Рита Строде: «Я реалист» 42

Мы слишком далеко

- Ощущает ли Даугавпилс кризис?

- Естественно. Цены в магазинах у нас такие же, как в Риге, стоимость жилья заоблачная. У нас много предприятий, занимающихся металлообработкой, а стоимость сырья и энергоресурсов возросла, и владельцы думают, что будет дальше.

В ожидании осени, когда ударят по голове счета за отопление, волосы дыбом встают.

- А есть у города особые трудности?

- Главное, что мы далеко от Риги и до нас трудно доехать. В Елгаву намного охотнее приходят инвесторы: она к Риге ближе. В свое время мы решили, что городу аэропорт не нужен, профукали территорию, пришлось потом откупать. Вот мы и отстали от Лиепаи года на четыре.

- Да и рекламы о вас нет…

- Мы привыкли смотреть на себя как на второй сорт, и отношение к Даугавпилсу как к глубинке не просто изменить. Но будем пробовать – через две недели в Риге откроется представительство Даугавпилса.

- Какая средняя зарплата в городе?

- В общественном секторе 390 латов, в частном – почти 300.

- Молодежь уезжает из города?

- Тысяч 5 жителей Даугавпилса работают в Англии и в Риге. Пять водителей трамвая уехали в Ригу, где возят рижан. Впрочем, из Риги сейчас стали возвращаться. Мне жаль, что люди уезжают, но если кому-то удалось устроиться в Лондоне или Мюнхене, я не преступник, не буду никого уговаривать возвращаться.

- Правду ли говорят, что Латгалии достается меньше дотаций?

- Что я не люблю в нас, латгальцах, это то, что мы вечно жалуемся. Никто так просто ничего не даст! Надо ходить по коридорам, выбивать. Даугавпилс за последние три года получил очень много инвестиций, потому что у нас наконец появились депутаты в правящей коалиции. Да и ряд министров, несмотря на партийную принадлежность, оказались вполне понимающими.

- Может, дело в том, что у вас голосуют “неправильно” – не за партии правящей коалиции?

- Да, на выборах самоуправления у нас голосуют не за левые партии, а за людей. Потому что у нас маленький город, все на виду. На выборах в Сейм люди голосуют за левых политиков, надеясь, что социальная идея восторжествует. Но, к сожалению, многие депутаты, попав в Сейм, сидят в задних рядах и молчат. Стесняются, что ли, своего акцента?

- Некоторые рижские политики наметили стартовать в Даугавпилсе. Какие у них перспективы?

- Сейчас хорошее для них время – жить будет тяжело. Вспомните успех Зигериста. Но, с другой стороны, у нас избиратели осторожные. Они присмотрятся к кандидату, почитают прессу, послушают, что о нем говорят, кто его родители.

Мир в городе

- Вы пришли к власти в 2005 году и с вашим приходом закончился период склок, которые терзал город…

- Все не так просто. В городе присутствует неудовлетворенность. Рига далеко, и люди считают, если пенсии маленькие, в этом мэр виноват, дороги не заасфальтированы – опять мэр.

Мы тратим деньги на то, что не тратят ни Лиепая, ни Вентспилс. У нас живут люди разных национальностей, и чтобы удержать спокойствие, нужно немало денег выделять на поддержку национальных школ, обществ.

Когда я работала вице-мэром, то десяти из 17 министров я писала письма с одинаковым текстом: “Прошу выделить средства на изучение латышского языка”. Потому двух часов в неделю для нашего города недостаточно. Но нам так ничего и не дали. Сейчас наши дети говорят по-латышски, но добились мы этого за счет средств самоуправления, а не государства.

- Зато языковые комиссии от вас не вылезают…

- Да, приходят в больницы и строят медсестер, врачей, которых и без того немного. Если врач хороший, мне все равно, на каком языке он говорит. То же и с пожарными. И так трудно найти на эту работу мужчину с зарплатой 300 латов!

Если только пинать, в людях возникает протест. Должна быть мотивация добром. Мы одними из первых открыли билингвальные школы, учителей латышского к нам целый десант приехал, обеспечили их жильем. И сейчас родители уверены, что их дети должны знать три языка: латышский, русский и английский или польский.

- А есть ли национальность – латгальцы? Ведь вам в паспорте не разрешают ее записывать?

- Есть, конечно. А запрещают не от большого ума.

- А себя вы к какой национальности причисляете?

- Я латгалка – по своему темпераменту, по вспыльчивости. Когда мне хочется сказать что-то обидное, я вверну словечко по-латгальски, мне и легче.

- Порой люди ждут решительных действий – чтобы кого-то уволили, арестовали. Или автоматчиков, как Эйгимс, выставили перед тепловыми сетями…

- Это, конечно, проще, чем съездить к господину Давису, договориться и не портить нервы ни себе, ни горожанам, ни “Латвияс газе”.

Без гигантомании

- И еще про вас говорят, что вы утонули в мелочах. Нет, чтобы оставить после себя крупные объекты…

- Я человек реальный. В городе водопроводные сети износились на 60 процентов, и я хочу, чтобы не было аварий, не было перебоев с подачей тепла. Меня ругают: перерыла весь город, не проехать! А я отвечаю: потерпите полтора года, это же огромный проект на 48 миллионов евро.

Я очень хочу принять участие в открытии колледжа полиции через полтора года, потому что будущее – за молодыми, открыть центр Марка Ротко, потому что Даугавпилс таким образом появится на карте мира.

Меня упрекают, что я все время перерезаю ленточки. А мне так нравится – видеть, что что-то готово…

Очень хочу восстановить крепость, которая была объектом политических махинаций, но на самом деле ею никто не занимался. А теперь она через 2,5 года преобразится. Спасибо правительству, государственному агентству по недвижимости – мы получили 50 миллионов латов на восстановление этого туристического объекта.

- Даугавпилс в последние годы изменился к лучшему. Какова роль в этом европейских денег?

- Четыре года назад, когда я возглавила думу, в ней не было ни одного человека, который умел писать проекты. Мы создали отдел развития, которым руководит – опять женщина! – Инга Гулбе. Им со своей командой удалось сделать невозможное. Сейчас защитили проектов на 82 миллиона евро.

- Говорят, что вы работаете с крупными бизнес-группами “Диттон”, “Гадиба”. Правда ли, что у вас есть свои предпочтения?

- “Гадиба” – крупная компания, где работает около 1000 горожан, которые благодаря городским заказам получают зарплату. У любого бизнесмена есть возможность себя проявить – через конкурсы, аукционы. Мне нужны компании, которые созидают. Но нельзя просто получить кусок земли и сидеть сложа руки, дожидаясь, пока он подорожает.

- Ваш город находится на границе Латвии с Россией и Белоруссией. Как отношения между странами влияют на развитие Даугавпилса?

- В Даугавпилсе живет 9 процентов белорусов. У нас есть город-побратим – Витебск, мы часто бываем в Минске и ведем активную торговлю с Белоруссией, многие инвесторы из Белоруссии заинтересованы работать в Латвии. Не использовать соседство с такой большой страной – 35 миллионов – неумно.

- А потепление отношений с Россией сказалось на развитии города?

- Нет. Присутствие российского капитала минимально.

- Станет ли Даугавпилс мостом между Западом или Востоком?

- Мы делаем все для того, чтобы уже через два года ни у кого не возникало сомнений, что это не так.

И о себе

- О вас в местной прессе пишут много гадостей…

- Такой вот даугавпилсский менталитет. Но я знала, на что шла. И вот еще что важно: я филолог, отработала 8 лет в отделе культуры и вдруг стала мэром. Мои оппоненты, мужчины, решили, что я не смогу ни в чем разобраться. А я теперь знаю, что такое ливневая канализация, как устроены теплосети.

- Рита, что вами движет? Больших денег ваш этот пост не принес…

- Я приватизировала двухкомнатную квартиру в центре, у меня есть машина. Хутор у нас на троих: папа, сестра с семьей и я.

Я приехала в Даугавпилс в 19 лет и поняла, что мне здесь комфортно. Когда мне было 28 лет, мне предложили пойти в министерство культуры. Был шанс переехать в Ригу, но я им не воспользовалась. Мне в Даугавпилсе комфортно, я там помру.

- А может, вас в Сейм выберут?

- Не хочу, там скучно. В городе все время что-то происходит. Даже то, что меня ругают, придает жизни смысл.

- Что вы сделаете, если вдруг выдастся свободный вечерок?

- Тут же сяду в подружку-“ниссан” и поеду на хутор комаров кормить. Люблю побыть одна.