Латышские политики и государственные чиновники различного уровня, особенно имеющие доступ к иностранным делам, любят поговорить об оккупации. Причем говорят о ней как о факте, не подлежащем ни малейшему сомнению, получившем мировое освещение и признание на самом высоком уровне.
Над этим латвийская дипломатия не покладая рук трудилась последние пятнадцать лет. Вайра Вике-Фрейберга аж до Красной площади добралась в стремлении донести миру весть о полувековой боли латышского народа. Не донесла.
Несмотря на ее титанические усилия, убедить мировую общественность в своей правоте ни ей, ни кому бы то ни было другому так и не удалось.
Единственное, чего добились ходатаи по делам оккупации, так это то, что поверили они сами себе. И еще часть населения Латвии уговорили, в том числе и кое-кого из русскоязычной публики. Помните, как Дмитрийс Мироновс из «Вису – Латвияй!» призывал нас признать факт оккупации и принести латышскому народу извинения?
Было бы забавно, если бы мы откликнулись на эти призывы, в то время как мировое сообщество упорно не видит признаков оккупации в событиях лета 1940 года. Не верите? Загляните в предвыборную программу ТБ/ДННЛ. В ней черным по белому сказано: «Продолжим последовательно требовать международного признания факта оккупации и осуждения коммунистического режима».
Ай да тевземцы, ай да молодцы! Проговорились, голубчики. И то правда, как можно «продолжать требовать признания» того, что уже давно признано? Никак невозможно! Выходит, для мирового сообщества «факт оккупации» является таким же фактом, что и жизнь на Марсе, – гипотезой, которая требует обоснований и доказательств более серьезных, чем экспозиция Музея оккупации на главной площади страны.
Теперь понятно, почему госпожа президент так настаивала на праве женщины занимать кресло генерального секретаря ООН. С его высоты она могла бы осуществлять внешнеполитическую программу тевземцев, «требуя международного признания факта оккупации и осуждения коммунистического режима».
То, чего четырем депутатам Европарламента от ТБ/ДННЛ не удалось достичь в Брюсселе, то, чего ей самой не удалось достичь в Москве, она мечтала бы достичь в Нью-Йорке. Посмотрим, как это у нее получится. А тевземцам – большое человеческое спасибо. За правду.
С паршивой овцы хоть шерсти клок.