В пятницу президент вернула Сейму уже второй за последнее время закон
В письме спикеру парламента Ингриде Удре Вайра Вике-Фрейберга подчеркивает, что уже 21 мая 2004 года, в первый раз возвращая закон на повторное рассмотрение, она отмечала, что публикация всех без исключения данных картотеки затронет интересы тех лиц, которые сотрудничали с учреждениями безопасности СССР в сфере борьбы с преступностью, коррупцией и другими тяжелыми преступлениями. Эти люди никоим образом не связаны с идеологической работой КГБ и репрессиями против диссидентов и борцов за свободу Латвии.
Публикация имен этих людей без указания того, в раскрытии каких преступлений они участвовали, может угрожать неприкосновенности их личной жизни и физической безопасности. Это может оказать влияние и на дальнейшую работу структур безопасности Латвии со своей агентурой.
«К сожалению, следует признать, что, повторно рассматривая закон, Сейм не добился дифференцированного подхода к использованию и публикации документов КГБ в таком виде, чтобы польза для общества была соразмерна задетым правам конкретных личностей, которые защищают Конституция и обязательные для Латвии международные акты в области прав человека», – пишет Вике-Фрейберга.
Очевидно, что в 90 процентах случаев карточки агентов КГБ содержат только данные о лицах, время и место вербовки, но они не содержат информации о контексте тех событий и обстоятельств, в результате которых эти данные оказались в картотеке. А это делает невозможным отделение агентов КГБ, сообщавших об идеологических преступлениях, от агентов, принимавших участие в борьбе с уголовными преступлениями, которые считаются тяжелыми преступлениями и в правовом пространстве современной Латвии, пишет президент. А личных дел агентов КГБ, которые позволили бы сделать выводы о мотивации и степени их сотрудничества с КГБ и конкретных обстоятельствах ситуации, в распоряжении латвийского государства, к сожалению, нет.
Вайра Вике-Фрейберга подчеркивает и то, что принятый в 1994 году закон «О сохранении, использовании документов бывшего КГБ и констатации факта сотрудничества с КГБ» устанавливал для бывших агентов следующий выбор: если бывшие агенты не становились кандидатами в депутаты, их имена не предавались гласности. А принятые Сеймом поправки этот принцип нарушают. «Мысль о том, что публикация картотеки учета агентов КГБ поставит точку во взаимных подозрениях, завершит определенную болезненную страницу истории и установит историческую справедливость, является иллюзорной», – отмечает Вайра Вике-Фрейберга. В свою очередь судебная практика рассмотрения дел о констатации факта сотрудничества с КГБ свидетельствует, что данные картотеки являются неполными и факт сотрудничества доказать очень трудно. Судебный опыт свидетельствует и о том, что данные о конкретном лице в картотеке КГБ сами по себе не являются доказательством того, что данное лицо действительно сотрудничало с КГБ. «Вряд ли публикация имен шестой части агентов и введение принципа их коллективной ответственности за деятельность всего КГБ можно считать справедливым и объективным подходом к нашей истории», – пишет президент. Она считает, что законодатели так и не ответили, какой будет польза от публикации такой неполной информации и какие другие юридические последствия она может вызвать, «помимо судебных процессов о реабилитации чести и достоинства». Единственная страна, обнародовавшая списки агентов, сотрудничавших с органами безопасности коммунистического режима, – это Словакия Но, как подчеркивает г-жа Вике-Фрейберга, в этой стране обеспечен дифференцированный подход к архивным материалам. К тому же в Словакии, в отличие от Латвии, доступны также дела агентов, что позволило изучить степень и обстоятельства их сотрудничества.