Большой хапок. Часть первая

Говорим — “приватизация”, подразумеваем — “прихватизация”

Для начала совершим небольшой экскурс в историю латвийской приватизации. Широкая публика познакомилась с этим явлением благодаря скандалам в прессе. Например, убийство в 2000 году руководительницы сектора по неплатежеспособности Госагентства приватизации (ГАП) Илоны Скадини привлекло внимание широкой публики не столько кровавыми подробностями расправы, сколько пикантными деталями о нетрудовых доходах чиновницы. Выяснилось, что Скадиня явно перепутала государственный карман со своим собственным. При обыске в ее кабинете, в сейфе, нашли мешки с большими суммами денег. После этого некоторые латвийские политики осмелились озвучить давно зревшую в народе мысль — разворовывание страны посредством приватизации поставлено на поток и контролируется на самом высоком уровне.

Сегодня мало уже кто верит в то, что приватизация — это возможность для государства пополнить казну и обеспечить врачам и учителям достойные зарплаты. Хотя изначально предполагалось, что страна передаст стратегически важные объекты народного хозяйства в частные руки на максимально выгодных для себя условиях. Причем выгода заключалась не только в высокой цене заводов и фабрик. К договору купили-продажи прикладывается целый пакет условий, которые обязывают нового владельца привлечь инвестиции, модернизировать производство и т. д. Необходимость в дополнительных условиях возникла после ряда скандалов с особо лакомыми кусочками госсобственности. Купив завод по дешевке, новые хозяева, вместо того, чтобы вкладывать деньги и создавать рабочие места, спешно вывозили все оборудование и выводили активы. Фабрики и заводы превращались в бетонные коробки, предприятия копили долги и разорялись. Налоги не собирались, безработица росла, страна стремительно нищала. Конец бандитской приватизации в Латвии был положен примерно в середине 90-х, когда ни одна продажа госсобственности не обходилась без пакета обязательных условий. В частности, допускалось, что даже после продажи чиновники сохраняют определенный контроль над приватизированной собственностью. Многие слышали про Комиссию по регулированию общественных услуг (в народе — просто “Регулятор”) — это один из примеров явного контроля государства над сугубо частным бизнесом.

Впрочем, как показало расследование “МК”, цивилизованная приватизация во всей своей красе присутствует только на бумаге. По сей день передел собственности проходит в интересах узкого круга лиц, а не государства. Мы имеем полное моральное право называть всех фигурантов расследованной нами истории жуликами, которые залезли в казенный, а, значит, и в наш с вами, уважаемые налогоплатильщики, карман. Но обо всем по порядку.

Аукцион аукциону рознь В начале 1998 года Госагентство приватизации (ГАП) обратило свой взор на Ринужский порт, являвшийся частью Рижского свободного порта. Гособъект, приносивший в год около полумиллиона долларов чистой прибыли на обслуживании судов, грузов, перевозимых по железной дороге и автотранспортом, со всеми его складами и холодильниками, решили отдать, что называется, в хорошие руки. 21 апреля того же года правление ГАП принимает судьбоносное решение за номером 91/765. К нему прилагались условия, без которых приватизация не могла состоятся. Согласно пункту 13.3 этих условий, владелец акций должен был в течение трех лет лет инвестировать в производство не менее 6,5 миллионов латов. В противном случае сделка не имела юридической силы. Чиновники были кровно заинтересованы в инвестициях, гарантировавших бесперебойную работу предприятия. Помимо очень больших налогов, Ринужский порт должен был перечислять в бюджет Рижского самоуправления огромные суммы за аренду муниципальной земли (за несколько лет — порядка миллиона долларов), не говоря уже о весомом вкладе в социальную сферу в виде не одной сотни новых рабочих мест.

Кусочек был лакомым: уставной капитал госпредприятия, то есть собственные средства, строения и оборудование, составил 4,187 миллионов латов. Соответственно, на момент приватизации Ринужский порт владел 4,187 миллионами акций номинальной стоимостью в один лат. Любопытно, правда, из какого пальца аудитор высосал эту цену. Новые владельцы, по нашей информации, не сегодня-завтра собираются продать москвичам порт, не претерпевший практически никаких изменений, за 25 миллионов.

13 июня 1998 года состоялся аукцион, в котором участвовали компании: Латвийско-американское предприятие ООО “Альфа-оста”, АО “Калия паркс”, ПАО “Латвияс звейниеку савиениба”, АО “Аве Лат Группа” и ООО “Навал Инвест” (ООО “НИ”). Все эти предприятия, кроме ООО “НИ”, были прописаны в Латвии, имели более или менее прозрачную бухгалтерию и обладали необходимыми средствами. Что касается “Навал Инвеста”, то его собственником была некая казахская фирма “Спектр”. Существует ли такая фирма в природе, доподлинно не известно. Когда через пару лет назначенный судом юрист попытался отыскать следы этой компании, то у него ничего не получилось. Возможно, к этой интересной фирмочке имеет отношение один из директоров ООО “НИ” Валерий Тарасенко. Предприниматель украинского происхождения, в свое время он завалил Казахстан “ножками Буша” и заслужил особое расположение президента этой страны Нурсултана Назарбаева. В этой стране у него большой бизнес.

Инвесторов навалом, но выбрали “Рога и копыта”

На аукционе победило ООО “Навал Инвеста”. Поговаривают, что это произошло не без участия директора Департамента по контролю ГАП Арвиса Фрейбергса. Компания с казахскими корнями пообещала заплатить 5 234 150 латов. 90% от этой суммы должно было быть заплачено наличными, остальное — сертификатами. “Чисто конкретно”, как сейчас говорят, фирма выложила 4,5 миллиона латов. Несмотря на недоплаченную ГАП сумму 677 084 латов (по данным на 2004 год), чиновники уже через три дня приняли решение за номером 135/1189 и утвердили ООО “НИ” в качестве нового владельца.

ГАП торжественно заявил, что продажа Ринужского порт — пример цивилизованной, успешной приватизации. Но в чем заключается эта успешность, осталось загадкой. Стратегически важный объект, от которого зависели многомиллионные поступления в казну (откуда берутся деньги на зарплаты врачам и учителям), скинут по дешевке непонятной фирме. Стоит ли говорить о том, что очень скоро все худшие предположения подтвердились? Конторка оказалась не только гнилой, но и криминальной. Но об этом — в следующей статье “МК”.