Шакалы нищеты

Ночь прошла без сна. Даже когда ты обеспеченна и окружена любящими детьми и внуками, в 83 года все не так, как, скажем, в 40. У Александры Андреевой из перечисленного набора в наличии имелся лишь преклонный возраст. А что до остального… через час должны были прийти ее выселять. В порыве отчаяния она подошла к телефону и набрала номер редакции газеты. “Что же вы звоните в последний момент, о чем же вы раньше думали?” — отрезали на том конце провода.

Александра Ивановна прошла в кухню, включила чайник (в последний раз здесь?), села в любимое продавленное кресло (неужели и его выбросят?). “О чем же вы раньше думали…” Раньше — это когда? В молодости, когда растила сына? Но кто же знал, что зеленый змий станет ей соперником. И ведь молодой еще — чуть за сорок, а не боец и не помощник, за 2 лата в день подвизается на какой-то автозаправке. Вон он сидит в соседней комнате, молча ждет, когда попросят освободить помещение.
Так о чем же она думала, когда своими руками подписала себе смертный приговор? И ведь чувствовала беду: пришла домой — и к сыну: “Ой, сынок, я такого натворила, доверенность на квартиру подписала. А вдруг обманут?” Чувствовала, да только не видела другого выхода: 847 латов долга накопилось за несколько лет, а из ее 61 лата пенсии никак не получалось платить.

“Была ваша — стала наша”

Как вчера помнит она тот день, когда во дворе их дома на ул. Гауяс, 29 (возле Брасовского моста) нарисовалась незнакомая женщина, представившаяся Бенитой К. Почему-то тогда не показалось подозрительным, что незнакомка в курсе ее долгов. Это потом уже кто-то принес известие, что в домоуправлении “Межапарк-Чиекуркалнс” на не самой последней должности работал не-то бывший однокашник, не то хороший знакомый “благодетельницы”. А тогда новоиспеченная знакомая предложила замечательный вариант: Андреева дает ей доверенность на право действовать от ее имени и приватизировать квартиру на третье лицо. За это добрая тетя оплатит долги старушки, переселит ее в 1-комнатную квартиру (сына лучше бы выписать и выселить втихаря, но раз Александра Ивановна не согласна, то пусть поселится и он с нею на новом месте).

Резкий свисток закипевшего чайника вернул ее к действительности. Зачем она его включила, какой чай, когда за ними вот-вот придут? С трудом поднявшись из кресла, выключила газ, подошла к окну. Вон там во дворе они говорили, потом пошли к нотариусу подписывать доверенность. Неужели уже 4 года прошло? Когда это было-то? Ну да, тоже осенью, аккурат 1 сентября 2000 года. А через месяц Бенита уже погасила долг и повезла Александру на улицу Миера, 101, показывать ее новое пристанище. Кстати, нормальная была квартира, ничего, что на первом этаже. Но только от вопроса, кому принадлежит дом, “спасительница” почему-то ловко увернулась. Вот тогда-то и закралось в душу Александры страшное подозрение. На следующий день поехала на Миера уже сама и выяснила, что дом-то хозяйский. Вот так афера! Сколько стоит ее 2-комнатная квартира, за вычетом заплаченных “благодетельницей” пусть даже тысячи латов? По рыночным ценам никак не меньше 10 тысяч.

А сколько стоит право аренды в хозяйском доме? Ей так и даром оно не нужно: не пройдет и года, как снова окажешься на улице — не за долги, так по другой причине.
Ах, как она тогда расстроилась. Несмотря на свой преклонный возраст, тут же поехала к нотариусу и оформила отзыв доверенности. А через пару дней, когда появились силы, последовала совету нотариуса и дотащилась до редакции Latvijas Vєstnesis, где подала объявление о том, что выданная ею Бените К. доверенность недействительна. Но если бы хоть кто-то тогда подсказал ей, что в первую очередь надо было бежать в Комиссию по приватизации и предупреждать их об отозванной доверенности! Впрочем, вряд ли она успела бы что-то изменить — именно 4 октября 2000 года, когда объявление появилось в газете, приватизационная комиссия дала разрешение Бените К. приватизировать эту квартиру на свое имя в ускоренном порядке.

Маленькая всесильная справка

Старушка взяла в руки один из разложенных на столе документов. Сколько их накопилось за 4 года! Целый год после этого инцидента она получала квартирные счета, в которых не было никакого намека на то, что хозяйкой уже является Бенита К. Хотя, положа руку на сердце, с самого начала догадывалась, что все это добром не кончится. Особенно после того, как Бенита предложила ей помощь в решении сыновних проблем. У того все еще был советский паспорт, вот “помощница” и взяла его да Александрины документы якобы для оформления нового паспорта. А вскоре девочка из домоуправления (спасибо доброй душе) предупредила ее, что к ним принесли их паспорта на выписку из квартиры. Еле успела забрать их обратно.
А вот в стопке лежит счет, в котором впервые в уголке “хозяйку” скромно вписали. Видимо, тогда “благодетельница” оформила квартиру в Земельной книге и стала полноправной собственницей. Получив этот счет, Александра чуть в обморок не упала. Но потом стала искать адвоката. И нашла-таки отзывчивую женщину по имени Галина, которая 3 года помогала ей практически безвозмездно. Галина объяснила, что, по закону, приватизация на третье лицо возможна, если под документом подписались все прописанные в квартире лица, достигшие 16 лет. А так как ее сын Евгений никакого разрешения никому не давал, что-то в этом деле нечисто. Она же раскопала, что в Комиссию по приватизации Бенита К. подала справку 22-Ж, где значилось, что в квартире прописана одна старушка. Опять все нити привели в д/у “Межапарк-Чиекуркалнс”.

Александра поворошила слабой рукой бумажную стопку на столе. Где-то здесь копии переписки адвоката с правоохранительными органами. Первое заявление в Экономическую полицию с просьбой возбудить против Бениты К. уголовное дело Галина написала в 2000-м. И только через два года, после неоднократных отписок, дело все-таки возбудили. Но вскоре закрыли — мол, неправильную справку выдал компьютер, он и виноват. Впрочем, вроде бы нашли какую-то девочку, сделали ее “стрелочником”. Зато был гражданский суд и признал приватизацию незаконной!

Незаконно, но безвозвратно!

Так о чем же она думала? Трудно в 83 года понять все юридические тонкости. Например, она уверена, что раз приватизация незаконна, то и квартиру ей должны были отдать. Ну и что, что Бенита К. до суда уже успела продать ее за копейки (6,8 тыс. USD) Parex banka? (И ведь не стала же продавать по рыночной цене обычным людям, потому что их пришлось бы вести в квартиру, где сразу бы выяснилось, что тут живут два человека!) Ну и что, что банк затем продал доставшуюся по дешевке недвижимость в лизинг (господи, слово-то какое мудреное) некоему Эдуарду Б.! Этот приходил, но как увидел бабку, так и расторг все лизинги. Ну и что, что банк опять продал квартиру некой Ирине С.? Адвокат Галина на это Александре поясняла, что и банк, и последующие лица являются добропорядочными покупателями, так как не знали о незаконной приватизации, и отобрать у них квартиру невозможно, а компенсацию надо требовать от Бениты К. Но Александра этого объяснения принять никак не могла. Она-то тоже добропорядочная, почему же у нее квартиру отобрали?! Поэтому и отказывалась подписать с Ириной (тоже мне, хозяйка нашлась!) договор найма. Поэтому и не стала получать на почте повестки, присланные ей из суда.

Ой, как Галина сокрушалась, когда узнала об этом! “Что же вы наделали!” — повторяла адвокат. Конечно, Александра знала, что новая хозяйка подала в суд иск о выселении их с сыном, так как квартиросъемщица отказалась иметь с нею дело. Но вот чего она не осознала, так это необходимости постоянно советоваться с адвокатом. Галина тоже подготовила иск в суд с требованием к Бените К. компенсировать старушке потерю жилья. Требовалось только время, чтобы дождаться решения. Поэтому адвокат надеялась, что, подав апелляцию на решение районного суда о выселении Александры, она дождется компенсации раньше, чем состоится выселение. А Александра, игнорируя повестки из суда, не оставила тому другого выхода, как оставить ее апелляционную жалобу без рассмотрения. Выселение стало реальностью.

Ивановна вновь подошла к окну: не идут ли уже судебные исполнители? Может, если она покажет им бумагу, где сказано, что они с Галиной выиграли суд против Бениты К., то они оставят ее и ее вещи в покое? Пусть бы дали ей еще какое-то время остаться здесь. Ведь суд потребовал от Бениты К. выплатить Александре более 4 тыс. латов. Надо только получить эти деньги и подыскать себе на них хоть какую-то крышу над головой. Правда, их еще дождаться надо — “приватизаторша” подала апелляцию на это решение. Верховный суд, конечно, не станет на сторону великой комбинаторши, а может, и еще больше денег в пользу Александры присудит. Вот только когда он еще состоится…

Звонок в дверь прозвучал как пистолетный выстрел, разбивая все надежды. Вошли крепкие парни и стали выносить на улицу вещи…

Из решения о прекращении уголовного дела № 12814002702
n "Свидетельница Алевтина Г. сообщает, что домоуправление “Межапарк-Чиекуркалнс” использует разработанную ею компьютерную программу, из которой распечатываются справки о месте жительства — 22-Ж. Она допускает, что компьютер допустил ошибку, но это маловероятно. Сказать, что кто-то ввел изменения в базу данных до распечатывания данной справки 22-Ж нельзя, потому что эти операции не фиксируются.
Делопроизводитель д/у “Межапарк-Чиекуркалнс” Карина Э. свидетельствует, что перед выдачей справку о месте жительства нужно сверить с записью в домовой книге. Справку о месте жительства, которая выдана 19.09.2000 на квартиру по ул. Гауяс, 29—6, она распечатала и не сравнила с записью в домовой книге, потому что в тот день у нее была слишком большая нагрузка и она выполняла дополнительную работу. За допущенную ошибку она уже дисциплинарно наказана, такая ошибка произошла в первый раз.
Принимая во внимание вышесказанное, следует, что Бенита К., приватизируя на свое имя квартиру по улице Гауяс, 29—6, и подыскивая место жительства для Андреевой, действовала на основании выданной ей доверенности. Досудебное расследование не подтвердило вину Бениты К. в ошибочной информации от 19.09.2000, которая содержится в выданной справке."
На этом основании инспектор 3-го отдела Экономической полиции Риги С.Таяновича приняла решение прекратить уголовное дело в отношении Бениты К., “так как в ее деятельности не просматривается состава преступления”.


В ночлежку

Социальный работник Социальной службы Зиемельского района, которая на следующий день после выселения Андреевой отвезла ее в 26-й женский приют, сообщила Телеграфу следующее: “За социальной помощью в нашу службу эта женщина никогда не обращалась. Впрочем, она жила вместе с дееспособным сыном и имеет вполне благополучную внучку. Об этом я узнала, когда к нам позвонили соседи и сказали, что старушку выселили на улицу. При разговоре с ее сыном я поняла, что у него нет проблем с латышским языком и он вполне мог бы найти нормальную работу. Однако на мой вопрос, как же ситуация дошла до выселения, он ответил, что его жизнь не сложилась и матери он помочь не может. Недавно в Зиемельском районе мы проводили акцию — ходили по квартирам должников и рассказывали, какие у них есть возможности получить помощь. Например, можно оформить свою квартиру как социальное жилье на срок, пока есть долги. Этот статус защищает жильца от выселения. Но те, кто бездействует, сидит дома и ждет, что к нему придут и все ему дадут, конечно же, попросту теряют время”.

Остается добавить, что будь 4 года назад у власти нынешний состав Рижской думы, Андреева, возможно, не стала бы искать помощи у незнакомой женщины, а обратилась бы в собес.