Я православная христианка, и проповедую учение православной, истинной веры, учение святых подвижников отцев православное Церкви
Татьяна
я вам скажу честно: чем больше живу, тем больше становлюсь атеистом. Библию читал, поступки персонажа по-имени Бог там тоже порой весьма неоднозначны. особенно в ветхом завете. человеколюбцем он выглядит не всегда. но это уже отдельная тема. что же касаемо эвтаназии, то это выглядит неоднозначно даже с позиции вполне себе светских и атеистических этики, гуманизма, морали, нравственности. гуманизм, этика, мораль, нравственность, честь, совесть, любовь, благородство, это на мой взгляд не эксклюзивно православные понятия, а общечеловеческие. во-первых эти понятия есть практически в любой религии, во-вторых они были свойственны многим атеистам. многим ученым гуманистам, врачам или психологам. многим еще древним философам и мыслителям. от языческих древних Греков, до атеистических философов нового времени. а тут стираются все грани. Сергей даже не понимает, что философия его комментариев не в сопереживании страданиям больного, а в переживании за собственное психоэмоциональное состояние. ибо никому неприятно смотреть на страдания других.
я вам скажу честно: чем больше живу, тем больше становлюсь атеистом. Библию читал, поступки персонажа по-имени Бог там тоже порой весьма неоднозначны. особенно в ветхом завете. человеколюбцем он выглядит не всегда. но это уже отдельная тема. что же касаемо эвтаназии, то это выглядит неоднозначно даже с позиции вполне себе светских и атеистических этики, гуманизма, морали, нравственности. гуманизм, этика, мораль, нравственность, честь, совесть, любовь, благородство, это на мой взгляд не эксклюзивно православные понятия, а общечеловеческие. во-первых эти понятия есть практически в любой религии, во-вторых они были свойственны многим атеистам. многим ученым гуманистам, врачам или психологам. многим еще древним философам и мыслителям. от языческих древних Греков, до атеистических философов нового времени. а тут стираются все грани. Сергей даже не понимает, что философия его комментариев не в сопереживании страданиям больного, а в переживании за собственное психоэмоциональное состояние. ибо никому неприятно смотреть на страдания других.