина.
- Все, что я помню из своего детства, – это огромные пальмы и поездку на верблюде по пустыне. Еще помню, что у меня был велосипед, а это в ту пору считалось большой роскошью. Помню и смуглых детей, с которыми играл, день, когда впервые в своей жизни увидел снег, – мне тогда было семь лет…
Таинственная миссия
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="RIGHT">
Примечательно, что из Ирака в Латвию семейство возвращалось без отца. В Риге они сняли хорошую квартиру в Старом городе, на Яуниела. По соседству на улице Калькю у тетушки Самусов было свое кафе «Италия».
Так сложилось, что судьба Леонида Борисовича Самуса до сих пор тайна под семью печатями. Игорь Леонидович еще помнит, когда в последний раз видел его. Это был 1938 год: отец приехал в Ригу, но отчего-то поселился в гостинице «Метрополь», а не у родных. Прожив несколько дней, он снова уехал.
- Помню, как мы провожали его на поезд. Мама сказала, что папа едет в Марсель. Он ведь был русским до мозга костей, но в России правили большевики, а Латвия была для него чужой страной. Что он искал во Франции, я не знаю. Возможно, на него была возложена какая-то миссия. Он долгое время присылал нам деньги, причем письма приходили даже из Индии. А потом как-то попросил маму, чтобы та отпустила к нему во Францию старшего брата на учебу. Но вскоре началась война.
Когда Игорю исполнилось 14 лет, он пошел в немецкую армию и служил во вспомогательных частях противовоздушной обороны. Никаких серьезных заданий командование ему не поручало. За все время Самусу даже не пришлось ни разу выстрелить. Иначе складывались дела у старших братьев. Владимир Самус после окончания офицерской школы был направлен в Латвию, позже с немецкой армией в Курземе направили и Бориса.
- Когда немцы стали проигрывать на всех фронтах, мама собралась в Германию, чтобы оттуда вместе с братьями и со мной эмигрировать в Швецию, но опоздала. Как раз в эту самую пору Борю и Володю увезли обратно в Латвию, – говорит Игорь Леонидович. – Капитуляцию мы встретили в Мекленбурге – английской зоне оккупации Германии. Мать работала переводчицей, и очень часто к ней приезжали английские и американские офицеры, которые предлагали переехать на Запад. Но она отказалась, потому что не могла представить свою жизнь без родины. Там мы продолжили поиски отца, ходили к власовцам, думали, что он мог примкнуть к ним. Но офицеры нам сообщили, что следы отца ведут в США.
На Запад и Восток
<TABLE WIDTH=270 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
После войны Игорь вместе с матерью вернулись обратно. Правда, ему пришлось около восьми месяцев просидеть в лагере в Гродно, откуда он без труда сбежал.
- Там был какой-то шалаш без охраны. Наверное, никто не воспринимал подростка всерьез, оттого и не ставили надзирателей. В общем, вернулся в Ригу, в свою квартиру, но там уже жили другие люди. Пришлось поехать к бабушке. Потом из лагерей для военнопленных вернулись братья. Долго объяснять, как им это удалось, скажу так: были в этой истории и побеги, и жизнь по другим документам, – попивая кофе и не торопясь, рассказывает Игорь Леонидович.
После войны Самусы жили неплохо, один брат был врачом, второй работали в бюро. Мать работала бухгалтером и прожила до 1981 года. Сам же Игорь Леонидович работал на Центральном рынке, возглавлял клуб «Страздмуйжа», был замдиректора «Ригас аудумс».
- Благодаря иностранным метрикам нам удалось избежать депортаций и лишений, – говорит пенсионер. – Я многое повидал на своем веку и могу сказать так: нет сейчас настоящих людей, как раньше. Именно по этой причине я хочу взять себе другое гражданство. По отцу мне предлагали оформить российское, но я не готов стать гражданином России. А вот подданство Ирака мне пообещали к 2006 году.
- А вы все еще надеетесь, что сможете разыскать отца и могилу сестры? – поинтересовался «Час» у Самуса.
- Отец умер, – вздыхает Игорь Леонидович. – У нас раньше в Бразилии жила тетушка, которая эмигрировала в Южную Америку во время войны. Она как-то написала, что вроде бы отец в США. Может быть, у него там все сложилось хорошо и он снова обзавелся семьей…
Что касается сестры Ирины, то я уже несколько лет пытаюсь выяснить, где точно она похоронена. У меня есть снимок ее могилы, датированный еще 1920 годом. Думаю, что это в Басре. Но в МИДе мне пока не могут оказать помощь. Не в силах помочь ни Красный Крест, ни наши миротворцы. Может быть, под конец жизни я все-таки смогу разгадать наши семейные тайны…
Справка
После Первой мировой войны и революции в Персии осело много граждан России. В начале ХХ века здесь действовали 32 православных храма, а в христианскую веру было обращено около 30 тысяч местных ассирийцев. Здесь же было основано русское кладбище для белоэмигрантов. В 1921 году с приходом в Тегеран советской дипломатии для эмигрантов наступили не лучшие времена. Последний храм в столице был закрыт. Начался массовый исход россиян в Европу и Америку.