Игорь Малышков. Без границ

Надо признать, гольф был помянут не случайно: разговор проходил в Озо-клубе, а г-н Малышков только что открыл международный юношеский турнир, президентом которого он же и является ( EJG объединяет 27 стран, турниры проходят 11 раз в год). Он и сам игрок, взял клюшку в руки в 1998 году и с тех пор привадил к этому традиционно считающемуся элитарным виду спорта множество друзей и всю семью. Впрочем, гольф – это страсть, но контролируемая, ибо она уже не только хобби, но и бизнес.

- Гольф – это способ изменить ментальность, но и инвестиции тоже. Причем не только в финансовом смысле, это вложения собственных знаний, умений, ноу-хау, применяемых на рынке, который пять лет назад был просто нулевым. И в конце концов все это стало прочным фундаментом для того, чтобы хобби превратилось в серьезный бизнес. Это и турниры, и работа с подрастающим поколением, и менеджмент серьезных игроков, и инвестиции в строительство гольф-полей, и недвижимость, и производство оборудования. Бренд MG, который продается здесь, в Восточной Европе, в России, – это тоже наше изобретение. Под гольф-проекты создана специальная компания, объединя- ющая все эти направления. В первые три года было вложено порядка 3 миллионов долларов. Мы сделали себе хорошее имя, не отбирая у кого-то хлеб, а начали с того, что сделали турнир для детей. Кстати, это сильно помогло и открыло много дверей в новом для нас деле. Ведь когда я начинал, я понимал в гольфе ровно столько, сколько понимаете сегодня вы, – флажочки, красивые поля, медленно гуляющие люди…

С тех пор г-н Малышков заметно продвинулся – и как игрок, и как бизнесмен. Как бизнесмен – даже больше. Сейчас он занят «прививанием» гольфа на всем постсоветском пространстве, идут переговоры о строительстве полей в Корее, во Владивостоке. Один из проектов оценивается в 350 миллионов долларов – дома, гостиницы, весь сопутствующий комплекс.

«Как-то так получается, что если дело нравится, приносит удовольствие, оно начинает приносить и деньги», – кажется,  Игорь Малышков и сам чуть удивился, сделав такой вывод после минутной паузы. Наверное, пробегал в это время список своих начинаний. А он немаленький, тянется еще со школы. Ради этого стоит сделать небольшое отступление.

О том, как все начиналось

«Это интересная история. Начиналось все с Советского Союза, с города Красноярска. Отец был достаточно крупный начальник (сейчас  Владимир Малышков курирует связи с Балтией в правительстве Москвы. – Авт. ). Дома была хорошая аппаратура, а в Риге – друг, сейчас известный в Латвии человек, который записывал хорошую музыку, а я ее переписывал. Это была самая свежая музыка в Красноярске, ко мне потянулись спекулянты, и школу я закончил уже с неплохим состоянием по тем временам. О спекуляции не думал, потому что это был труд, я старался, даже разрабатывал логотипы для упаковки. Если бы мне предложили тогда, в 14 лет, заплатить налоги, наверное, заплатил бы.

Потом уехал в Ригу учиться, в РКИИГА, а там бизнесом занимались все, в каждой комнате. Вьетнамцы продавали что-то, покупали вилки и кастрюли, поляки продавали одежду – царил настоящий рынок. После уроков политэкономии, начитавшись про капитал, очень хорошо было все это применять на практике. Первые видеомагнитофоны, демонстрация фильмов в ленинской комнате, джинсы-бананы партиями в Москву. Это была фарцовка, это было модно. Хотя сам я никогда не стоял и ничего не продавал, были ходоки, которые приезжали, забирали, – я организовывал.

Однажды позвали красить дома в Плявниеках, в 83-м году, предлагали хорошие деньги. У меня был партнер, который исчезал из люльки в окнах – то кофе пьет у девушки, то еще что-то, а он был старшим. Что делать? Я увеличил объем. У нас было 3 дома, я взял 9 домов и нанял своих же студентов 10 человек, они взяли еще 20 человек. И такой цепочкой мы выкрасили целый кооператив. Впрочем, даже больше этого меня интересовали КВН, СТЭМ (студенческий театр), ну и учеба, разумеется.

В 87-м году я уехал в Москву, начал работать в Шереметьево. В 88-м, познакомившись с Артемом Тарасовым, рассказал ему свою идею: сделать кооператив носильщиков. Носильщики были красивые, в форме, а деньги на тележки дал как раз Тарасов. Потом я продал удачно на них рекламу «Самсунга», и это был мой первый стартовый капитал.

Потом пошел транспорт, перевозка грузов в Польшу, Китай. Был одним из первых акционеров банка «Столичный», потом мы открыли сеть казино, а потом я уехал в Красноярск, где создал Сибирский коммерческий союз, объединивший 14 крупнейших предприятий края, хотя тогда еще я не совсем понимал, что такое сырьевой бизнес.

Потом меня пригласили в «Промстройбанк», а дальше я уехал работать в Женеву и вошел в мир инвестиций, где уже были большие люди, большие страны и большие деньги».

Ценная бумага «Латвия» пока недооценена

- Сейчас вы ощущаете себя крупным предпринимателем?

- Я даже не успеваю об этом подумать.

- Что вас сегодня связывает с Ригой, г-н Малышков?

- Все, кроме гражданства. Латвия – это моя родина. Думаю, у меня не будет проблем, если я захочу получить и гражданство, но пока не чувствую, что оно мне нужно. У меня российский паспорт, и у меня ощущение, что мои знания могут еще пригодиться России, потому что Латвии они вряд ли понадобятся.

- Что вас связывает с Россией?

- Это родина моих родителей, там закончил школу, там состоялся как личность. Мы жили в Сибири, и именно там я понял, что такое Россия. Это величайшая страна, за которой, бесспорно, будущее.

- А в Латвии вам не тесно?

- Мне здесь очень комфортно. У меня вообще нет границ, я живу в едином пространстве. Моя семья живет в Австрии, дети учатся в Англии и Австрии, я чувствую себя там дома. В Латвии – своя прелесть, свои ощущения, в России – другие. Мне очень повезло, что я давно решил для себя этот вопрос и стер границы. И сильно переживаю, когда мне куда-то не дают визу.

- Куда не дают?

- Шесть лет я не мог посещать США. Почему – никто не знает. Хотя до этого стал почетным гражданином штата Калифорния, читал лекции в Лос-Анджелесе. В 1991 году сделал одно из первых совместных предприятий с Америкой, а потом началась борьба с мафией, где-то с 96-го нас стали почему-то воспринимать как мафию – раз ты русский и с деньгами.

- Каков сегодня круг ваших интересов?

- Ресторанный бизнес, инвестиции в пищевую промышленность, в недвижимость, консалтинг – подготовка проектов и их продажа по России, в других странах. Много всего, есть даже компания, которая занимается чисткой ковриков по Москве. Есть издательский бизнес, рекламное агентство. На самом деле я не вникаю детально во все, что происходит. Занимаюсь небольшим аппаратом, порядка 40 человек, который управляет остальными компаниями.

- Если представить вашу бизнес-карту, какое место займет на ней Латвия?

- Наши интересы простираются от Лондона до Москвы. Шире – тяжело, нужно время.

Латвия только-только начинает определяться на этой карте. Мы сейчас разрабатываем концепцию инвестирования в Латвию. Нас интересуют молочные заводы, торговые порты, недвижимость – многое, за последние три года мы много набрали материала и хотим теперь выстроить красивую схему. Ведь сюда не только наша группа пойдет, но и партнеры из других компаний. Все должно быть подготовлено.

Мы хотим сделать некий фонд, который будет инвестировать в Латвию в наиболее интересные проекты. Надо предложить 8- 10 программ разного плана, что даст инвесторам определенную долю уверенности в безопасности вложений.

- Каковы приоритеты?

- На первом месте – недвижимость. У нас очень богатый опыт в этой сфере. Москва за 10 лет сделала фантастический рывок в строительстве, в обслуживании, в сервисе. Я, например, всегда покупаю ценные бумаги тех компаний, которые мне лично нравятся, то, что можно попробовать, увидеть, оценить, и ни разу этот принцип меня не подвел. В Латвии в недвижимости просто нечего пробовать. Я посмотрел на цену домика моего приятеля в Юрмале, поговорил с друзьями, которые накупили в свое время «распашонок» и сейчас хотят переехать в более просторное и качественное жилье, и могу сказать: будет большой бум, переселение людей из некогда престижных новостроек в новые новостройки. Поэтому цены на «распашонки» будут падать.

- Кажется, вы первый, кто осмелился на такое заявление. Обычно говорят, что цены на такое жилье просто не будут расти или снизятся незначительно.

- Чем больше будет предложений на рынке недорогого нового жилья, тем ниже будут цены на старое.

- А будет недорогое новое жилье?

- Конечно. Сегодня московская компания «Декра» с моей помощью, с моими рекомендациями и консультациями пришла в Ригу. Мы долго их уговаривали, они быстро среагировали и первыми из россиян вышли на латвийский рынок. Но в ближайшее время придут еще шесть компаний, и все будут строить.

В Юрмале много планов. Есть несколько интересных предложений сделать очень креативные, красивые проекты, что называется, для души. Там нет больших денег, может, весь пакет инвестиций составит миллионов 10- 15, но это будет самый красивый проект для состоятельных людей по латвийским меркам. Кроме того, мы ведем переговоры о нескольких земельных участках в Риге. Один – прямо здесь, перед Межапарком. Планируем строить жилой дом с террасами. Идея такая: крыша соседа – твой балкон. Мы уже приобрели землю и открыли финансирование.

Ведем переговоры в Рижском порту, нам нужен причал, сейчас в этом заинтересованы целых 8 компаний.

И наконец, молочные заводы. Нам интересны все – хоть Тукумский, хоть Рижский, на некоторые уже отправили свои предложения. Да вот прямо через газету можем обратиться: «Купим молочные заводы. Все!»

- Место, профиль – все равно?

- Конечно, будем смотреть. Все определит цена.

- Конкуренции с Западом не боитесь? Смотрите, как к нам теперь зачастили иностранные инвесторы.

- Понятно, что со вступлением в ЕС открылось интересное инвестиционное поле. Но меня это не пугает. У нас своя ниша, мы знаем больше любого западного инвестора, потому что это наша страна, потому что у нас здесь много друзей, с которыми мы когда-то ходили в детский сад и были в комсомоле. А то, что сюда идут инвесторы, – это благо. Чем больше инвесторов в отдельно взятой стране, тем больше у этой страны возможностей. И не надо жалеть национальные бренды – слезы надо было лить, когда голосовали за вступление в ЕС. Теперь нет Латвии, теперь есть ЕС.

- Насколько Латвия привлекательна с инвестиционной точки зрения?

- Очень привлекательна. Она только начинает набирать обороты, и я считаю, как «ценная бумага» Латвия еще сильно недооценена. Сегодня здесь еще можно покупать все, начиная от земель и заканчивая акциями молодых, развивающихся предприятий.

Сколько стоит счастье

Планов много, проектов много, один день в неделю Игорь Малышков посвящает разбору поступивших предложений и еженедельно просматривает «сводки с фронтов» – отчеты о состоянии дел в разных подразделениях. Рабочий день – 20 часов. Огромное количество встреч, два помощника занимаются только рабочим графиком шефа. И все время разъезды, перелеты – 80- 90 билетов в год. «Я везде транзитом», – говорит он. За 18 лет семья Малышковых сменила 18 мест жительства. Дочь смотрит по телевизору кино про московскую коммуналку, в которой люди живут 40 лет, и спрашивает: «Мы будем когда-нибудь жить в одном месте?»

Сейчас Малышковы снова переезжают, в очередной раз бросают красивый построенный дом. Детей уговорили, «ни я, ни Алена (жена. – Авт. ) уже не можем сидеть на месте», – говорит Игорь, идеальный интерьер для которого – 15 кв. м со шкафом, ванной и телевизором напротив – гостиничный номер. В гостиницах у Малышкова проходит целая жизнь. «Конечно, я устаю от этого, – признается он. – Мне бы хотелось заняться собой, больше уделять времени спорту, отдыху, нормальным человеческим вещам. Хочется, чтоб мое «я» имело естественную паузу. Но пока не получается – за все есть какая-то плата».

Хотя самой дорогой платой за успех в бизнесе Игорь Малышков называет не недостаток свободного времени, не усталость, а то, что дети, особенно дочери, взрослели без него. Что он мало был рядом. Сейчас им по 16, и они никогда уже не будут маленькими девочками, которых папа может носить на руках. «Все пролетело в одночасье, поэтому сыну, которому 10, я стараюсь уделять как можно больше времени, дать ему то, что, к сожалению, не успел дать дочерям».

Обратная сторона – это возможность дать детям многое в финансовом смысле. Но Игорь подчеркивает:

- Детям я хотел бы оставить не столько сами деньги, сколько свободу выбора. Чтобы они имели возможность заниматься чем угодно, даже за маленькую зарплату, лишь бы им это нравилось. Сейчас меня сын спрашивает: «Папа, я должен обязательно делать то, что ты делаешь?» Я говорю: «Нет, сынок». Он в школе король математики, мы с ним много разговариваем об этом, ему кажется, что весь мир состоит из цифр и все можно посчитать. Это его завораживает. И если он станет учителем математики, профессором или ученым, у него будет семья, и он будет ходить на любую работу, которая ему нравится, я буду счастлив.

Диагноз: мозговой токсикоз

Я не могу заниматься бизнесом, который мне неинтересен, я не управляю бизнесом – не могу увольнять людей, не могу вести переговоры с людьми, которые мне несимпатичны. Как-то так случилось, что у меня есть возможность выбирать, чем заниматься, а чем нет. И прибыльность в этом смысле не столь важна. Важнее внутренний комфорт.

Моя роль заканчивается, когда проходит «мозговой токсикоз», так мы называем момент, когда идея уже зародилась, но еще не родилась, – нас всех колотит, ломает, пока она наконец не появится на свет, не обретет форму. После этого мне уже неинтересно. Дальше это создание «удочеряют» мои люди, моя команда.

Я генерирую идеи и люблю сам процесс их рождения. Срок значения не имеет: есть проекты, которые рождаются молниеносно и бывают эффективными, некоторые вынашиваются годами. Многие рождаются просто из непонятных вещей, из общения в нужное время в нужном месте с нужным человеком.

Я бываю злым, когда что-то не получается, что-то тормозится, а я не могу понять – почему. Бывает, ты приходишь и начинаешь объяснять, как тебе кажется, элементарные вещи. Это напоминает группу продленного дня с двоечниками. Есть три вещи, которые я плохо переношу, – упрямость безосновательная, тупость и наглость.

Я ловлю себя на мысли, что достаточно много думаю о делах, и это мне уже мешает. Хочется иногда не думать. Приезжаю в Ригу, начинаю бегать по морю, заниматься спортом, играть в гольф, и мне не хочется уезжать. Здесь ты понимаешь, что можно просто жить.

О чем мечтает Игорь Малышков

- Мне всегда хотелось быть хозяином маленького ресторанчика, стоять за стойкой, принимать людей, разговаривать, угощать их, знать каждого клиента. Это красивый бизнес, а эстетическая сторона для меня очень важна. Хотя пока у меня не было ни одного стопроцентно своего ресторана.