Приговор Ходорковскому огласят 16 мая

Позднее эту информацию нам подтвердили в самом суде, объяснив перенос оглашения приговора тем, что его просто не успели написать.

Если суд признает вину бывшего главы некогда крупнейшей российской нефтяной компании ЮКОС, обвиняемого по семи статьям в хищениях государственной собственности и сокрытии налогов, то Ходорковскому может грозить до 10 лет тюремного заключения.

Сам же обвиняемый, как и его деловой партнер Платон Лебедев, отрицают вину и винят власти в политических играх и желании отобрать у него компанию.

Среди обвинений, выдвинутых Ходорковскому – хищение собственности, причинение ущерба собственности путем мошенничества, сокрытие налогов, подделка документов.

Какой срок?

В отличие от многих других процессов, исход нынешнего предсказать трудно. Кто-то считает, что Ходорковский будет сидеть как минимум до 2008 года, когда истекают президентские полномочия Владимира Путина.

Кто-то, как советник Путина по экономическим вопросам Андрей Илларионов, полагает, что в речи перед Федеральным Собранием в начале недели российский президент намекнул на возможность того, что решение суда будет не столь суровым.

“Судя по тексту послания, при сохранении независимости суда от органов исполнительной власти может быть принято правильное и справедливое решение, освобождающее от налогового терроризма двух граждан, находящихся под следствием”, – сказал Илларионов, весь минувший год выступавший против атаки на ЮКОС и содержания под стражей его акционеров.

За полтора года, прошедших с момента ареста Ходорковского, налоговые претензии почти полностью уничтожили ЮКОС. А Group Menatep, крупнейший акционер компании, совладельцами которой которой являются оба подсудимых, заявила устами бенефицианта их акций Леонида Невзлина, живущего в Израиле, о сворачивания своей деятельности в России.

Большое дело

“Дело ЮКОСа” доминировало среди российских тем в западной прессе на протяжении полутора лет.

Некоторые обозреватели видели в нем часть общей тенденции Кремля к усилению контроля над экономикой.

Другие отмечали, что Ходорковский, прозрачность компании которого ставилась инвесторами в пример всему российскому бизнесу, вовсе не всегда был столь открытым, и что, в каком-то смысле, он сам стал заложником той олигархически-административной системы, которую сам помогал строить в годы правления Бориса Ельцина.

Так или иначе, несмотря на постоянно повторяемые заявления властей, что “дело ЮКОСа” – отдельный эпизод, а не часть тенденции, тянущийся почти год суд и уничтожение компании вызвало серьезное беспокойство как у западных инвесторов, так и у политиков.

Россияне, судя по опросам общественного мнения, тоже не единодушны в оценке “дела ЮКОСа”.

Одни полагают его политически мотивированным и считают Ходорковского “жертвой режима”. Другие рассуждают, что “все великие состояния нажиты нечестным путем” и готовы поддержать суровые решения суда.

Само же отношение к “делу ЮКОСа” и Ходорковскому стало своего рода лакмусовой бумажкой, определяющей отношение к политике нынешнего руководства России.