Ольга Аросева не так давно отметила круглую дату. Естественно, мы не скажем, сколько ей стукнуло. Но на эти годы она явно не выглядит. Когда-то вся страна сидела у телеэкранов и любовалась одним из своих любимых персонажей передачи «Кабачок «13 стульев» – пани Моникой. Улыбчивая, остроумная, жизнерадостная – такой видел ее зритель. Такая она и в жизни. Настоящая оптимистка. Кстати, и в любимых всеми кинофильмах «Берегись автомобиля», «Старики-разбойники», «Невероятные приключения итальянцев в России» она, кажется, играет саму себя.
- Но не все у вас в жизни гладко. Слышал я, Ольга Александровна, что приключилась с вами какая-то производственная травма.
О, это мелочь. Просто рука оказалась в гипсе.
- Извините за любопытство, а актеры дружат с Госстрахом?
Да что вы! Я, бывает, и бюллетень-то не беру.
- В своей родной Сатире вы уже, кажется, 55 лет. Прямо подвиг! И все без страховки?
Я очень люблю театр, свою профессию. И готова служить ей без всяких страховок.
- Знаю, верю! О своем служении театру вы даже книгу написали. Удалось хоть денег на ней заработать?
Вы знаете, я писала ее не из-за денег. У меня есть другие способы существования. А мои мемуары – о театре, о детстве, о родителях, о том отрезке времени, который Бог подарил мне жить на этом свете. С кем зналась, дружила, кто на меня влиял. Это не личная жизнь, не романчики.
- Так уж о романах и ни словечка? Я слышал, что у вас была бурная жизнь.
Нормальная, но зачем обо всем этом рассказывать. Я не люблю сплетни. Для меня моя жизнь – творчество. И потом я прожила огромный исторический отрезок времени. Очень интересный.
- Некоторые ваши коллеги по Сатире все же решаются на откровенно лирические мемуары.
Намекаете на книгу об Андрюше Миронове. Для меня тоска говорить о той книге и о ее авторе. Хотя я считаю, что человек имеет право писать о чем угодно, в том числе и выражать всяческие фантазии. Но нельзя все и всех чернить на этом свете… Конечно, в коридорах прославленного театра родилось много легенд, историй. Ведь наш театр всегда был отдушиной для зрителей. Он был перекрестком, на который сходились с одной стороны зрители, с другой – те, кто был недоволен смелостью театра, правдой его спектаклей. Ведь именно Театр сатиры заново возродил пьесы Маяковского «Клоп» и «Баня», которые ставились еще у Мейерхольда. Мы показывали Эрдмана, а на это не решались ни Станиславский, ни Мейерхольд. Мы инсценировали «Теркина на том свете» Твардовского.
- Вы комедийная актриса, и вам, наверное, ближе человек, который смеется?