Сейчас в ассоциацию входит 4 отряда, 83 человека со всей Латвии. Среди них не только люди старшего поколения, но и молодежь. Если 50–летние действуют в первую очередь из чувства патриотизма, то двадцатилетними поначалу движет интерес ко всему необычному. Россыпь патронов или сбитый самолет привлекает их больше, чем останки павших. Но постепенно ребята проникаются основной идеей организации — поиском погибших и установлением личности.
— Особенный интерес всегда вызывают те места, где павшие остались внутри боевой техники. Здесь шансы узнать конкретные личные данные вполне реальные. Когда мы обнаруживаем останки в земле, то, как правило, идентифицикация идет крайне сложно. Даже если найден медальон, то прочесть что–то на нем практически невозможно, если там вообще что–то есть. Вообще в Красной армии к ним относились очень предвзято. Считалось так: если ты укажешь на медальоне свои данные, то непременно погибнешь. Некоторые в свернутом виде прятали бумажку с данными в гильзу — солдатская самодеятельность. Но сегодня берешь в руки только что найденный патронташ, а он разваливается прямо в руках.
Недавно наша ассоциация заинтересовалась двумя советскими самолетами, которые упали неподалеку от Лиепаи 9 марта 1945 года. Они взлетели с литовского полевого аэродрома, потеряли управление на высоте 600–700 метров и стали падать. Летчик одного из них успел выпрыгнуть с парашютом.
Пилот благополучно приземлился, зацепившись куполом за верхушку ели. Когда его падающий самолет достиг земли, произошла детонация боевого запаса. Мощный взрыв был такой силы, что в доме, находившемся за 500 метров, вылетели все стекла. До сих пор на месте удара большая воронка — диаметром 12 метров. Свидетель того происшествия жив и по сей день, а в марте 1945 года он был маленьким мальчишкой.
Второй самолет упал на ровном участке в полукилометре от первого и в 50 метрах от леса. При ударе он вошел в землю, но не взорвался. Погибшего летчика нашли в 40 метрах от этого бомбардировщика. Видимо, не раскрылся парашют. По свидетельству очевидца, вся куртка на спине пилота была изрезана полосами, будто ножом. По всей вероятности, он попал под винт самолета.
Еще в советское время из пруда попытались откачать воду. Хоть сейчас можно производить с помощью различной техники подъемные работы, чтобы достать упавшие самолеты как из водоема, так и из твердой земли. Уже давно подготовлены все необходимые документы о разрешении на проведение раскопок. Вопрос только в финансировании. Однако таких больших денег у поисковиков нет. Может быть, кто–то захочет им каким–либо образом помочь?