«МИДы ведут порой какую-то свою политику»: Интервью вице-премьера Латвии Айнарса Шлесерса

Для занятого человека такой режим не является чем-то исключительным. Возможностями, предоставленными “Балтийским форумом”, я воспользовался для того, чтобы высказать перед собравшимися в Юрмале политиками, политологами, бизнесменами и журналистами следующую свою позицию: став членом ЕС, Латвия вошла в стратегический союз, в котором проживает 450 млн. человек, и настала пора открыть новую страницу в отношениях между Латвийской республикой и Российской федерацией. Пора уже официально сесть за круглый стол и начать вести переговоры о том, как строить совместное будущее. Соседям следует жить по-добрососедски.

Что же касается визита в Латвию делегации правительства Москвы во главе с ее мэром г-ном Лужковым, то это событие связано не только с открытием в Риге Дома Москвы. В беседе с г-ном мэром мы говорили не только о том, как могут сотрудничать наши столицы и наши страны, но и, обсуждая экономические вопросы, сформулировали немало тем, которые представляют интерес для обеих сторон.

Наблюдателям бросилось в глаза следующее: вице-премьер Латвии участвовал в обоих мероприятиях, в посол России в Латвии – только в рамках программы Дней Москвы. О чем это могло бы свидетельствовать?

Не берусь анализировать приоритеты г-на Студенникова. Для меня же и одно, и другое событие были равно важными.

Г-н вице-премьер, вы сказали, что старые страницы пора закрыть, но особенно в последние годы они писаны сплошь черными чернилами. Что, старый текст вымарать и начать с белого листа?

Историями пусть занимаются историки. Я, представляющий молодое поколение латвийских политиков, заинтересован, прежде всего, в завтрашнем дне, предпочитаю смотреть в будущее, и работать на будущее. Память, естественно, вымарать невозможно, но и Латвия, и Россия должны без предубеждения оглянуться на прошлое, посмотреть, кто, когда и в чем был не прав, но зацикливаться только на прошлом – это значит не видеть будущего. Уверен, что мы обладаем большим потенциалом как для экономического, так и для политического обоюдовыгодного сотрудничества.

Если обратиться к вашему совету и посмотреть, кто был прав, а кто виноват, то давайте взглянем на совершенно близкую во времени историю – запрет на въезд в Латвию Михаилу Демурину, заместителю директора 2-го Европейского департамента МИД России, курирующего страны Скандинавии и Прибалтики. И кто в этой истории был не прав?

Знаете ли, МИДы обоих стран ведут порой какую-то свою политику, и я ее не хотел бы комментировать. Но не всегда отдельные решения, принимаемые внешнеполитическими ведомствами, позитивны для развития межгосударственных отношений. Но это не мешает мне продолжать быть уверенным в том, что реализация принципа “око за око” менее важна, чем потребность сесть за круглый стол переговоров на самом высоком уровне. Пора напрямую обсуждать наши проблемы и возможности, мы же пока комментируем друг друга через прессу, от этого – увы! – ситуация не улучшается.

Отчего бы вам ни показать пример?

На прошлой неделе в Словении я продолжительное время общался с министром транспорта России г-ном Лeвитиным. Мы затронули проблемы и тарифной политики, ставящей бизнес с Латвией и в Латвии в неравные с другими странами условия, и сотрудничества в области авиаперевозок, включая увеличение количества прямых авиарейсов из Риги в Москву и Санкт-Петербург и обратно, и совершенствования процедур пересечения границ автоперевозчиками, и о проекте Rail Baltic.

Нельзя ли об этом проекте подробнее?

Идут работы над проектом скорого поезда из стран Балтии в Западную Европу до Берлина и Парижа. Я предложил г-ну Лeвитину рассмотреть идею распространения этого проекта до Санкт-Петербурга, и тогда скоростной железнодорожный маршрут Санкт-Петербург-Париж мог бы стать историческим. В глазах моего российского коллеги я прочел интерес, посмотрим, каким будут решение.

То есть на смену портам в качестве приоритета приходит железная дорога?

Не вместо, а наряду. Я подтвердил министру транспорта России нашу заинтересованность в том, чтобы российские грузы шли через порты Латвии, но в месте с тем проинформировал его, что наши порты перестают быть только точками в транзитной инфраструктуре, но и становятся активными объектами для дистрибьюционного и логистического бизнеса в новой Европе. Поэтому к ним большой интерес проявляют китайцы, индийцы, японцы. И если в этом бизнесе россияне будут долго запрягать, то экономические выгоды достанутся другим.

Конечно же, не исключено, что Россия сделает ставку исключительно на собственные порты, это ее дело, но такая политика не представляется мне правильной не только потому, что российские порты на Балтике замерзают. Если президент Путин решил сделать Санкт-Петербург туристической жемчужиной, то быть этому городу одновременно местом морской перевалки всего, что производит Россия, не самое лучшее для туристического бизнеса.

Я понимаю, что большим странам большая гордость мешает сказать, мол, давайте, переведем наши отношения на другой уровень, но надеюсь, что в ближайшее время прямой диалог все же начнется.

Г-н вице-премьер, не кажется ли Вам, что министр транспорта России не может принять решения, которое шло бы не в русле общих прохладных отношений Латвии и России. Разве что-то изменилось?

И на “Балтийском форуме”, и на встрече с мэром Лужковым, и во время беседы с министром Лeвитиным я подтверждал, что и латвийское правительство, и я лично готовы начать конкретные переговоры о начале нового этапа в отношениях между нашими странами. Но танго невозможно танцевать в одиночку.

Мы понимаем, как непросто России принять новое принципиальное решение, но на дворе сегодня не 90-е годы прошлого столетия, когда Латвия полностью была экономически зависима от России. Сегодня порядка 85% нашей внешней торговли связаны с ЕС, а доля России в торговле и бизнесе с нами с каждым годом уменьшается. И Россия при этом несет потери.

При этом мы четко осознаем, что с уменьшением транзитных грузов, чему мы находим иную экономическую альтернативу, есть еще российские газ и энергоресурсы, но это лишь подтверждает, что необходимо сотрудничать, а не находиться в конфронтации. А спекулировать на разности в размерах стран, из-за чего большое государство может и не замечать малое, конечно, возможно, но, как мне кажется, более продуктивным будет, если новое правительство России и новое правительство Латвии все же найдут общий язык.

Что же касается самостоятельности в принятии решений, то различное государственное устройство в наших странах, при котором Латвия является парламентской республикой, а Россия – президентской, обуславливает принятие окончательного решения в Кремле. Но я уверен, что и при этом нормализация и развитие экономических отношений между нами было бы в интересах президента Путина.

?!

Очень многие россияне зарабатывают на том, что ведут бизнес с Латвией. И те жители Латвии, которые считают себя соотечественниками президента Путина, также ведут бизнес с Россией, и нормальные условия для ведения такого бизнеса – своеобразная помощь России своим соотечественникам в Латвии. И стоит ли ущемлять их возможности заработать хорошие деньги!

Думаю, что в России понимают необходимость улучшения уровня жизни и жителей своей страны, и соотечественников за рубежом. Ведь каждая тонна российского товара, идущая транзитом через Латвию или реализуемая в Латвии, в конечном итоге – бизнес для России. И чем раньше именно бизнес начнет диктовать пути развития отношения между нашими странами, тем лучше будет для людей. Повторюсь: после вступления Латвии в ЕС и НАТО пора переориентироваться с муссирования проблем прошлого на перспективы сотрудничества в будущем.

Но ведь не секрет, что начало правительственных переговоров готовится по дипломатическим каналам с использованием соответствующих процедур. Латвия же, отказав г-ну Демурину в въездной визе, совершила шаг, который вряд ли будет воспринят российской стороной как сигнал к подготовке официальной встречи на высоком уровне.

Кабы не случай с г-ном Демуриным, можно было бы найти массу других причин, почему начало диалога невозможно. Может быть, продуктивнее было бы все же найти аргументы в пользу начала такого диалога. И разве наш опыт часовой неформальной беседы с министром Лeвитиным – не пример тому, как можно было бы начать решать вопросы, не допускать осуществления таких шагов, которые могли бы ухудшить наши отношения? Ведь можно начать с требования, мол, покажи себя с хорошей стороны, а там, посмотрев на тебя, решим, стоит ли с тобой разговаривать. Но ведь межгосударственные отношения – не конкурс красоты. Ведь и мы наблюдаем за Россией, и количество упреков к ней по той или иной сфере тоже немалое, но не с упреков готовы мы начать, а с определения возможностей для взаимовыгодного сотрудничества. Именно такую политику я хочу поддерживать.

Но ведь в Латвии не все политики такие, как Шлесерс, не так ли?

Вот именно, и у них соответствующее отношение к радикальным высказываниям российских политиков. Чем быстрее мы перейдем к прагматизму и начнем переговоры, тем быстрее улучшим наши отношения.

Вы говорите о государственном уровне официальных переговоров. А каков он, этот уровень: министров экономики, министров транспорта, министров иностранных дел, премьеров, президентов? Так ведь президенты встречались и – ничего!

Считаю, что официальная встреча президентов была бы очень хорошим шагом в сторону сближения. То же касается и премьер-министров, глав внешнеполитических ведомств или, на худой конец межправительственной комиссии Латвия-Россия. Я являюсь ее сопредседателем с латвийской стороны, с российской же стороны место который месяц вакантно. Предыдущий сопредседатель министр Починок трижды готовился к визиту в Латвию, но так и не собрался приехать.

Если мне память не изменяет, литовский президент встречался с президентом Путиным, а премьер Литвы с премьером Касьяновым. Почему, по-вашему, руководители латвийского государства и правительства до сих пор так и не имели официальных встреч с руководством России?

У Литвы отдельная история – коридор в Калининградский анклав, откуда передвижение людей на Большую землю было для России очень большой головной болью. Конечно же, если бы не поддержка Литвы, боль эта только бы разрасталась, но, пойдя на уступки, Литва получила право представить российской стороне и свой счет. И взаимоприемлемое решение было найдено на высоком официальном уровне. Я уверен: не будь Калининграда, у России к Литве были бы не менее острые вопросы, чем к Эстонии и Латвии.

Г-н вице-премьер, в международных отношениях, в рамках ЕС, как минимум, не бывает, чтобы одна страна делала уступки другой, а та ничего не давала бы навстречу. Что вы думаете, на какие взаимные уступки следует пойти России и Латвии, чтобы отношения были не хуже, чем у России с Литвой?

В первую очередь необходимо начать официальный диалог. Недостаточно спечь пирожок и послать его соседу, чтобы в ответ услышать: ах, как вкусно, теперь между нами все в порядке. Конкретные решения о взаимных уступках принимаются на конкретных официальных встречах путем выдвижения встречных конкретных предложений.

Именно поэтому визит в Ригу московского градоначальника Лужкова можно было бы использовать, как общение с голубем мира. Однако в последний момент латвийский премьер Эмсис обнаружил, что в его расписании нет места для беседы с мэром Москвы. Не стала ли это сигналом со знаком “минус”?

Давайте согласимся, что правительство Москвы – это еще не правительство России, а повод для приезда мэра Москвы в Латвию – дни российской столицы в Риге. И рижский мэр расставался со своим московским коллегой только на несколько ночных часов…

… но это не помешало встрече Лужкова с вице-премьером Шлесерсом…

… и в этом заключалась позиция правительства Латвии: с Лужковым встречаться надо, и переговоры по всем интересующим сторонам вопросы уполномочен был вести второй человек Кабинета министров, поскольку со стороны мэра Москвы доносилось, что его основные интересы лежат в сфере экономики, как раз в том, за что в латвийском правительстве отвечаю я. Разве не логично?

Конечно, переговоры мэра с премьером были бы неплохим символом, но и вице-премьер – не последняя сосна на полянке. И наша встреча также символизировала интерес правительства Латвии к общению с Москвой. Считаю, что дал исчерпывающие ответы на все вопросы, интересующие г-на Лужкова. Он высоко оценил ее результаты.

Г-н Шлесерс, нынешний визит делегации правительства Москвы в Ригу – отнюдь не первый. Но никогда прежде в сопутствующих акциях не принимали участие члены латвийского Кабинета министров. Более того, ничего подобного не было и за семь лет существования “Балтийского форума”. При этом первое мероприятие – большей частью хозяйственное, второе – политическое. И вы, имеющий собственную точку зрения на отношения с Россией, за что часто вас критикуют оппоненты и национальная пресса, были и там, и там. Ваша активность – свидетельство изменения подходов правительства Латвии к отношениям с Россией, или всего лишь личная потребность вице-премьера?

Подчеркиваю: мое участие в перечисленных вами мероприятиях не протокольное действие уполномоченного на то вице-премьера, а результат анализа ситуации с премьер-министром Латвии. И принимал я г-на Лужкова не где-нибудь, а в здании Кабинета министров, стало быть, позиция правительства ясна.

Да, а в работе “Балтийского форума” участвовала едва ли не четверть членов правительства, подавляющее большинство из которой – члены вашей партии, Первой (клерикальной). Что, тоже чисто политика правительства, или все же можно говорить о политике Первой партии?

И то, и другое. Наша Первая партия заинтересована в консолидации всего населения Латвии независимо от национальной принадлежности отдельных его групп, исходим не из этнических моментов, а из христианской идеологии. При этом мы хотим, чтобы христианские ценности не оставались в чистой теории, а претворялись в жизнь. И мы готовы открыть дверь и сказать в открытую дверь: мы хотим жить в добрых отношениях со всеми своими соседями, включая Россию.

Я на “Балтийском форуме”, и как вице-премьер, и как член Первой партии говорил о необходимости перевернуть грустные страницы и начать писать новую историю наших взаимоотношений на белом листе. Надеюсь, что российские гости “Балтийского форума” донесут это предложение и до собственной страны.

В отношениях между нашими странами посредники не нужны, надо работать напрямую, причем на самом высоком уровне. Можно считать, что сейчас мяч находится на российской стороне, а захочет ли она принять пас, или отфутболит его – подождем-увидим.

Ваша речь на “Балтийском форуме” нашла свой отклик. Элла Памфилова сказала: “Никакого экономического сотрудничества не будет, если не изменить психологический климат в отношениях между нашими странами”. И с чего бы начал вице-премьер Шлесерс этот климат менять?

Прежде всего, не могу согласиться с уважаемой г-жой Памфиловой. Бизнес-отношения существуют вне зависимости от того, как одни политики психологически относятся к другим, и эффективность бизнеса растет с каждым днем: увеличивается транзит, увеличивается объем инвестиций, пусть даже они идут в Латвию и не напрямую из России, а через банки третьих стран. И бизнес не по указаниям политиков занимает выгодные ниши, а руководствуется экономической выгодой.

И одна из трудностей российской стороны заключается в том, что она не может вечно повторять, будто экономические отношения развиваться не будут. Тем более что двери Латвии открыты для российского капитала, впрочем, как и для любого другого легального. И чем больше будет прямых контактов между российскими и латвийскими предпринимателями, тем меньше будет возможностей у политиков тормозить решение проблем.

Рискую повториться, но сегодня Латвия является очень интересным местом в Европейском союзе. И мы видим, что россияне покупают в Латвии недвижимость, землю в Юрмале, что из советских времен исходит некая нoстальгия по нашей стране, ее курортам. Реальность такова, что россияне, четко позиционируя Латвию с Евросоюзом, видят в ней и стратегическое место для успешного функционирования собственного бизнеса, используют тот шанс, который наша страна им сегодня предоставляет.

Чем меньше будут в дискуссиях политизироваться имеющиеся проблемы, чем больше будет дискуссий о перспективах ведения бизнеса, тем быстрее мы наладим наши отношения. Политические игры зачастую заводятся теми политиками, которые заинтересованы в сохранении проблем нерешенными. И за почти что 14 лет восстановления независимости Латвии простые представители различных национальностей проживают в ней, по большому счету, без серьезных межличностных проблем. Так что давайте попытаемся понять, что политикам стоит быть прагматичнее. И моя Первая партия заинтересована в реализации именно прагматичной политики. Верю, что нам удастся объединить у власти коренную нацию с национальными диаспорами, потому что это – единственный шаг, с которого начнется новый этап в развитии нашей страны.

Нас за это критикуют и правые радикалы, и левые, но люди все слышат, и все понимают. И в самом близком будущем люди поймут: то, что мы ориентируем людей на конкретную консолидацию, станет удачей для всей страны. Люди устали от политики разделения людей и развода их по разным углам.