Леонид Береснев: «Мы не только проигрывали. Мы учились»

Хорошо, что это случилось в февральском Турине, где проигравших не карают, а не в майской Риге, где за такую игру нас сослали бы в первый дивизион.

Однако такой вариант вовсе не исключен. Если не на ближайшем чемпионате мира, то на следующем. Хоккеисты старой гвардии вырабатывают свой ресурс, пришедшие им на смену только обрастают опытом, а дальше и вовсе туман.

Главный тренер сборной Латвии Леонид Береснев знает об этом не хуже других. Но кризисной ситуацию пока не считает. “У нас есть пусть не богатый, но все–таки резерв, будем работать”, — говорит он. Что ж, за команду отвечать ему. А пока тренер, не вдаваясь в детали (анализ обещал сделать по возвращении домой), подводит некоторые итоги. Разговор с ним состоялся сразу по окончании матча Латвия — Казахстан.

— Леонид, как вы оцениваете выступление своей команды?

— Исключая игру с Россией, как удовлетворительное.

— В целом, без исключений. По пятибалльной шкале…

— На четверку.

— Вы такой щедрый?

— А почему нет? Посмотрите на уровень соперников. Вы же не хотите сказать, что сборная Казахстана слабее нашей. А про другие я уже не говорю…

— Разве это открылось только в Турине?

— Что вы имеете в виду?

— То, что вместе с федерацией вы планировали выход в четвертьфинал и, стало быть, рассчитывали кого–то обыгрывать.

— Стоп, стоп… Речь шла лишь о том, чтобы побороться за место в восьмерке. И мы за него боролись.

— На какое число у сборной были заказаны билеты на обратную дорогу?

— На 23 февраля.

— Выходит, в шансы продолжить выступление вы не верили?

— Почему? Билетами занималась федерация, которая в случае необходимости могла поменять их на более поздний срок.

— Только что Озолиньш и Ципрус заявили о своем уходе из сборной. Сами вы не хотите сказать кому–нибудь “спасибо”?

— Если в том смысле, в каком я понял, то никому. А о решении Сандиса и Айгара мне известно. После игры они подошли ко мне и сказали об этом.

— Вы согласны, что это не те игроки, которым следует заканчивать?

— Согласен.

— Но есть такие, кому действительно пора…

— Знаете, я считаю, что здесь какие–то непонятные игры идут. Главный тренер говорит, что нужно пригласить вот этого хоккеиста, а ему в ответ: “да — нет”, “нет — да”, “да–да”, “нет–нет” — и ничего конкретного.

— Оглядываясь на пройденный турнир, можно сказать, насколько вы изменили бы состав, доведись вам делать свой выбор сейчас?

— Мы все сильны задним умом, поэтому будем считать, что те, кто приехал на Олимпиаду, оказались на момент отбора лучшими. Хотя теперь вижу, что двух–трех все–таки надо было менять. Что до ошибок, в которых могу признаться публично, то это выбор вратаря на игру со Словакией. Считаю, что место в воротах следовало доверить Наумову.

— Те, в ком главный тренер ошибся, остаются в числе кандидатов по–прежнему и будут готовиться к чемпионату мира? — Обязательно. Мы были в одной упряжке здесь, вместе останемся там. Если они докажут, что извлекли урок из ошибок. Впрочем, проводить отбор весной легче — у нас будет и достаточный срок для подготовки, и проверочные игры.

— Для сборной Латвии это был первый официальный турнир, в котором она ни разу не выиграла…

— Дальше, возможно, выигрывать будет еще сложнее, ибо сравнение мастерства соперников и большинства игроков сборной Латвии не в нашу пользу. Уступаем мы во всем: в ведении тренировочного процесса, в накале игр, в уровне чемпионатов, в которых выступают наши ребята. Причем даже там они выходят на площадку нерегулярно, зачастую оставаясь в резерве.

— Вы себе не задавали вопрос: а что мы здесь делаем?

— Зачем? Есть молодые игроки латвийской сборной и несколько десятков хоккеистов НХЛ, на чьем фоне мы смотримся блекло. Но это ведь хорошая школа. Где, как не здесь, учиться уму–разуму.

— Собственно латвийский хоккей был представлен на Олимпиаде шестью игроками. Какое они произвели впечатление?

— Игроки “Риги–2000” или не готовы, или их головы заняты другими мыслями — я пока не разобрался. К лиепайчанину Мамонову в первых матчах особых претензий не было, однако по игре с Россией и Казахстаном набралось немало.

— Отношения между тренерским штабом и игроками менялись по мере того, как команда проигрывала матч за матчем?

— Ругани между нами не было, но некоторая натянутость присутствовала. Причем не только в нашей сборной.

— Вы сторонник практики, когда более опытные игроки высказывают на скамейке свои замечания молодым?

– Сегодня такой момент возник. После второй пропущенной шайбы. Но это единичный случай, поэтому не вижу смысла развивать тему. Хотя если такое замечание идет от души, в виде подсказки, не вижу ничего страшного, но если на повышенных тонах, назидательно, то такое надо пресекать.

— Сегодня сборная Латвии в пятый раз подряд начала игру с догонялок, пропустив первой. Не екнуло в душе нехорошим предзнаменованием?

— Ничуть. У нас было достаточно времени, чтобы отыграться. Единственное, что меня смущало, это судейство.

— Оно что, как–то повлияло на ход матча?

— Я говорю сейчас не только об игре с Казахстаном, а имею в виду выступление в целом. Вспомните, что во встрече со Швецией первое удаление в нашу пользу последовало только в середине второго периода. Выходит, соперник 35 минут делал все в рамках правил, а мы то и дело их нарушали. Это абсурд.

— Допустим. А при чем тут последний матч, в котором ни ваша команда, ни казахстанская ничего не могли уже изменить?

— У меня напрашивается элементарный вывод: для того чтобы обезопасить сборную США. И сегодня я еще более утвердился в этой мысли.

— О какой безопасности речь?

— В случае нашего выигрыша и неудачи американцев в вечерней встрече с Россией, мы набирали бы одинаковое с ними количество очков. Значит, нас надо придержать.

— При такой негативной, как у Латвии, разнице шайб (до игры с Казахстаном –15) вы еще допускали мысль, что Россия обыграет США с двузначным перевесом в счете и это позволит нам занять четвертое место в группе?

— Во всяком случае наше поражение гарантировало американцам четвертьфинал.

Р. S. Как известно, Россия обыграла США с разницей всего лишь в шайбу (5:4), так что смелые предположения Леонида Береснева не оправдались. Впрочем, после проигрыша казахстанцам это уже не имело никакого значения.