оу-хау и дзен-буддизм
Из своих произведений Уваров выбрал, по его словам, самые нейтрально выразительные, но представляющие все направления его творчества. Тут и горы, и философские образы, и собственное ноу-хау — удивительной глубины и выразительности рисунок масляной пастелью на наждачной бумаге. А также медитационные работы, которые еще никто не видел — дань увлечению иероглифами, дзен-буддизмом и древними рунами.
Но самое главное — работы учеников, — говорит Николай. — Все они ко мне пришли, абсолютно ничего не умея. Самой первой была Аня Тихомирова, которая появилась в студии шесть лет назад еще подростком, а теперь заканчивает второй курс архитектурного факультета Строительного техникума и через год уже будет помощником архитектора. В экспозиции у нее карандашные натюрморты. Вроде бы обыкновенные шестигранник, жестяная банка, бутылка — но дай бог выпускнику Академии художеств сделать такой отличный рисунок, где есть и фактура, и воздух, и свет. Пастель “Натюрморт с календулой” — первая самостоятельная работа Натальи Селиверстовой, в которой найдено изумительное цветовое решение. А вот выразительнейшее “Яблоко” Валерии Бебриши (она, кстати, стала профессиональным реставратором). Почти ювелирные рисунки тушью Натальи Черковской, которая появилась в студии полтора месяца назад и собирается поступать на отделение дизайна одежды…
Без иллюзий и прикрас
Вообще все, кто более-менее регулярно посещал студию Уварова, поступили на бюджетные места архитектурного отделения Технического университета, одну девочку приняли в школу при Академии художеств. Долго и упорно ходил к Уварову на занятия Дима Аверьянов — и вдруг какие-то клапаны открылись, человек начал видеть. О том, что именно здесь научился видеть, говорил на вернисаже и еще один ученик, Роберт Грислис (на выставке представлены его пастели и карандашный рисунок). Можно научиться рисовать, скажем, медведя и за два месяца, но способность видеть — дар свыше и следствие очень большой внутренней работы.
Обычно в студии Уварова установочные занятия проходят раз в неделю, остальное — работа дома. За счет сна, телевизора и вообще массы радостей, соблазнов, развлечений. Учитель объясняет ученикам, что художник не просто считывает информацию, но занимается энергоинформационным обменом между субъектом и объектом. Можно очень подробно скопировать какой-то объект, вылизать его, как говорится, до последней инфузории в капельке воды — но работа будет мертвой и сухой, если нет личного отношения, души и сердца.
Но я сразу делаю упор на здоровый реализм, — говорит Уваров. — И объясняю всем, что сначала мы будем учиться честно изображать все в системе “здесь и сейчас”, безо всяких иллюзий и прикрас. Учиться воспринимать мир, постепенно погружаясь в глубины, ныряя куда-нибудь под пространство и принося информацию из параллельных миров. По такой восходящей системе: предмет — факт — событие — явление. Ученики со мной согласны. Вот и получилось у них очень здоровое начало, а дальше все зависит уже только от того, какие они будут ставить перед собой цели и задачи. Я их уже пустил в свободное плавание. Пока мы остановились на предметах и событиях. К их выставленным работам я не прикасался и сейчас даже удивляюсь — неужели все это они сделали?!