Катерина Борщова. Заклятье Эйропы

У меня нет сомнений, что в политическом, экономическом и, например, гигиеническом плане наша страна выиграла, такое маленькое государство с таким маленьким опытом независимости обречено на то, чтобы влиться в какую-нибудь семью народов — нормальная, вполне прагматичная вещь. Да и приобщение к такой мощной цивилизации с ее священными камнями и вправду волнует.

Однако неужели вступление в новый союз должно сопровождаться самоуничижением? Вот на открытии Квадриеннале скульптуры официальные лица опять гордо сообщили, что раз в мероприятии участвуют 25 европейских художников, то, стало быть, мы теперь — Европа. И что же нам теперь великого живописца Бориса Берзиньша надо стыдиться как недоевропейца или, упаси Господи, азиата какого-нибудь?

Или китов латышского соцреализма от Яниса Осиса до Индулиса Зариньша начать пинать?

Типа мы теперь такие прогрессивные — держись, старый мир! Откуда такая спесь? Неужто европейская культура — это некое среднестатистическое явление, пристойное и безвредное, типа цирлих- манирлих, лангзам-посирлих? Да нет, как любая настоящая культура, она прежде всего неправильная с точки зрения здравого смысла и не рождается только там, где сморкаются исключительно в платок.

И самое яркое и свежее в современной культуре идет вразрез с привычным, вызывает раздражение, негодование — не я придумала, это мировая практика. Параноидально трагическая поэзия советской коммуналки у Ильи Кабакова и кровавые христианские притчи Дэмиена Херста — сегодня актуальны только неудобные вещи. А участие азиатов сразу повышает статус любого кинофестиваля, любого би-, три- или квадриеннале.

Насчет экономики и гигиены, думаю, у нас все будет в порядке. Что касается большой культуры, то заклинаниями и апелляцией к некой условной Европе делу не поможешь. Дух дышит где хочет. И, может, выберет он не вылизанную помпезную Ратушную площадь, а какую-нибудь занюханную задвинскую или чиекуркалнсскую улочку. Я ставлю на последнюю.