А потом нас всех накрыло волной борьбы за независимость. Богданов и здесь пошел своим путем. Он не согласился ни с разделением жителей Латвии на своих и пришлых, ни с регистрацией, ни с приватизацией. А мы все пошли на компромисс. И начали жить по новым правилам. Не потому что были от них в восторге, а просто потому что не хотелось ни с кем воевать. Хотелось спокойно жить, работать, обустраиваться, растить детей…
А он все эти годы боролся и протестовал. Объявлял голодовки, требовал ответа от властей, сидел в тюрьме. Защищал, как умел, тех, кого выкидывали на улицы, лишали прав. То, что он делает сейчас, лишая себя жизни, мне кажется страшной ошибкой. Я не знаю, как остановить и вернуть Богданова. Но это надо сделать. Потому что он нужен нам такой, какой есть — романтик-одиночка с несгибаемой, железной волей. Зачем, спросите вы? А чтобы совесть не засыпала. Понятно, что совершенно бесполезно апеллировать к властям. Их бесчеловечную позицию вчера в нашей газете озвучил очередной министр здравоохранения. Властям наплевать. Но нам не наплевать. Володя, в этой жизни все можно исправить. Кроме смерти. Ты должен жить.
Вернуть Богданова
Когда я пишу эти строки, он уходит. Володю Богданова я знаю лет пятнадцать. С тех времен,
когда он начал бороться за справедливость, кажется, с руководством завода, на котором тогда работал. Мы, журналисты, пытаясь разобраться в конфликте, в большинстве своем всегда были на его стороне, мы сочувствовали и сопереживали ему.