Их численность составляет 26тысяч солдат и офицеров, пишет «Независимая газета». Составленные из национальных подразделений, эти части будут находиться в постоянной готовности, чтобы в течение пяти дней их можно было задействовать в любой точке земного шара. Причем СБР должны быть способны обходиться без поддержки целый месяц.
Инициатором создания СБР НАТО четыре года назад выступил Пентагон, отмечает издание. США настойчиво добивались приспособления военной составляющей союза к борьбе с «новыми вызовами», начиная с международного терроризма. Отметим, что у ЕС была идея создания подобных европейских сил, однако Вашингтон решил навязать союзникам свой план.
Генеральная репетиция СБР НАТО состоялась летом в районе Кабо-Верде. Она прошла незамеченной, поскольку все общественное внимание было привлечено к ближневосточному конфликту.
СБР состоят из национальных подразделений, выделяемых государствами НАТО в порядке ротации. Постоянно они находятся в своих казармах, но за полгода до включения в СБР тренируются во взаимодействии с соответствующими армейскими частями других государств, а затем полгода находятся в режиме боевой готовности. На данном этапе основные силы СБР поставляет бундесвер.
Силами быстрого реагирования НАТО командует немецкий генерал Герхард Бак. Он пояснил, что использовать весь 26-тысячный контингент СБР не предусматривается. В их основу положен принцип использования соответствующих специализированных подразделений в зависимости от того, требует ли операция транспортировки войск, очистки минных полей или наземных боевых действий.
Новые силы не предназначены для миротворческих миссий голубых касок ООН. Решения НАТО о направлении СБР будут приниматься от случая к случаю и только самим блоком. Формально на это требуется политическое согласие всех государств блока (а в Германии еще и парламентское). Но они вполне могут оказаться в положении цугцванга, поскольку на все такие процедуры отводятся лишь пять дней.
Пока речь не идет об использовании СБР, скажем, в Афганистане, подытоживает НГ. Но теоретически нельзя исключить, что сама угроза применения сил быстрого реагирования может стать средством политического давления и воздействия в духе НАТО в конфликтных регионах мира, в том числе соседствующих с Россией.