Внеклассный час

“Лошадь можно подвести к воде, но нельзя заставить ее пить. Если мы не примем реформу, она не достигнет цели”, — такими словами открыл собрание активист Штаба защиты русских школ Геннадий Котов.

В свою очередь доктор экономики Валерий Бухвалов обратился к цифрам: “По статистике, 30% 20-летних не имеют среднего образования. 19% — бросают школу, не доучившись. Более 2000 человек в 2003 году окончили среднюю школу без аттестата. 50% учеников вечерних школ хронические второгодники. Качество знания детьми русского языка ухудшается. Переход обучения в школах нацменьшинств на латышский язык однозначно отразится на детях негативно”.

Активист движения Андрей Матичин привел данные, собранные Штабом защиты русских школ: “49% опрошенных нами родителей заявили, что по предметам, которые должны преподаваться на русском языке, выданы учебники на латышском. 18% родителей сказали, что на латышском языке ведутся предметы, которые должны преподаваться на русском. 44% родителей считают, что за ответы на русском языке на предметах, преподающихся по-латышски или билингвально, занижаются оценки. Учеников, пытающихся протестовать, запугивают”.

Скачали из Интернета?



Преподаватель физики Владимир Корниенко дал оценку реформе образования в целом: “Советская система образования была лучшей в мире. А мы сейчас перешли на худшую в Европе — шведскую. У нас даже нет научного центра, который бы занимался разработкой методик обучения”.

Слова Корниенко подтвердил профессор Латвийского университета, доктор психологии Олег Никифоров. “Модель билингвального обучения в моем присутствии была скачана госпожой Ириной Масло, — рассказал он. — Материал с немецкого сайта переведен на латышский язык и выдан за свою наработку. Изначально эта модель обучения предназначалась для турецких эмигрантов”.

Сохранить достоинство

Александр Васильев из Даугавпилса поведал собравшимся, что некоторые учителя
вынуждены проводить открытые уроки с заранее выданными ответами на латышском языке.
После этого трибуну заняли родители. В основном говорилось о необходимости школьной забастовки в апреле, предлагалось также подавать судебные иски по любому конкретному нарушению прав ребенка и по ходу всей реформы в целом.

Итог выступлениям подвел депутат Сейма  Владимир Бузаев: “Все наши проблемы могут быть решены в течение одного месяца без всякого выделения средств из бюджета. Закон об образовании для нацменьшинств решил бы все эти проблемы. Но его нет. Все 5 партий, находящиеся сейчас у власти, ранее голосовали за то, чтобы соотношение языков было 90% к 10%. И лишь массовые протесты свели все к соотношению 60% на 40%”.
“Нам объявлена война, — вынес свое резюме преподаватель русского языка Владимир Рафальский. — И нужно браться если не за оружие, то хотя бы костьми лечь, но сохранить наше достоинство”.

ГОВОРЯТ РОДИТЕЛИ

Ольга, мама двенадцатиклассницы и первоклассника:
— Дочка заканчивает школу, а сын только пошел в 1-й класс. Меня вполне устраивает, что, проучившись 12 лет на родном языке, дочка будет заниматься в вузе на латышском, она достаточно хорошо им владеет. Но я не хочу, чтобы у моего сына выработалось чисто латышское мышление. Язык формирует сознание, и я бы хотела, чтобы мой сын, в совершенстве овладев латышским, все-таки остался русским человеком.

Игорь, отец десятиклассника:
— Мне кажется, что если бы все русскоязычные родители объединились и высказали правительству свой протест против реформы образования, к нам должны были бы прислушаться. К сожалению, мне часто приходится сталкиваться с полным равнодушием со стороны родителей — им все равно, на каком языке учатся их дети и сколько времени они проводят за учебниками.