Яна Сексте вернулась в Ригу как актриса знаменитой «Табакерки» 1

Бывшая актриса нашей Русской драмы Яна Сексте впервые предстала перед своими бывшими коллегами по театру и перед рижскими зрителями как актриса “Табакерки”. Дебют прошел успешно. Яна ушла со сцены с огромной охапкой цветов.

Просто с ума схожу

Она говорит, что самыми ответственными моментами ее актерской жизни были первый выход на сцену в “Табакерке” и вот это возвращение в родной город. И удивляется, что накануне “Дяди Вани” в Риге совсем не волновалась. И коллеги даже говорили: “Ты, главное, не волнуйся, что ты не волнуешься”.

— Настроение, конечно, потрясающее, — признается Яна. — Ведь когда-то давно, когда в Ригу с “Юноной и Авось” приехал Ленком и бывшая рижанка Инна Пиварс играла Кончиту, я думала: “Боже, пусть я поступлю в театральный, закончу и однажды приеду с московским театром в Ригу на гастроли”. И вот это произошло наяву!

— Прошел всего год, как вы в “Табакерке”, а уже играете в шести спектаклях, причем в “Рассказе о семи повешенных” по Леониду Андрееву — даже две разновозрастные роли. Тяжело работать в таком напряженном ритме?

— А я такой человек, что если у меня нет работы, просто с ума схожу. Олег Павлович как руководитель театра вообще отличается тем, что дает играть молодым артистам, только что пришедшим в театр. И не так, что вот, мол, тебе шанс — и либо оправдай доверие, либо на тебе крест поставим. Поэтому я и хотела работать именно в “Табакерке”. Когда пришла на первый сбор труппы, было ощущение, что попала к себе домой. Может, еще и потому, что очень уж мечтала там работать, часто представляла себя в этом театре и многих там знаю. Не скажу, что это театр камерный, но труппа маленькая. И у меня есть свое место в этой труппе. Мне там очень комфортно, уютно.

— Как вас приняли, когда вы пришли? Какая там атмосфера?

— Замечательная. Это не какой-нибудь академический театр “имени кого-то” (что накладывает груз дополнительной ответственности), a театр-студия. Mы пpoбyeм, экcпepимeнтиpyeм. И мeня вот что поразило. В “Табакерке” работают мегазвезды, особенно это касается мужчин. Мне, например, посчастливилось выходить на сцену и с самим Табаковым, и с Сергеем Безруковым (он играет Чичикова в “Похождении”, а я — служанку Марфу). И меня удивила простота Сергея — никаких звездных заморочек, потрясающая работоспособность, которая заразительна… Вот это и есть “Табакерка”!

— А московская жизнь, знакомая по годам учебы на курсе Табакова, вас тоже устраивает?

— Не очень, мне тяжело чисто психологически. Очень люблю Ригу и без нее очень скучаю. Но вот театр спасает. Если говорят, что Москва стоит на семи кругах (кольцах, холмах), то у меня их восемь, и первый и главный — “Табакерка”. Я в нем живу, у меня там ощущение защищенности, надежного тыла. Что в актерской профессии очень важно, мы ведь свои чувства, эмоции, душу открываем.
Сегодня любят — а завтра…

— Московская критика вас заметила сразу, и отзывы о вашей игре весьма лестные.

— Я не читала, но мне говорили. Но в Москве может случиться, что сегодня тебя любят, поднимают — а завтра ты упадешь, разобьешься, и хорошо еще, если кто подойдет руку подать. Мне кажется, там это, как нигде, обострено, доведено иногда до абсурда.

— Начинаете репетировать что-то новое?

— В МХТе репетируем “Сорок первый” по знаменитой повести Лавренева. Ставит Виктор Рыжаков, режиссер спектаклей “Кислород” и “Бытие № 2”, лауреат многих премий, в том числе “Золотой маски” и “Новой Драмы”. Мы с ним пытаемся эту повесть и рассказать, и сыграть. Кроме меня репетируют молодой актер МХТа Максим Матвеев и Дмитрий Куличков из “Табакерки”. Говорят, в середине февраля должны выпустить, но мы об этом пока не думаем. Нам очень интересно, что мы делаем, — тот способ, который предлагает режиссер. Он сформулировал нашу задачу так: не играть! (Смеется.) Как бы есть я, Яна, есть он — Максим, есть Дима…. Я такая, какая есть.

— И действие перенесено в какие-то современные обстоятельства?

— Нет, просто я пытаюсь рассказать эту историю, как я ее понимаю. Где-то, может быть, могу не соглашаться с поступками своей героини. И тогда этого не скрываю.

— А российские кино и телевидение вас пока не беспокоят?

— Какие-то съемки намечаются. На первых порах — очень небольшие роли, как пробы. Но гораздо больше меня волнует латвийский проект. В феврале я должна сниматься здесь в фильме “Охота” (Medības) у режиссера Андиса Мизишса.

У меня очень интересная роль. Вообще фильм о любви, там несколько пар, и мой партнер — Андрис Кейшс из Нового Рижского театра. А я так давно мечтала с ним что-нибудь сыграть!

— У вас, Яна, все мечты сбываются — не страшно?

— Я иногда даже думаю — за что же мне “Табакерка”-то дана?! Потому что для меня это как дар. И уверена, что достался он мне потому, что я всегда сильно мечтала об этом театре и никогда не изменила своей мечте. Хотя, мне кажется, в нашей Русской драме я работала очень честно. Правда, когда мечтала поступить на театральный, высшим авторитетом для меня был Ленком. Но поступив на курс к Олегу Павловичу, мы сразу начали ходить к нему в театр.

Я увидела там легендарную “Матросскую тишину”, “Билокси-блюз” (в котором сама теперь занята, а до этого играла в рижской постановке этой пьесы)… И поняла, что я этот театр понимаю и на его волне смогу работать.

— Как вы все же оказались в “Табакерке”?

— Мы с Олегом Павловичем иногда встречались, он знал, что я хочу к ним. Отыграв в Риге положенные по договору три года, я позвонила Табакову и напомнила ему о своем желании работать у него.

И услышала: “Значит, ты работаешь у меня”. И мне повезло попасть в несколько постановок очень интересного режиссера Карбаускиса.

— А что происходит помимо театра — личная жизнь, тусовки?

— Я человек не тусовочный. Но у нас в “Похождении” заняты три лошади, и я познакомилась по этому поводу с хозяйкой конюшни, откуда мы их берем. Теперь занимаюсь верховой ездой, конкуром. Прихожу, хромая, после очередного падения — весь театр и директор кричат, возмущаются. Занимаюсь еще и современным танцем, хореографией.

Конечно, хотелось бы и сниматься. Но мне сейчас очень интересен театр, именно там молодой актер может набирать профессионализм. И то количество ролей, которое мне удалось сыграть в Русской драме, очень много мне дало в отношении мастерства и профессионализма. Да еще работа со Штайном! Вообще мы с Аленой Лаптевой, с которой мы снова коллеги по театру и даже соседки по общежитию, часто вспоминаем уникальную атмосферу Русской драмы. Там вообще не было ощущения жуткого “закулисья”, которое в своем “Театре” описал Моэм. И мы продолжаем переписываться, созваниваться со многими рижанами. Из ролей у меня осталась тут Маша в “Чайке”, но, к сожалению, спектакль давно не шел. Очень надеюсь, что еще будем его играть.