Люди перестали светиться

Я приподнялся на локте. В дальнем углу барака, где своей замкнутой общиной жили осужденные за антисоветскую агитацию священники и просто верующие, в полумраке виднелись фигуры, столпившиеся вокруг нар нижнего яруса. Там «доходил», как выражались у нас в Новосиблаге, отец Илларион – старый немощный человек, давно не выходивший на общие работы. Испытание ГУЛАГом он перенес стойко. Но общее истощение, туберкулез и язва сделали свое дело. Все знали, что жить ему оставалось недолго. И вот, похоже, это время пришло.

Я спрыгнул на земляной пол и подошел поближе. От лежащего тела со сложенными на груди руками исходило яркое голубоватое сияние. Вокруг головы сияние было чуть интенсивнее, словно нимб на иконе. «Святой…» – тихо произнес кто-то из стоящих вокруг новопреставленного. Люди опомнились, нестройным хором затянули молитву. Меня же как громом ударило: ничего подобного видеть раньше не доводилось. Свечение прекратилось лишь к утру, а когда вохровцы выносили на мороз безжизненное тело, оно уже ничем не отличалось от сотен тел других несчастных доходяг, умерших на моих глазах за долгие восемь лет скитаний по лагерям».

Юрий Семенович Водорезов, узник сталинских концлагерей, вспоминая об этом эпизоде, добавляет:

- Много лет спустя, прочитав у Солженицына о заключенных христианах, я был поражен пронзительной точностью его слов: «Они погибли безвестно, освещая, как свеча, только в самой близи от себя». Так я стал свидетелем того, как на усопшего снизошел божественный свет, который дал надежду и нам, неверующим.

Когда богословы и историки спорят о том, откуда пошла традиция изображать Всевышнего и приближенных к нему с сияющими нимбами вокруг голов, они обычно приводят примеры из глубокой древности. Например, в языческой Греции IV века до н. э. сияние вокруг тел появилось в изображениях спускающихся на землю богов, символизируя окружающий их ослепительный блеск. Дескать, нимб – это частица светозарного эфира, который составляет обычное место- пребывание богов над земной атмосферой.

Затем художники (в том числе и поздние, христианские) стали рисовать нимб более условно, ограничив область его появления наиболее выдающейся частью тела – головой. Богословы добавляют: святой пророк Моисей, когда сошел с Синая со скрижалями, «лице его стало сиять лучами оттого, что Бог говорил с ним». Лицо сияло так ярко, что он должен был закрывать его покрывалом, дабы не ослеплять людей исходящим от него светом.

Да и преподобный старец Серафим Саровский, как свидетельствуют беседовавшие с ним, порой преображался: лицо «просияло как солнце», да так, что невозможно было смотреть на него – слепило глаза. Таким образом, говорят церковники, Господь прославляет святых угодников сиянием света славы своей еще здесь, на земле. У ученых, правда, есть своя версия феномена, но об этом чуть позже.

Ровно 70 лет назад европейские газеты спешно отправляли своих репортеров в итальянский город Пирано, где врачи ломали голову над загадочной болезнью Анны Монаро. Женщина страдала астмой. Когда она спала, от ее груди исходил голубой свет. Он длился с небольшими перерывами в течение нескольких секунд, а само явление продолжалось несколько недель. Ежедневно медицинские авторитеты собирались у постели больной, наблюдали свечение, тщательно описывали его, но объяснить, увы, так и не смогли. Ни одна из предложенных теорий (магнетическое свечение крови, развившиеся в организме пациентки светящиеся биоорганизмы и т. п.) не получила подтверждения. В итоге синьора Монаро унесла тайну в могилу.

А три года спустя, в 1937 году, похожий случай был описан докторами Гулдом и Пайлом в монографии «Аномалии и курьезы в медицине». Они наблюдали пациентку с раком молочной железы. Из поврежденного участка груди у нее исходил свет, как уверяют врачи, достаточно яркий для того, чтобы в полной темноте разглядеть циферблат часов. Случай тоже перешел в разряд загадочных.

Согласитесь, что «божественным» это сияние назвать нельзя даже с большой натяжкой. Равно как и феномен некоего господина Ш., жителя Санкт-Петербурга, о котором в 1902 году газета «Ребус» писала, что он обладает способностью испускать свет по желанию.

«Свет этот настолько силен, – пишет корреспондент, – что в темной комнате обладатель его кажется озаренным сиянием дня. Положив себе руку на голову, экспериментатор вызвал из-под руки целый сноп электрических лучей, между его пальцами пробегали электрические искры. Способность выделения света, по словам г-на Ш., проявляется у всех, кто выпьет настой травы Herba damiani, вывезенной им из Индии. Питье настоя должно производиться в течение двух недель и связано с определенным режимом – воздержанием от вина, мяса и всего кислого. Через две недели результаты скажутся осязательно: по телу начинают во время сна субъекта бегать огоньки». «К сожалению, – добавляет корреспондент со слов г-на Ш., – эта трава производит и другие нежелательные эффекты, так что едва ли найдется много лиц, желающих подвергнуться опыту».

Возможно, в этом и кроется разгадка: в случае г-на Ш. под действием травы метаболизм (проще говоря, обмен веществ в организме) изменяется, и несочетаемые при нормальном функционировании химические вещества вступают между собой в реакцию, вызывая удивительные побочные явления вроде биохемилюминесценции, то есть превращения химической энергии в свет.

Ученым это явление хорошо известно. Наиболее ярко выражено оно у светлячков. Однако, полагают биологи, сверхслабое свечение (разновидность биохемилюминесценции) свойственно, по-видимому, всем живым организмам – растениям и животным. Другое дело, что оно на самом деле такое слабое, что увидеть его можно лишь с помощью чувствительных приборов.

Ну а если «подбросить уголька»? Стимулировать процесс свечения, которое возникает в результате окисления особых веществ люциферинов при участии ферментов – люцифераз? Этому процессу требуются «помощники»: кислород, аденозинтрифосфат, ионы металлов переменной валентности… Если весь этот набор и присутствует в организме человека, то не взаимодействуя.

Но давайте представим, что обмен веществ нарушается, и тогда – почему бы и нет? – происходит та самая химическая реакция, которая дает эффект свечения.

Вероятно, голодание – одна из таких движущих сил. У человека, постоянно живущего в одной местности и питающегося одной и той же пищей, вырабатывается свой, присущий конкретному организму метаболизм. Но вот он попадает в совершенно другие условия. Например, в лагерь для заключенных, где рацион скуден и сто- процентно отличается от привычного, где даже вода другого химического состава. Организм, пытаясь приспособиться к новой, бедной питательными веществами пище, поневоле включает дополнительные механизмы. Почему бы не допустить, что в ряде случаев итог этого – те самые окислительные процессы, которые и вызывают свечение?

А разве житие любого святого отшельника – это не есть (помимо духовного подвига во имя веры) огромная перестройка в организме в результате отречения от благ, в том числе от полноценной привычной пищи? Сияние, свечение, в которых немудрено усмотреть нимб как символ Господней благодати, это еще одно, пусть даже косвенное, доказательство того, что в экстраординарных условиях человеческий организм способен на чудеса.

Да вспомним хотя бы загадку нетленных мощей. Окружающая среда (сухой воздух замкнутого пространства) вкупе с внутренними процессами вполне могут дать такой чудесный результат. Разумеется, это ни в коей мере не умаляет подвига этих замечательных людей. Просто тайну перешедшего на иконы божественного ореола ученые когда-нибудь раскроют, научно обосновав, что происхождение у него самое что ни на есть приземленное. Как в свое время они доказали, что любовь – это всего лишь протекающие в организме химические процессы.

Больная астмой Анна Монаро и женщина с пораженной молочной железой наверняка принимали лекарственные препараты. Возможно, составленные аптекарями-индивидуалами. Такая «химиотерапия», как и в случае с употреблявшим заморское растение Ш., по всей видимости, тоже дала необъяснимый эффект, который наверняка оказался бы по зубам нынешним экспертам-криминалистам, да и просто биохимикам.

Только вот что-то не слышно больше о людях-«светлячках». То ли истинно святых не осталось, то ли лечить и кормить людей стали лучше. Даже в местах не столь отдаленных.