Капиталы мигрируют на восток ЕС

С момента расширения ЕС прошло полгода, и уже можно подвести первые итоги развития объединенной европейской экономики. Очевидный вывод: выравнивание идет скорее в нашу, новичков, пользу — это наши зарплаты растут, это к нам идут западные капиталы.

“Старожилы” же констатируют отсутствие серьезного притока дешевой рабочей силы из стран-новичков и начинают частичный демонтаж своего “социального рая”.

Как бизнес выбирает нас (теория)

Решение о переносе производства в более дешевые страны европейский бизнес принимает по тем же причинам, по которым в Европу сбегаются люди из стран третьего мира. Бизнес, как и отдельный человек, ищет где лучше.

К примеру, говоря о производстве автомобилей в Германии, предприятие должно учесть как плюсы (близость к основному рынку сбыта, высокая квалификация и дисциплинированность рабочей силы, хорошая бизнес-среда, наличие уже устоявшихся производственных традиций, зданий, капитала), так и минусы (высокие налоги и зарплаты). Это же относится и к варианту переноса бизнеса в страны востока ЕС.

В пользу этого варианта говорят низкие зарплаты и налоги “евроновичков”, но возможные выгоды сокращаются из-за более высокой коррупции, фактора другой юрисдикции (если, например, перенос производится не в рамках Европы, а, скажем, в Китай), менее развитой бизнес-среды, низкой квалификации рабочей силы, сложностей в понимании чужого менталитета.

Все эти плюсы и минусы бизнес так или иначе учитывает. Мелкий и отчасти средний — неосознанно, на эмоциональном уровне ("В Белоруссии, конечно, издержки на зарплату ниже, но там же “орлы Лукашенко” еще те").

“Продвинутая” часть среднего бизнеса и крупный капитал — на уровне оценки всех факторов и того, как тот или иной выбор (оставаться или мигрировать) повлияет на конкурентоспособность на глобальных рынках.

Как правило, в конкуренции регионов за сохранение национального капитала и привлечение капитала зарубежного наличествует некий баланс плюсов и минусов или желание, по крайней мере, его поддерживать.

К примеру, если американский производитель получает бонусы от дешевого — по курсу и по процентным платежам — доллара, то и Европейский центробанк (ЕЦБ) внимательно следит, чтобы крепкий евро не повредил конкурентоспособности европейского бизнеса и не подтолкнул его к уходу на более привлекательные производственные площадки.

Но именно этот баланс, по мнению многих экспертов — от латвийского вице-премьера Айнара Шлесерса до главного экономиста Всемирного банка (ВБ) Томаса Ларсена, — оказался смещен в пользу евроновичков после расширения ЕС. Если наши прежние плюсы — дешевизна рабочей силы и низкие налоги — после вступления в Евросоюз остались в силе, то минусы сходят на нет: появляется фактор общего рынка, вступление в ЕС и НАТО автоматически увеличивает инвестиционный рейтинг, а общая юрисдикция позволяет решать спорные вопросы в любом европейском суде. Что и выразилось в соответствующих настроениях инвесторов, о которых вот уже несколько месяцев говорят и латвийские, и европейские СМИ. Вот только несколько примеров за последний месяц. Капиталы бегут на Восток

Согласно результатам опубликованного в понедельник исследования Конфедерации производственных предприятий Великобритании (крупнейшее британское объединение промышленников), факт возросшей необходимости переносить капитал признают 51% опрошенных британских бизнесменов. “Это вопрос выживания. Все, кто думает, что у фирм тут есть возможности выбора, просто наивны”,— цитирует AFP главу конфедерации Дигби Джонса.

В ходе исследования 50 из 150 (30%) опрошенных британских компаний признали, что в последние годы уже воспользовались дешевизной своих зарубежных производств — и главной причиной называется снижение затрат. Еще почти 25% пока оценивают такую возможность. Как наиболее востребованные маршруты миграции капиталов были названы Китай, Индия, Польша и Чехия.

Результаты аналогичного исследования — но с опросом уже норвежского бизнеса — изданием Mandag Morgen таковы: в течение ближайших пяти лет норвежский бизнес планирует перенести производства на 80 тысяч рабочих мест, и треть из них планируется разместить в странах Балтии. А 90% из тех, кто уже перенес часть бизнеса в Балтию, намерено эту практику продолжить.

По мнению экспертов, речь идет не о единичных случаях, а о тенденции. При этом характерно, что старая Европа не является привлекательным рынком для прямых инвестиций — ни с точки зрения собственных бизнесменов (последний пример — Siemens DaimlerChrysler, заинтересовавшийся переносом части производств в Венгрию и Польшу), ни с точки зрения многих мультинациональных компаний (как раз тот случай, когда бизнес действительно не имеет национальности).

Так, только за последние несколько месяцев о сокращении или закрытии своих западноевропейских производств сообщили такие гиганты, как производитель джинсов Levis и крупнейший в мире автопромовец General Motors, а Electrolux уже перенес часть производства в Венгрию. В первом случае еще можно говорить скорее об отраслевых проблемах.

Трудоемкое шитье даже брэндовой одежды в странах с развитой экономикой с их высокими зарплатами — дело бесперспективное, поэтому ранее тот же Levis закрыл все производства у себя на родине, в США. Но история с GM особенно показательна. По словам финансового директора концерна Джона Девайна, будущее Западной Европы как производственной базы находится под угрозой из-за чрезмерной европейской социальности, которая душит бизнес.

И это не первый пример, когда европейский и международный капитал говорят Западной Европе, что в балансе конкурентных преимуществ ее плюсы обесценены и собственными минусами, и более дешевыми альтернативами того же европейского Востока.

Как бизнес выбирает нас (практика)

Чем же мы так привлекательны? По распространенному мнению — низкими зарплатами. Нужно признать, что этот фактор упоминается действительно весьма часто (об этом сказал и побывавший недавно в Риге представитель ВБ Томас Ларсен). А именно зарплата персонала — основная статья расходов в бизнесе, достигающая 60—70% их общего объема.

Следующий по важности момент — наши сравнительно низкие налоги. По последним данным Всемирного банка, средний уровень подоходного налога с предприятия (ПНП) в 15 странах прежнего Евросоюза — 31,5%, тогда как этот же показатель у “новых” — в среднем 20,6%. И хотя для бизнеса этот момент скорее на втором месте по значимости (после зарплаты), для правительств стран “старого ЕС” именно наша налоговая дешевизна, или, как там говорят, “социальный демпинг”, является наиболее опасной угрозой. О чем во всеуслышание уже высказывались и германский канцлер, и французский президент.

Почему именно налоги? Если выравнивание зарплат все же определяет рынок, то налоговая конкуренция — на совести вполне конкретных национальных правительств. И именно здесь дурной пример Латвии, которая сама по себе в силу масштаба своей экономики вряд ли способна всерьез угрожать Германии с Францией (как не могут 2,3 миллиона всерьез угрожать 140 миллионам человек), способен стать заразительным для более серьезных “новичков”. Что уже и происходит.

Как рассказывал на недавней конференции Banking and Finance in the Baltics 2004 г-н Шлесерс, его польские коллеги решились на снижение ставки подоходного налога на прибыль (ПНП) с 28% до 19% только после того, как на примере Латвии убедились: снижение ставки вовсе не привело к снижению налоговых поступлений. Напротив, поступления как раз возросли. Поэтому немудрено, что для германского бизнеса, который отдает государственной кассе 38,3% прибыли, соседняя Польша с ее 19% выглядит весьма привлекательно.

Наконец, третий фактор — состояние бизнес-среды — стал оцениваться куда более позитивно как раз по причине фактора “1 мая”. Официально это выразилось в автоматическом повышении инвестиционных рейтингов Латвии, эмпирически же — в примерах возросшего интереса иностранных инвесторов, которые, как свидетельствует тот же Айнар Шлесерс, уже не спрашивают, как пару лет назад — а как у нас с рэкетом и можно ли вообще в Латвии вести бизнес?

Сегодняшний интерес куда более предметный, вплоть до конкретных отраслей и предприятий. Кстати, по мнению экспертов ВБ, именно бизнес-среда — тот сегодня еще слабый козырь “новичков”, который с каждым годом будет становиться все более соответствующим западным стандартам и тем самым снова сдвигать баланс конкурентных преимуществ в пользу “новичков”.

Старой Европе придется меняться. Из-за нас

Сохранит ли Латвия эти преимущества лет через 10—20? По мнению экспертов, в плане зарплаты — вряд ли, в налоговом смысле — вполне вероятно. Многие эксперты, в том числе и глава Parex Asset Management Роберт Идельсон, вообще считают фактор налоговой привлекательности главным смыслом вступления Латвии в ЕС.

По мнению экономиста Улдиса Осиса, это означает, что при таком балансе старой Европе нужно как можно быстрее меняться, улучшая свою привлекательность, а это означает необходимость снижать свои высокие налоги, что влечет за собой отказ от излишней социальности.

Насколько быстро национальные правительства старой Европы смогут отказаться от привычных социальных благ — это один из главных вопросов, которым сегодня задаются экономисты. Особенно в контексте того, что первые же шаги в этом направлении — сокращение социального обеспечения в Германии и Голландии — уже вызывают массовые протесты европейского обывателя.

12.11.2004 , 14:18

"Коммерсант Baltic Daily"


Темы: ,
Написать комментарий