Человек, который радуется тому, что у него есть долг, - большая редкость. Когда жена узнает, что ее благоверный задолжал соседу, у нее пропадает сон. Но в условиях, когда весь мир живет в кредит, наличие у страны внешнего долга не является, как ни странно, большой проблемой. Если, конечно, этот долг не становится чрезмерным. Об этом «Час» беседует с президентом Объединения экономистов 2010, доктором экономики Ояром Кехрисом (на снимке).
Каждый латвиец должен более 200 латов. Несмотря на это, бремя внешнего долга Латвии не слишком тревожит экономистов
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
Фото Бориса Колесникова (A.F.I.).
Внешний долг и внутренние проблемы
- Недавно Банк Латвии сообщил, что внешний долг Латвии за последние полгода увеличился на 11,9 процента, то есть в денежном выражении на 820,8 миллиона латов, и теперь составляет аж 7,697 миллиарда латов! На что же, спрашивается, в нашей стране тратятся такие баснословные деньжищи?
- Стоит разграничивать понятия «внешний долг» и «внешний долг правительства». Под внешним долгом подразумевается общая сумма внешнего долга правительства, а также привлеченные деньги частных банков и предприятий. Так вот у латвийцев еще может болеть голова за внешний долг правительства и судьбу этих денег, но уж частные займы нас не должны серьезно интересовать. Кроме одного случая: если возникает чрезмерный дефицит платежеспособного баланса. То есть когда внешний долг становится настолько огромным, что его невозможно покрыть прямыми инвестициями. В этой ситуации в стране может возникнуть кризис валюты, но в настоящее время нам это не грозит.
- Тогда давайте говорить только о внешнем долге правительства. Насколько он велик?
- По данным на конец сентября, он составляет 520 миллионов латов. Едва ли в Латвии найдутся люди, обладающие такой наличностью, но в мире их – тысячи. Так что судите сами, насколько этот долг велик. Во всяком случае, наличие у Латвии внешнего долга не станет препятствием для перехода страны на евро.
Должны все, даже младенцы
- Однако подсчитано, что если указанную сумму раскинуть на всех жителей Латвии, то получится более чем по 200 латов на каждого, включая новорожденных младенцев. Кто-то измеряет благосостояние миллионами, а для кого-то и 200 латов – большие деньги…
- В мировой практике принято сравнивать долг с доходами страны. Иначе говоря, когда дают в долг, смотрят, в состоянии ли кредитор его вернуть. Так вот по сравнению с другими странами (например, Бельгией или Италией), где долговые обязательства превышают 100 процентов внутреннего валового продукта, наши дела очень даже неплохи. Даже при условии, что налоги не будут повышаться (а по некоторым позициям они таки будут повышаться, чтобы сравняться с европейскими), государственный бюджет имеет ежегодный прирост в размере 7- 8 процентов. Так что сейчас можно было бы даже думать о частичном погашении внешнего долга правительства.
- Цифры, конечно, обнадеживающие и перспективы радужные, но откуда у Латвии в принципе взялся внешний долг? Ведь на момент восстановления независимости Латвия его не имела – Россия, признавшая себя преемницей СССР, полностью взяла на себя весь внешний долг Советского Союза…
- Так-то оно так, но для того, чтобы влезть в долги, у Латвии были вполне резонные основания. Да, мы не взяли внешнего долга СССР, но у нас остались, например, пенсионеры, которые в СССР отработали всю жизнь. Кто и из каких средств должен был платить пенсию этим людям при условии, что пенсионер у нас – каждый четвертый?
На что тратим и на чем экономим?
- Стало быть, правительство занимает на социальные программы? Но ведь это достаточно опасный шаг: такие деньги не работают, а проедаются, а отдавать их все равно придется…
- Да, эти деньги не дают прямой прирост, но и без них невозможно существовать: надо платить пенсии, пособия по безработице, пособия малоимущим. Надо поддерживать науку, культуру, здравоохранение, содержать полицию, армию, суд, государственный аппарат. Впрочем, правительство тратит свои деньги только через бюджет, а он прозрачен, так что любой желающий может узнать, на что направляются средства.
- Журналисты регулярно это делают. Только не очень понятно, зачем нашей не самой богатой стране такие роскошные и расточительные проекты, как, например, строительство новой библиотеки «Замок света»?
- На мой взгляд, разумно вкладывать деньги в образовательные программы, только такие проекты нужно тщательно продумывать, рассчитывать их целесообразность. Вот один пример. Швейцарский предприниматель вычислил, что ему и его сотрудникам при освоении нового рынка выгоднее выучить новый язык, скажем, испанский, дабы иметь возможность свободно общаться, нежели переводить все производство на новые технологии. Результат превзошел ожидания. Вот такие программы я только приветствую. Разумнее дать, например, безработному возможность бесплатно (в смысле – за счет государства) изучить иностранный язык или освоить компьютер, чем, не делая этого, просто увеличивать пособие по безработице.
- Какие еще программы выгодно финансировать с точки зрения экономиста?
- По моему мнению, государство только выиграет, если будет вкладывать в развитие налоговой службы. Если налоговая служба будет работать без- упречно, казна получит доход в виде налогов, которые укрывают нечестные налогоплательщики. И это очень даже приличная сумма, между прочим! В настоящий момент государство недостаточно вкладывает в развитие малого и среднего бизнеса. Экономически выгодно стимулировать развитие новых бизнес-проектов, вот только они достаточно рискованны: хорошо, если два из семи разовьются в серьезное производство. А рисковать наши люди не очень любят.
- Может быть, это упорное нежелание государства поддерживать малый и средний бизнес отбило у латвийцев желание рисковать в бизнесе?
- Это вопрос, относящийся в том числе к области психологии человека. Кто-то набирает кредиты и вкладывает их в свое дело, кто-то никогда не брал в долг и гордится тем, что никому не должен. Мне кажется, что человек может жить совсем без долгов только в двух случаях: или его поддерживают обеспеченные родители, или он живет достаточно скромно.
С Россией выгоднее дружить
- По-вашему выходит, что бюджет семьи мало отличается от бюджета государства. С одной поправкой: Латвия живет достаточно бедно и при этом, как ни странно, еще и с долгами, пусть и не очень большими по мировым стандартам…
- Не забывайте, что есть такое понятие, как макроэкономика, и благосостояние одной страны бывает тесно связано с благополучием другой. Скажем, когда в 1998 году разразился печально известный российский экономический кризис, Латвии пришлось очень непросто. Тогда наш внутренний валовой продукт приблизился к нулю и пришлось в спешном порядке делать займы.
- Наша экономика настолько завязана на Россию?
- В тот момент третья часть латвийского экспорта шла в Россию. Поэтому когда жители России по финансовым соображениям не смогли больше покупать наши, условно говоря, шпроты, у нас разорился целый ряд рыбо- обрабатывающих предприятий. Я уже не говорю о латвийских банках, впрочем, вы помните, как резко банки уменьшили кредитование – все это делалось только для того, чтобы выжить. Так что ваш вопрос близок к истине: латвийская экономика связана с российской даже больше, чем показывает статистика.
- В таком случае имеет ли экономическую базу бесконечно муссируемый вопрос о предъявлении счета России? Или это только амбициозные выпады недальновидных политиков?
- Большинство разводов, увы, проходит со скандалами, когда эмоции берут верх над здравым смыслом. В данном случае обе стороны могли бы быть лояльнее друг к другу. Да, говоря юридическим языком, при разделе совместно нажитого имущества Латвии «списали» внешний экономический долг СССР. Но ведь России отошли космическая программа, все здания зарубежных посольств бывшего СССР, вооружение. Справедливости ради надо заметить, что мы и не хотели ничего советского, в отличие, скажем, от Украины, которая делила флот. Мы декларировали только, что нам будет принадлежать все, что было построено в советский период на территории Латвии. Россия также получила всех должников СССР – Афганистан, Иран, Кубу, нам же не должен никто, хотя эти деньги не были бы лишними. Так что наши дальнейшие взаимоотношения с Россией я вижу скорее как проблему, решать которую предстоит политикам и юристам, а не экономистам. Между тем для развития латвийской экономики выгоднее, безусловно, иметь добрососедские отношения.