Редактор закрытой региональной газеты Ludzas Zeme – о кризисе на рынке печатных СМИ  8

На рынке печатных СМИ Латвии 28 июня произошло печальное событие —  вышел последний номер одной из самых известных и долгоживущих газет Латгалии Ludzas Zeme (LZ). Как долго вы были связаны с газетой? 

В LZ я начала работать в 18 лет сразу после окончания средней школы и без перерыва проработала там семь лет. Потом некоторое время жила в Риге и работала в Latvijas Avīze, но затем появилась возможность стать владельцем LZ, и я вернулась в Лудзу — последние десять лет я была и владельцем, и главным редактором, и руководителем предприятия – рассказывает Л. Линужа. –  Мой муж Дагс выполнял обязанности журналиста, редактора, водителя, редактора сайта и социальных сетей, иногда верстальщика, а также принимал в офисе рекламу и объявления. В какой-то момент я попросила мужа помочь в газете, так как было очень трудно работать, хотелось все бросить, и его приход в LZ был своего рода спасением. Надо признать, что существование LZ было возможно только благодаря тому, что были люди, которые с чувством долга выполняли работу почти пяти человек. Все эти годы мы тянули этот тяжелый груз. 

Интерес и сила что-то делать есть до тех пор, пока ты можешь получить адекватное вознаграждение за свою работу. В прошлом году, когда LZ получила финансирование из Фонда поддержки СМИ (MAF), наше вознаграждение было хоть сколько-нибудь адекватным — около 1 000 евро в месяц на руки. Да, для Риги это неадекватная зарплата, но здесь это довольно хорошие деньги. Так мы смогли выжить в прошлом году, но когда мы фактически больше не получали это финансирование, зарплата снизилась до минимальной, и нам сразу же пришлось уволить одного журналиста, которому также платили зарплату из финансирования проектов MAF. Однако, несмотря на все это, мы поняли, что такое резкое сокращение расходов не помогает, так как каждый месяц мы заканчивали с убытками в 3 000 евро. К счастью, мы очень быстро поняли, что так продолжать нельзя, и решили вернуть деньги за подписку нашим читателям, чтобы не подвести их. Мы поняли, что финансово выгоднее быстро прекратить издание LZ, чем тянуть газету до конца года и накапливать еще большие убытки. 

Была еще какая-то надежда и чувство, что произойдет чудо, так как я проинформировала председателя Сейма Дайгу Мериню, которая выразила поддержку газете. Я также проинформировала наше самоуправление, надеясь на какую-то помощь. Также я отправила письмо в Канцелярию президента, начальнику Департамента стратегических коммуникаций Канцелярии президента Рихарду Бамбалсу, проинформировала члена совета Фонда интеграции общества (SIF) Ингемара Вектерса, который, кстати, сказал, что произошла большая ошибка в распределении средств MAF. И. Вектер также отправил различные письма по этому поводу, например, в Сейм и Министерство культуры. Я связалась с бывшим председателем Сейма Инарой Мурниеце, которая признала, что это действительно ужасная ситуация и газету нужно спасать. И. Мурниеце связалась по этому поводу с премьер-министром Эвикой Силиней, которая обещала позвонить мне, но до сих пор не позвонила. Понятно же — все пишут друг другу какие-то письма, все говорят в один голос: "Да, ужасно, ужасно!", но не было ни одного звонка или письма: "Да, мы вас поддержим и поможем." В итоге — недели идут, убытки растут, но никто не помог. Фактически нашей приграничной газете система ясно дала понять: "Нет, нам это не нужно." 

Если я правильно понял, нельзя сказать, что SIF ничего не дал LZ, а эта сумма — 11 тысяч евро — из MAF – это копейки. 

Надо признать, что лучшее время было в период пандемии ковида, когда печатные СМИ получали дополнительную поддержку на укрепление своих возможностей, и полученная поддержка даже позволяла нанимать двух дополнительных журналистов. Но в среднем до сих пор ежегодная поддержка MAF составляла около 50 тысяч евро. В этом году мы подали семь проектов на конкурс SIF (два из них непосредственно наши и остальные — совместные проекты с другими региональными СМИ) на общую сумму 110 тысяч евро. Но нам дали только 11 тысяч евро. Учитывая, что мы издавали газету на двух языках, общая сумма расходов должна быть умножена почти на два. 

SIF — это структура, которая решает, как распределять средства MAF. Каковы ваши ощущения — руководство SIF, а также комиссия, оценивающая поданные проекты, вообще понимают, как и почему они решают о предоставлении финансирования? Мы в редакции посмотрели одобренные проекты… среди действительно хороших проектов были такие, которые вызывают множество вопросов: за что и почему именно этот проект? 

У меня есть подозрения, что в этот раз они не дали, потому что не хотели давать. Я воздержусь от оценки качества других проектов, но однозначно ясно, что они просто не хотели. Почему? Потому что как это может быть — ты пять-шесть лет умеешь писать проекты, понимаешь систему, но потом вдруг оказывается, что ничего не умеешь? 

В этот раз в проекте мы добавили короткие видеоролики для социальных сетей, включая TikTok, чего раньше не делали. Темы, которые мы предложили, касались безопасности и патриотизма, но в этот раз их не утвердили. Более того, ранее было так, что, например, мы запрашивали условно 40 тысяч евро на проект определенного объема, нам присылали письмо с просьбой сократить бюджет проекта на треть. В этом году почему-то проекту основной программы не дали возможность сократить сумму, а записали в решении, что причиной непредоставления денег является смета. Никаких обсуждений не было. Такого до сих пор никогда не было! 

Есть такая интересная вещь — название MAF – это Фонд поддержки СМИ, и здесь я хотел бы сделать акцент на слове "поддержка". То, что заставляют делать все СМИ, это своего рода участие… 

… в конкурсе красоты. 

… именно так я и хотел сказать. То есть нет проблем, объявляйте такие конкурсы с конкретными условиями отдельно — государство, самоуправления могут организовать соответствующие закупки, в которых СМИ могут участвовать! Или не возникает такое разочарование в нынешней ситуации, что слово "поддержка" трансформируется? 

Я думаю, что это полный абсурд. Уверена, что SIF как посредник между государством и СМИ вообще не должен здесь присутствовать. Более того, SIF и вся эта система поддержки изначально была создана с одной целью — поддерживать печатные СМИ. Тогда еще не началась эта ужасная ситуация со вторжением России в Украину, но уже было ясно, что печатное слово является культурно-исторической ценностью номер один. Да, конечно, также и информационной ценностью, потому что уже тогда политикам было ясно — конечно, не только в Латвии, хотя здесь они это понимают только в последнее время, но выборы в США уже показали, что страны начинают управлять Facebook, X и другие социальные сети, и это угрожает самому государству как таковому. 

К тому же, в случае Латвии ни Facebook, ни X, ни другие международные социальные сети не находятся в зоне нашего влияния — мы не можем контролировать публикуемую в них информацию. 

И если вы подаете какую-то жалобу на ложную информацию в социальной сети, вы не можете найти этого конкретного человека, не можете доказать, не можете действительно привлечь правоохранительные органы. Конкретно в Facebook в 2022 году были написаны угрозы отрезать мне голову 9 мая, это уголовное дело до сих пор не решено. Этот случай стал общеизвестным в прошлом году, так как полиция приняла решение закрыть дело, что я обжаловала, и прокурор согласился, что ненормально, когда человек, который угрожал, не найден. 

Но, возвращаясь к изначальной цели MAF, – идея заключалась в поддержке только бумажных СМИ, за которые люди платят. Это совершенно иная позиция, другая аудитория — хоть и меньшая, но фактически это интеллигенция и пожилые люди, которые еще не испорчены в своем мышлении и потреблении информации. Это люди, стремящиеся к развитию, желающие погружаться в темы. Но почему это все трансформировалось (функция MAF)? Столкнулись администраторы одного портала, размещающего сомнительные новости, столкнулись производственные группы, столкнулись различные радиостанции, общественные организации и т. д. В конечном итоге даже среди представителей не бумажных СМИ прозвучало мнение, что нужно поддерживать всех, кроме газет, пусть они все умирают! Подумайте об этом — все деградирует, переворачивается вверх ногами. 

Вы LZ выпускали на двух языках — латышском и русском. Как я понимаю, с идентичным редакционным и содержательным форматом. В последние месяцы мы сталкиваемся с острыми разногласиями о том, что общественные медиа должны поддерживать русскоязычную редакцию и, соответственно, контент. Сами они определяют это как контент национальных меньшинств, но ясно видно, что большинство именно на русском языке. Как аргумент для сохранения русского языка в общественных медиа утверждается — чтобы сохранить русскоязычные общины в информационном пространстве Латвии и не отдать пропаганде России. LZ с газетой на двух языках делала именно это. Теперь получается, что с уходом LZ в небытие информация о Латвии на русском языке для ваших читателей больше не будет доступна в печатном виде. Тогда где у нас политики и согласованность SIF? Вы делали то, о чем политики громко заявляют. 

Я скажу прямо — информационная война проиграна. И об этом я также говорила в дискуссии на телевидении TV24 12 июля с начальником штаба Земессардзе Раймондом Слайдиньшем и руководителем Департамента стратегической коммуникации Рихардом Бамбалсом. который сказал, что в принципе все очень хорошо — поддержка СМИ увеличилась в четыре раза... У меня возникло впечатление, что человек вообще не ориентируется в том, о чем говорит, цифры подхвачены откуда-то, не понимает суть вещей, и я посмотрела на его декларацию о доходах — он за год 2023 года заработал в своей должности 60 тысяч евро. Эти деньги, я думаю, могли бы спасти многие редакции. По моему мнению, больший смысл и вклад в информационное пространство был бы, если бы эти 60 тысяч отдали какой-то печатной газете. Этот чиновник вместо того, чтобы поднимать тревогу о происходящем и выражать возмущение о гибели региональной газеты, пытался убедить, что все в порядке. Это беда Латвии, что содержится и кормится огромный бюрократический аппарат вместо того, чтобы деньги направлялись на стратегически важные вопросы. 

Что происходит с вашим читателем или подписчиком? Ваши прощальные слова в последнем номере LZ — я по-человечески могу представить, насколько мне было бы трудно написать такие слова, потому что хорошо знаю, насколько важна региональная газета для каждого ее читателя, насколько личная связь создается между редакцией и читателем... 

На самом деле, многие звонили, были обеспокоены. Большинство просили не возвращать им оплаченные деньги за подписку, но, главное, продолжать издавать газету, другие предложили повысить цену на газету, многие были в отчаянье. Реальность жестка — не будет больше нашей газеты. И самое трагичное в том, что на границе, например, в Зилупской стороне, почти нет интернета — о каких современных технологиях мы говорим? Когда президент был в поездке на границу, было бы здорово, если бы он попробовал позвонить оттуда или присоединиться к интернету — там нет никакого покрытия. 

После закрытия LZ большая часть наших читателей окажется в информационном вакууме, в полном одиночестве, и, возможно, они обратят антенны в сторону телевидения Путина, которое можно смотреть на обычном телевизоре. И это означает, что система фактически передала наших читателей в зону прокремлевского влияния. Итак, что-то не в порядке с этой системой. 

По моему мнению, мы, все печатные СМИ, независимо от своего размера или масштаба, находимся в одной лодке, но эта ситуация — закрытие редакции LZ — в основном рассматривается как то, что SIF, государство в какой-то мере своих жителей… 

.. предали! Плюнули в лицо! Плюнули в лицо за лояльность! Так что все ясно – это яркий пример того, как в Латгале ведут себя другие СМИ или даже простые жители. Получается, что те, кто придерживается другой политики, поступают правильно? И странно, что некоторые СМИ с розовой/красной позицией в этом году получили ту же денежку... Произошедшее – либо это бесчестие и что-то, что граничит с предательством национальных интересов, либо просто недоразумение и нехватка информации. Или за всем этим стоят какие-то бизнес-интересы – кто-то что-то договорил, а кто-то нет. 
Кстати, этот SIF со всеми этими решениями однажды должен быть проверен, потому что несколько лет подряд... Я не могу назвать этих людей из медийной среды, которые мне говорили, что у них все договорено, и позже я видела, что у них все и вправду получается. Это случайность или действительно можно о чем-то договориться? Ну, если можно, то KNAB должен очень активно вмешаться. И то, что именно в этом году Re:Baltica 
заставляют вернуть SIF выделенные деньги на фильм, на мой взгляд, является каким-то преднамеренным ущемлением этого СМИ. Если была сделана ошибка, то можно предупредить, указать, что в следующий раз нужно поступить иначе, но требовать у журналистов деньги за проделанную работу – это что-то непостижимое для разума. 
 
Не видите ли вы лучика надежды, что все-таки можно восстановить выпуск LZ? Что для этого должно произойти? 
 
Бизнеса там нет – кто будет финансировать выпуск газеты? Могу открыть, что в поддержке выпуска газеты могут быть заинтересованы некоторые политические силы, но я сделала свой выбор – не хочу ни с кем ни говорить, ни торговаться. И, насколько мне известно, это те же самые люди, которые раньше интересовались "Диеной", но "Диена" им не не отдалась. Я не хочу усиливать красный тренд в Латгале. Я осознаю, что мне не дадут Орден Трех Звезд за такие действия, потому что каждый, оказывается, борется только за себя, а ценность представляет лишь тот, кто думает о государстве. Значимость скорее у чиновника. 
Сейчас с уходом с политической арены в Лудзе будут совершенно другие результаты местных выборов, и это очень беспокоит меня. Но это уже не моя ответственность. 

Как вам кажется, финал истории с LZ, позвольте сказать прямо, трагичен только как одиночный случай или же это начало более крупных процессов с закрытием печатных СМИ? 
 
Скоро осень – листья опадут вместе с малыми региональными газетами. Я сразу хочу обратить внимание на газету Vaduguns в Балви, там тоже сейчас критическая ситуация. Не забудем уже ушедшие газеты (Neatkarīgā Rīta Avīze и др.). Одна из латгальских региональных газет в прошлом году испытала трудную ситуацию, получив отказ от SIF, была вынуждена сократить персонал на 80% и закончила год с убытками. Если газета вынуждена из-за финансовых проблем уволить более половины своих сотрудников – что делает SIF, кто там сидит? 
Кроме того, правила SIF только способствуют исчезновению малых газет, потому что в проектах могут участвовать лишь те газеты, в штате которых есть как минимум три пишущих журналиста. Следующий год минимальная зарплата будет 930 евро. Это означает, что теперь, чтобы участвовать в проекте, бюджет газеты должен быть около 50 000 евро. Но разве не стоит платить журналистам больше минимальной зарплаты? Таким образом, должно быть как минимум 70 000 евро для поддержки трех пишущих журналистов. А еще нужно платить типографии, верстальщику, почте и другим сотрудникам. У малых газет таких доходов нет – они с каждым годом только сокращаются. 
В этом году мы отказались участвовать в проекте цифровизации, в который вовлечены почти все маленькие газеты. Проект предполагает использование новых технологий. Тем, кто участвует в проекте, но по каким-то причинам не сможет его реализовать, придется вернуть эти европейские деньги. Мы не хотели погружаться в такую авантюру, которая может привести газету к огромным проблемам. 
Почему я согласилась на это интервью? Мне это не нужно, потому что я больше ничего не хочу делать в отношении нашей маленькой газеты. Я ухожу из этой сферы, оставляю Латгалию и переезжаю жить в Ригу. Либо я выбираю остаться там и влиять на ситуацию, либо говорю: все, Латгалию мы отдали. И, к сожалению, я должна признать, что в этой ситуации я лично ее отдаю. Моя личная борьба закончена. Однако важно заметить, что мы не пали духом, но лучше чем кто-либо другой мы знаем ситуацию в Латгалии – с ватниками, с прокремлевской позицией части населения, угрозами нам. 

Насколько большой угрозой для обеспечения качественной, достоверной и объективной информации, контроля за деятельностью публичного сервиса и, может быть, даже в каком-то смысле демократии станет упомянутый вами листопад вместе с печатными СМИ? 
 
Это угроза для объективной критики, потому что СМИ хорошо осознают не только свои обязанности, но и ответственность за обеспечение качественной журналистики. Заметьте – вопрос: почему те же требования, что есть к СМИ, не применяются к социальным сетям? По моему мнению, должно быть установлено, что человек может использовать социальные сети, только если он там официально авторизован и четко идентифицируется, то есть ты несешь ответственность за то, что ты там делаешь, так же как и журналист. Сейчас получается – то, что честно и надежно, уничтожается, а то, что бесполезно, ненадежно и, возможно, даже враждебно государству, продолжает нашествие на наше информационное пространство. 
 
Вы верите, что у печатных СМИ, включая региональные, есть будущее? 
 
Без серьезной поддержки государства и местных властей – нет. И не только оценивая, по тому, как СМИ танцует перед государством или самоуправлением или в каких проектных лотереях участвует, а скорее то, что оно абсолютно целенаправленно, прозрачно и в бюджет включена ежегодная поддержка. И это не какое-то мое мнение — это четко определенные Евросоюзом установки, которые не хотят видеть и понимать ни государственные, ни муниципальные чиновники, которые в других сферах почему-то с большим энтузиазмом спешат впереди лошади выполнять брюссельские рекомендации. Но на этот раз порядком тормозят, способствуя проигрышу в информационное войне.