Райт Чернайс: «Полмиллиарда — вне контроля

Справедливости ради заметим — 11 лет отношения, видимо, складывались неплохо, и Чернайс может по праву считаться рекордсменом по пребыванию в должности среди латвийских чиновников высшего ранга. В интервью Kb Райт Чернайс подвел итоги своей работы.

— Никто не может упрекнуть Госконтроль в непрофессионализме, серьезных скандалов ведь не было, за исключением мелких и недоказуемых случаев,— начал беседу г-н Чернайс.— Прогресс по сравнению с тем периодом, когда мы начинали, очевиден. Именно Госконтроль в свое время проводил ревизии, связанные с делами LATA International, пропавшего кредита G-24, миллионов Latvenergo. Мы проводили ревизии в предприятиях Latvenergo, Latvijas gaze, Latvijas kugnieciba.

Сейчас реализовать многие схемы, которые были популярны тогда, стало уже просто невозможно — и это достижение. А тогда… Время было такое. Работать было трудно, понятие “конфликт интересов” было больше теоретическим. Отношение к Госконтролю было такое — куда вы лезете?! Когда мы проводили ревизии в Latvenergo и Latvijas gaze, руководители этих предприятий ходили к премьеру и в Сейм возмущаться — что этот Госконтроль придумал?! Latvenergo, например, считало, что оно — государство в государстве, а все остальные с него кормятся. Но все-таки ситуация изменилась к лучшему. Может быть, и остались вопросы к Latvenergo в сфере проведения реорганизации и бухучета, но все же прогресс налицо. Есть подвижки и в сфере нудной, рутинной работы. Три года назад мы стали давать свою оценку финансовым отчетам министерств и самоуправлений, и это их очень дисциплинирует — претензий к ним у нас теперь гораздо меньше.

— А может быть, дело не в прогрессе, а в том, что их руководство стало грамотнее? Их теперь сложнее подловить, они разрабатывают более сложные схемы?

— Да, конечно. Общеизвестная истина — один или десять человек сочиняют закон, а тысячи людей тут же начинают придумывать, как этот закон обойти. Так было, и так будет всегда — пока живо человечество. Но это не значит, что не надо бороться. И самый лучший способ борьбы — предотвращать скандалы. Ведь скандал — это уже допущенное нарушение, а надо работать над тем, чтобы его не было.

— На ваш взгляд, где самое слабое место в системе государственного управления с точки зрения контроля над расходованием средств?

— Думаю, это государственные и самоуправленческие подструктуры, которые напрямую не подчинены центру, а как бы отделены. В первую очередь, это всевозможные управления и агентства — к примеру, управления портов, дорожное управление и так далее. Отличительный признак таких подструктур — они работают как коммерческие организации, государство поставило их в монопольное положение, обеспечивающее стабильные доходы. Эти подструктуры имеют право на сбор арендной платы, пошлин, штрафов, проводят платные анализы почвы, продуктов и так далее. Естественно, за свои услуги они получают деньги и тратят их. Мы как-то в Госконтроле провели грубый подсчет того, какие деньги крутятся в этой сфере. И получилось, что примерно двести существующих агентств и управлений проворачивают порядка полумиллиарда латов в год. Это гигантская сумма, сравнимая с госбюджетом!

Я не утверждаю, что это воровство. Нет, конечно. И все же есть золотое правило мировой практики финансового управления — не должно быть общественных средств, взимаемых, а потом распределяемых без согласия парламента. Иначе говоря, не проходящих через госбюджет средств. У нас же Сейм распределяет лишь какую-то долю этих средств, а остальные оседают в самих подструктурах, руководители которых ездят на дорогущих автомобилях.

Поставлены на все эти должности нужные люди. Пусть у них и нет партбилета в кармане, но есть неписаный закон — подобные управленческие должности распределяются между коалиционными партиями. Да, это система кормушек, и в эту сферу необходимо вносить порядок. Никто не спорит, управления и агентства нужны — они выполняют ряд необходимых функций. Но их надо контролировать! Главное — все получаемые ими средства должны фиксироваться в госбюджете, а затем Сейм должен решать вопрос о присвоении финансирования. Сейчас же все эти подструктуры заявляют: “А что? Мы сами себе это заработали!” Что это за коммунизм такой? Ничего они не зарабатывают, это государство дало им возможность получать деньги, выполняя определенные функции. Значит, государству и решать, сколько они должны в итоге получать, а сколько отчислять в бюджет.

— Вы сейчас фактически признали существование
политического давления в определенных сферах экономики. Сложно поверить, что на Госконтроль такое давление не оказывалось…

— Явного и откровенного политического давления не существует. Но человек должен сам понимать “что почем”. Да, Госконтроль — это независимое учреждение, черпающее информацию из разных источников — от СМИ до политических дискуссий. Есть, конечно, некий фон, действующий на принятие решений. Если актуален, к примеру, вопрос Lattelekom, то мы будем проверять это, а не другое предприятие.

Наверное, кто-то что-то и старается “дать понять”. Я думаю, что как раз последние события вокруг Госконтроля (уменьшение срока полномочий главы Госконтроля, приведшее к автоматической отставке Райта Чернайса. — Д.Д.) показали, что у меня, видимо, толстая кожа — каких-то намеков я, вероятно, не понимаю.

— Сейчас, уже проанализировав ситуацию, вы можете сказать, от каких политических и экономических кругов шли сигналы? Кто хотел отставки Райта Чернайса?

— Я же говорю, что намеков не понимаю, откуда мне знать? (Смеется.) Начиналось все с того, что Госконтроль выдвинул меня представителем в Аудиторскую палату Европейского союза — в эту структуру избираются представители высших контрольных учреждений стран ЕС, имеющие необходимый опыт работы. Считаю, что был вполне подходящей кандидатурой. Мои коллеги по Госконтролю выбрали меня и послали соответствующее письмо в Кабинет министров, который и должен был окончательно выдвинуть кандидата. Я говорил с премьером, но правительство, к моему большому удивлению, не рассмотрело рекомендательное письмо совета Госконтроля, а решило объявить открытый конкурс на право занять должность в ЕС. И я этот конкурс не прошел. Был избран другой человек — теоретически он имеет отношение к аудиту, но практической работой не занимался.

Если же говорить о механизме политического давления, то никто не звонит, никто не берет тебя за пуговицу и не говорит: “Сделай то-то и то-то, а вот этого, пожалуйста, не делай”. Все происходит по-другому. Вот я, например, не могу решить вопрос с приватизацией арендуемого и отремонтированного мною домика. Мои соседи свои дома приватизировали, а я вожусь с агентством Mўjoklis (бывшая Центральная комиссия по приватизации жилых домов), и она на меня жалобы пишет — дескать, я в доме незаконно проживаю. А причина-то в том, что Госконтроль обнаружил — Центральная комиссия по приватизации жилых домов незаконно приватизировала около 900 чердачных помещений!

У нас ведь государственные должностные лица вообще не защищены! Народ радуется тому, что депутатов Сейма можно будет штрафовать за нарушение правил дорожного движения прямо на дороге, не спрашивая мнения парламента. Все радуются — депутат такой же, как я, его тоже наказать можно! А если посмотреть на ситуацию с другой стороны? А если депутат занимается серьезным расследованием? И нет ничего проще, чем подловить его, — и не только на дороге. Был бы человек, а статья найдется!

— Новый государственный контролер Ингуна Судраба уже подвергла критике вашу работу в сфере контроля над средствами из европейских фондов.

— Да, и это еще один из подводных камней. Госконтроль весьма жестко критиковал правительство за то, что не уделяется достаточно внимания этой сфере. Предыдущий Кабинет министров многого не сделал, и фактически с 1 мая нам не были доступны те средства, которые доступны нашим соседям, — это Госконтроль зафиксировал в своем отчете. Предполагаю, что кому-то такое резюме могло не понравиться. Кардинальные изменения в закон “О Госконтроле” были внесены всего за месяц! Без всякого обсуждения! Одно хорошо — государственным контролером все-таки назначили достойного человека. Я очень рад за Ингуну Судрабу.

Если же продолжить разговор о ЕС, то могу добавить — мы на очень хорошем счету в Брюсселе. Мы несколько лет уже делаем совместные ревизии с соответствующими европейскими структурами и получаем хорошие отзывы! Одна беда — многие профессионалы, способные вести такую работу, из Госконтроля уходят в частные структуры на большую зарплату.

— Что вы пожелали бы своей преемнице?

— Есть дела, которые откладывались из-за того, что Сейм не мог решить вопрос о перевыборах государственного контролера, — это ужасная безответственность! У нас, например, затормозилось подписание договора с Великобританией о проведении совместной ревизии европейских средств. Кто знает, может, кто-то хочет притормозить такие ревизии? Доказательств у меня, впрочем, нет, и я говорю эмоционально. Но даже с профессиональной точки зрения, после внесения изменений в закон “О Госконтроле” риск незаконных действий с европейскими средствами увеличился — и на эту сферу Ингуне Судрабе стоит обратить особое внимание.