Об огнях-пожарищах, о друзьях-товарищах

Мужчинам — подвиг, женщинам — шок

Пожарный ничем не отличается от обычного человека. Две руки. Две ноги. Если ему дадут рацию и фонарь, он пойдет на огонь с рацией и фонарем. Если не дадут — все равно пойдет. И будет в меру сил спасать. А силы у пожарных разные, это понимать надо.

Простите. Это было нелирическое вступление. Кто понял — тот понял. Теперь о Геннадии Бубовиче. Служит сержант в Первой пожарной части Риги, которая находится аккуратненько за Центральным рынком в доме со старой каланчой. Райончик еще тот. На Маскавас полно деревянных зданий, которые страдают вечной промерзлостью стен. Когда холодает, народ начинает подкидывать дрова в свои убогие печурки. А большинству печек на Москачке сто лет в обед. Достаточно трещинки в дымоходе, чтобы полыхнуло на весь форштадт.

Собственно, так оно недавно и случилось. Огонь сбили. Спасатели вывели жителей к машинам “Скорой”. А сами стали разведывать, куда ушло пламя — в старых домах есть полости, где жар может затаиться на время. Стали разбирать межэтажные перекрытия. Вот где огню порезвиться! Наполнитель-то — опилки.

Вниз сержант Бубович рухнул с уже прогоревших досок. Пролетев со второго этажа на первый, упал на коллегу. Поскольку сержант Бубович — мужчина плотно сбитый, коллега получил вывих плеча. Но, похоже, он не в обиде, потому как самого Геннадия спас от серьезных травм. Сержанта только балкой ударило.

— Меня в часть к половине четвертого утра привезли, — без особой охоты комментирует он. По лицу видно, что пожарный считает происшествие таким будничным, что и говорить не стоит. — Медики на “скорой” все лицо заклеили. Мать как увидела, чуть не расплакалась. Ну и супруга в шоке…

Женщины семьи Бубовичей обладают крепкой нервной системой. Закалялась она постоянно — с каждым пожаром, в тушении которого Геннадий участвовал. За двадцать лет его работы в Государственной пожарно-спасательной службе (ГПСС) таких случаев набралось столько, что мать и жена уже ничему не удивляются. Супруга даже перестала просить, чтобы Геннадий другую работу нашел — поспокойней. Наверное, только женщины поймут, что это значит.

Сосчитать невозможно

Мне всегда интересно, отчего так несправедлива и суха сводка происшествий? Она услужливо сообщит, сколько домов сгорело за сутки. Известно ей и количество пострадавших, и сумма нанесенного ущерба. Но сводка умалчивает о спасенных людях. Их никто не считает. В том числе и пожарные.

— Вы сколько людей вытащили из огня? — спросила я сержанта Бубовича, почему-то полагая свой вопрос бестактным и даже бестолковым. Пришлось добавить: — За двадцать лет работы…

Мы с Геннадием сидели в теплом кабинетике Первой части. За двумя дверями от меня в гараже находились две прекрасные пожарные машины. По одним их фарам можно было понять, что это настоящие звери, готовые вынырнуть из бокса уже спустя минуту после получения вызова. Таков норматив. Его исполнение проверяют из Штаба ГПСС. Останавливаются за углом и прямо из авто делают контрольный звонок. Если через минуту пожарная машина не выедет из гаража — беда, разборок не миновать.

Но вернемся к спасенным людям. Геннадий подумал и ответил в том смысле, что никогда их не считал. В этом отношении он единодушен со статистикой.

— Сосчитать это вообще невозможно. У нас командная работа. Тушат все. И спасают все. А кто первый нашел человека и повел к выходу, это уже неважно, — объясняет Бубович.

Но какие-то сведения на этот счет все же копятся. Толком даже не понятно где — то ли в части, то ли в Штабе ГПСС. И поэтому однажды коллегу Геннадия наградили орденом Трех звезд (именно за количество спасенных людей, которых на его тайном “счету” оказалось больше пятидесяти). Но это случай уникальный, потому что обычно пожарным орденов не полагается, и если они спасают человека, то и сами убеждены, что лишь выполняют свою работу.

— Да и люди думают так же, — говорит Геннадий Бубович. — А многие еще и поругают. Помню, был случай на улице Стабу.

Загорелась лифтовая шахта многоэтажного дома. Из каждого окна звали пострадавшие, а подъемник сумели установить только один. Поначалу вытаскивали женщин с детьми. С фасада были установлены леса без настила, и карабкаться по ним приходилось, как обезьянам. В такие моменты ни о чем не думаешь: одной рукой держишься, в другой несешь ребенка. Но вокруг дома собрались зрители. Кричали и ругались. Кое-кто из соседей даже цветочными горшками бросался, считая, что мы медленно работаем. А что значит — медленно? У нас половина работы зависит от человеческого фактора.

Но человеческий фактор — это тоже неплохо. В экстренных ситуациях он заставляет спасателей на адреналине за считанные секунды высаживать двери домов. Понятно, речь идет о деревянных дверях. Железные сегодня проще выбить ломами. Что регулярно и делается. Хорошо представляете, что такое — ломом, да на дверь с заграничным замком-“пауком”, который превращает квартиру в сейф?! Сейф этот не очень надежен, но все же…

И снова подводит мой дурацкий язык.

— Почему же при пожаре на улице М.Кемпес не могли вскрыть двери вовремя? — задать этот вопрос пожарному, который не участвовал в роковом тушении, бессмысленно. Не задать же — невозможно.

— Я думаю, что время было упущено, — говорит Геннадий и поясняет: — Пожарная часть получила вызов слишком поздно. Подробностей не знаю. Извините.

Даже мусорник должны тушить
профессионалы!

Первой части на Маскавас скучать не приходится. Чуть что стрясется в центре столицы — сразу зовут пожарных. И правильно делают, потому что хуже самодеятельности на пожаре ничего еще не придумано. Это и Геннадий говорит.

— Если у меня дома что загорится, сразу буду звонить 112. Жену и ребенка вывести сам сумею. А дальше пусть работает бригада.

Обычно люди, надеясь на свои силы, дают огню разгореться, и пожарным достается двойная работа. Поэтому они не в обиде на звонки вроде: “Помогите! Горит мусорник у подъезда…” Еще неизвестно, что от этого мусорника дальше вспыхнуть может, поэтому лучше его хорошенько залить водицей.

Как-то раз Первая часть поставила рекорд по вызовам: в сутки бригады совершили
22 выезда. Это значит, что промокший на тушении пожарный едва успевает переодеться, как нужно снова бежать к машине. А когда снова возвращаешься, то переодеться уже не во что.

Но бывают и спокойные дни. Хотя при долгом отсутствии сигнала тревоги невольно начинаешь думать, не зреет ли крупное происшествие. Скажем, как вышло с поездом Рига—Москва, который в прошлом году сошел с рельсов. Тогда спасатели выводили людей из неукрепленного вагона. Его-то потом укрепили, чтобы не смялся, но людей выводить начали раньше. Слава богу, ничего не случилось, но опасность-то ходила совсем рядом.


В ликвидации той аварии Геннадию участвовать не пришлось. Зато он тушил бензовоз, который перевернулся на Островном мосту. Бензин тогда растекся по дороге. Его залили пеной, но полной уверенности, что не вспыхнет, не было до самого конца. Только после выполнения задания Геннадий почувствовал, что от напряжения подгибаются ноги.

— Но главное — мы отстояли мост, — рассуждает он сегодня. — Бетон боится высоких температур. Мы не физики. Сразу остужая все конструкции, действовали скорее интуитивно.

А чтобы, работая с огнем, пожарные не забывали о холоде, судьба иногда посылает им мальчиков на льдинах. Сам Геннадий спасал таких шалунов только однажды. Ребятишки решили напоследок погулять по двинувшейся было речке. Льдину оторвало и понесло.

— Пришлось лезть за ними в чем был, — говорит сержант Бубович. — Вода доходила до шеи. Спасибо, вскоре после этого случая нам машину с лодкой выделили.

Мужики
Теперь сам Геннадий Бубович не водолазничает. В части есть другие, помоложе — пусть они попробуют. Кстати, насчет молодежи. Это неправда, что все способные мужчины бегут из ГПСС на заработки в Ирландию. Текучесть кадров в службе всегда была и будет. Есть на это причины — как объективные, так и субъективные.

— Иной парнишка морально не выдерживает. Это ведь работа такая — иногда и пострадавших нужно выносить, и об опасности думать. Полгода хватает человеку, чтобы понять, что служба в ГПСС не для него, — говорит Геннадий. — Но есть и другие случаи. Приходили к нам люди, нечистые на руку. Могли и в карман к коллеге залезть, и вещичку приглянувшуюся на пожаре взять. Коллектив таких горе-работничков быстро выталкивает. Тут все знают: пожарным может стать только настоящий мужик.

И наоборот. Став пожарным, настоящий мужик это дело не бросит. Наверное, по этой причине за двадцать лет службы Геннадий Бубович об уходе из ГПСС не задумывался. Ни разу. А теперь, когда и супруга смирилась, и причин-то для таких мыслей у сержанта не осталось.

СОВЕТЫ БЫВАЛОГО:

— Что нужно иметь под рукой, чтобы спастись во время пожара в квартире?

— Телефон. Самое главное — не растеряться и вовремя набрать 112, — считает сержант Геннадий Бубович.

— Рижанам советуют покупать огнетушители.

— За все время работы не знаю ни одного случая, чтобы в квартире держали огнетушитель, поэтому не могу судить об эффективности этого варианта.

— Нужно ли устанавливать дымовые детекторы?

— Да! Очень часто нас вызывают соседи, почуявшие дым. А хозяин квартиры мирно спит в соседней комнате. И даже не сразу понимает, зачем к нему вломились посторонние люди. Детекторы помогут вовремя обнаружить возгорание и спасти жизни людей.