Гражданство в знак протеста?

Директор Управления натурализации Эйжения Алдермане опровергает нелояльные предположения


— Г–жа Алдермане, по вашей оценке, 100 тысяч новых граждан за 10 лет на фоне полумиллиона неграждан — это много или мало?

-Я предпочитаю не оценивать цифры, задача нашего ведомства информировать общество о возможностях получения гражданства, а как использовать информацию — личное дело каждого. За эти годы 100 тысяч человек в процессе натурализации определились в своей принадлежности к латвийскому государству. Это факт.


Со вступлением Латвии в ЕС процесс натурализации заметно активизировался и даже превышает наши возможности — при максимуме 17 тысяч заявлений в год в прошлом году была подана 21 тысяча, появились очереди. Ежемесячно мы принимаем свыше 2 тысяч заявлений, причем активность равномерна во всех крупных городах страны, где сосредоточено 80% неграждан.

— При этом, я слышала, заметно много народу не сдает экзамены с первого раза.

— Этот момент и нас беспокоит, тем более что количество таких случаев в последние 16 месяцев неуклонно растет, что тоже способствует созданию очередей. По Риге цифра достигает 25,5%, а в Даугавпилсе, например, в феврале она выросла до 60%. Там шестеро неграждан сдавали экзамен уже по 12 раз, из них пятеро придут в 13–й раз. Пересдавать можно через 3 месяца и бесплатно до успешного финала.

Чаще всего претенденты на гражданство не выдерживают испытания письмом. Хотя требования совершенно просты — по предоставленному плану нужно написать сообщение объемом не меньше 30 слов. При этом мы не ставим акцент на длиннотах и знаках смягчения. Главное, чтобы в предложениях была логика и слова не искажались.

— Если проблема становится массовой, а Европа призывает стимулировать процесс, то почему бы не упростить экзамен?

— Знаете, дальше облегчать просто некуда, иначе требования станут смешными. Уровень, которого требует натурализация, минимален для того, чтобы помочь жителю Латвии вырваться из абсолютного непонимания латышского языка и более активно включиться в социум — начать воспринимать хотя бы телевизионную и газетную информацию. Кстати, посол Великобритании говорит, что установленный нами уровень языка таков, что любой дипломат может его сдать через 6–8 недель пребывания в Латвии.

— К сожалению, не каждый человек обладает способностями и возможностями дипломатов, но как вы думаете решать проблему?

— Об этом думаем и мы, и депутаты, и минюст. Сложность заключается в том, что среди не сдавших с первой попытки немало людей вовсе не готовившихся к экзамену, которые просто полагаются на случай. Это настораживает, тем более что с каждым разом экзамен становится проще, пересдают же только незасчитанные части.

Скажу сразу: репрессивных мер не планируется. Но лично я не склонна принимать на бесплатные курсы всех подряд, включая обеспеченных людей. Стимулировать нужно тех, кто старательно учится, но сам не может добиться успеха. В первую очередь мы теперь будем предлагать бесплатные курсы жителям тех небольших местечек, где доминирует русский язык и при всем желании очень трудно развивать латышский. Но это станет возможным только если на бесплатные курсы будет финансирование.

— А что, ряды спонсоров истощились?

— Нет, просто со вступлением Латвии в Евросоюз изменился порядок использования финансовой помощи. Раньше переговорили с послом — получили деньги — запустили курсы. Теперь сначала министерство должно посчитать направление приоритетным, потом требуется одобрение минфина. А если вопрос приоритетный, значит, и государство должно выделять деньги. Интерес к этим курсам, конечно, огромный. За 4 года их прошли 9 тысяч человек, около 2 тысяч уже стоят на очереди, и как только появятся финансы, мы будем широко информировать общество.

— Выходит, так и не удалось государству добиться желаемого уровня распространения госязыка — не сработали методы принуждения.

— Не могу согласиться с такой постановкой вопроса. Государством сделано немало позитивного — например, в начале 90–х огромное количество средств по всей стране было вложено в бесплатные курсы латышского, госпрограмма Айи Приедите уже больше 10 лет занимается этим. Но никакие предложения не увенчаются успехом, если люди не хотят их принимать.

— В том и вопрос. Я вот раньше думала, что мало неграждан натурализуется, а теперь считаю, что много. С учетом откровенно русофобских настроений властей идти за синим паспортом можно разве что в знак протеста.

— Нет, вы совершенно не правы. И это доказывают наши клиенты. Мы же встречаемся с людьми, откровенно с ними беседуем. Самый большой процент претендентов на гражданство составляют молодые люди в возрасте от 15 до 30 лет, которыми движет прагматизм. Их интересует свободное перемещение по Европе, возможность учиться там и работать, а вовсе не политика. Опрос, который мы проводили после вступления Латвии в ЕС, показал, что 60 процентов пришли натурализоваться только потому, что увеличилось чувство принадлежности к государству. На втором месте возможности, предоставляемые Евросоюзом. Людьми среднего и преклонного возраста движет желание обрести устойчивый гражданский статус. Я не исключаю того, что некоторые идут за гражданством в знак протеста, но, поверьте, этот процент невелик.

— Г–жа Алдермане, вы всегда отличались взвешенной позицией в национальном вопросе и вдруг обрушились на защитников русских школ с критикой, заявив, что будь ваша воля, некоторым из них вы бы гражданства не дали. Почему?

— Я высказала свое чисто человеческое отношение. Как чиновник я исполняю закон, но как женщине и бывшей учительнице мне были очень неприятны действия активистов штаба, потому что они вели себя безответственно, втягивая в политические игры детей. Выводить детей на улицы опасно, и я этого никогда не приму.

— Так ведь детей в политику втянула реформа. Почему же использовать их в эксперименте хорошо, а протестовать против этого плохо? Ведь нет же никаких научных обоснований того, почему русских детей во всех школах нужно учить по одинаковым языковым пропорциям, выдавая все учебники на латышском. Собрание ученых заменил собою сейм.

-Я в данный момент не столь хорошо ознакомлена с методическими материалами, которые позволили начать реформу, но думаю, что люди, принявшие окончательное решение, не являются врагами детей. К тому же за ходом преобразований идут наблюдения, и если будет замечено снижение качества образования, обязательно будут приняты меры. Посмотрите, школы, которые взялись за дело сразу с 95–го года, работают успешно, а плохо дела идут у тех, кто надеялся на отмену реформы. Ответственными за весь этот процесс я считаю школы. Кто же, как не педагоги, должны честно информировать о происходящем и родителей, и Министерство образования, быть посредником в диалоге между ними. Школа ведь призвана не только учить, но и воспитывать, в том числе патриотизм.

— Да, учительской смелости всем нам не хватило. Возвращаясь к натурализации: многие после инцидента с Петропавловским заинтересовались, нельзя ли сначала пройти проверку на предмет симпатии правительства, а потом уже сдавать экзамены, чтоб не готовиться понапрасну.

— Ну, Петропавловскому нечего было готовиться, он прекрасно владеет латышским языком, знает историю Латвии и конституцию. В отношении него было принято политическое решение правительства, на которое оно имеет право, так что остальным бояться нечего. Между прочим, есть страны, в которых даже постановление местного самоуправления может закрыть человеку путь в граждане за провинность вроде неуплаты налога за кота. Наперед пройти проверку нельзя, потому что сначала человек должен доказать свое желание стать гражданином, подав документы и начав процесс натурализации.

— Как же остальным не бояться — прецедент создан, и каждый активный негражданин, даже уплативший налог за кота, рискует не понравиться правительству.

— Да, но у каждого жителя Латвии есть возможность оспаривать решение правительства в суде.

— Теперь уже интересно, насколько легко можно отнять латвийское гражданство.

— Есть две причины, которые это позволяют: если человек скрыл двойное гражданство и если он в процессе натурализации умышленно дал о себе ложную информацию. Но лишить гражданства можно только после долгих разбирательств и только решением суда. За все эти годы таких случаев всего 373. Причем в последние годы ни одного такого дела мы не проиграли в суде, что показывает тщательность нашей подготовки. Так что негражданам незачем беспокоиться попусту.

24.03.2005 , 13:54

Вести сегодня


Написать комментарий