Хождение по кабинетам

«Волокита из ничего»

Ну вот, например, история с бабушкой Евдокией Васильевной. Ей 83 года. С трудом она пришла в редакцию «Миллиона» и, чуть отдышавшись, стала рассказывать про свою обиду.
— Вы представляете, вопрос-то мой на самом деле пустяковый, решить его нашему коммунальному отделу ничего не стоит. А вот видите, какую проблему они там из него раздули! Это же надо уметь так заволокитить, забюрократить простой вопрос, — возмущалась пенсионерка.
Дело оказалось в следующем. Перед домом на улице Лачплеша, где живет Евдокия Васильевна, растут кусты. Для красоты, разумеется, для эстетики. Все предыдущие годы, по словам бабушки, работники ПЖКХ их аккуратно обстригали. Так что и красота сохранялась и ветви свет в окна не закрывали. А нынче кусты никто обстригать не стал. Разрослись они, а когда на днях буря была, то ветви так сильно били по окнам, что только чудом стекла целые остались. Пошла Евдокия Васильевна в коммунальный отдел: «Милые, обрежьте кусты». Коммунальщики прислали комиссию в составе трех (!) человек. Одному, надо понимать, там никак нельзя было разобраться. Комиссия пришла к глубокомысленному выводу: обрезать кусты нельзя, т.к. это испортит эстетику. К тому же, поскольку кусты расположены на частной территории, то их обрезка — дело хозяев этой территории, а не коммунотдела. Бабушка было заикнулась: попрошу зятя, он сам обрежет.
— А 500 латов штрафа не хотите? — ответил ей один член комиссии.
— А вы соберите подписи соседей и тогда обрезайте, — посоветовал ей другой член комиссии.
— Кого же из них слушать? — удивляется бабушка.
Она утверждает, что территория вокруг дома никакая не хозяйская, а принадлежит жильцам дома, которые приватизировали свои квартиры. И удивляется: почему раньше можно было обрезать кусты, а сейчас нельзя? Почему раньше обрезка кустов не нарушала эстетику, а сейчас нарушает? И что важнее — эстетика или удобство и комфорт жителей? Евдокии Васильевне 83 года, но разум у нее светлый и в логике ей не откажешь.
— Зря я пошла к ним. Зять бы сам обрезал. Там работы всего на полчаса. А теперь бюрократы целую проблему создали на ровном месте. Комиссии пойдут, отписки всякие с подписями и печатями. И все при деле. Все зарплату получают. А дела от них — никакого, — рассуждает старушка.
Как тут не перефразировать сатирика: «Много волокиты из ничего».

Глас вопиющего в пустыне

Но эта история только началась.
Может быть, кусты обрежут раньше, чем пройдут годы. Но есть ситуации, которые действительно не разрешаются годами. На Химии, в чердачном помещении дома оборудована художественная мастерская. Целыми днями с утра до вечера туда ходят на занятия школьники. Поодиночке и группами. Дети есть дети. Они и шумят, и сорят, и даже курят в подъезде. А жильцам от этого только одно беспокойство. За долгие годы их терпение истощилось. Жаловались они в разные городские инстанции, в муниципальную полицию обращались, в
думе просили — переведите художественную школу в другое помещение. В думе обещали еще год назад. Да только воз и ныне там. Отчаявшиеся жильцы пришли в «Миллион» — помогите! Но газета вместо думы принять решение не может. Сколько людям еще мучиться? Сколько ждать?
— Вот если бы в нашем подъезде жил какой-нибудь городской начальник, так все мигом решилось бы, — говорят жильцы.
Недавно «Миллион» опубликовал рассказ старшей по дому N№ 71 на улице Циетокшня. В этом доме уже в течение многих лет две «нехорошие» квартиры создают жильцам дома немало проблем. В этих квартирах вечные пьянки, скандалы, в одной из них — «точка». Посетители притонов оправляются в подъезде, на замечания жильцов отвечают угрозами. Было уже несколько случаев хулиганских нападений. Да, полиция приходит, составляет протоколы

и… уходит. А притоны как существовали, так и существуют. Жильцы обратились с коллективным письмом в ПЖКХ — выселите нарушителей общественного порядка. У ПЖКХ есть такие права. Но оно в данном случае их не использует. А люди, добропорядочные жильцы, страдают, мучаются годами и конца-края этому не видно.
На днях в «Миллион» пришло письмо от жителей дома N№ 18 на улице Архитекту. Жильцы 3-го подъезда пишут, что «со своей бедой обратились к участковому, часто вызывали муниципальную полицию, но результатов никаких». Они сообщают, что их подъезд облюбовали молодые люди, каждый вечер собираются там компанией по 10-15 человек. Устраивают пьянки, курят, лузгают семечки, матерятся. Жильцам страшно проходить через строй подвыпивших юнцов. От табачного дыма люди страдают даже в квартирах. Всю ночь в подъезде горит свет, а это бьет по карману жильцов. Четыре года длится эта «карусель». «Неужели во всем городе нет такой силы, чтобы заставить их уважать законы государства и жильцов. Пусть полиция, одна и другая, через вашу газету или телевидение предложит варианты, как нам жить. Или полиция ждет, когда произойдет трагедия? — спрашивают в письме жильцы этого подъезда.
Недавно местное телевидение показало сюжет, в котором рассказывалось, как жильцам дома на улице Ригас помог исполнительный директор думы Андрис Упитс. Жильцы очень долго страдали от грохота музыки из кафе, расположенном под их квартирой на первом этаже. Они тоже обивали пороги разных городских чиновников, вызывали «муниципалов», чуть ли не слезно просили о помощи. Но никто им не помог. Тогда жильцы решили обратиться к большому начальнику. Большой начальник помог. Кафе временно закрыто. Но разве это был вопрос исполнительного директора думы? Разве в менее высоких инстанциях его нельзя было решить? Люди просто натыкались на равнодушие, душевную черствость.
Здесь приведены лишь несколько случаев. На самом деле, подобных историй в нашем городе намного больше. Вспоминаю, как сам обратился в домоуправление с просьбой поменять в подъезде кодовый замок. Обещали сделать «на этой неделе». А затянулось дело на полтора месяца. Пока знакомый мастер не вышел с «больничного» и не помог.
Ответственные наши руководители любят приводить впечатляющие цифры — сколько в городе сделано того-то и того-то. Как выполняют и перевыполняют планы городские службы. Но никогда они не расскажут, сколько людей страдают из-за волокиты и необязательности, равнодушия и черствости тех, кто находится «при исполнении».