Шадурскис поспешил: скоро учить на русском будет некому 13

За баталиями последних дней мы несколько отвлеклись от вопроса о том, кто же именно будет преподавать в так называемых школах нацменьшинств, пишет журналист и педагог Татьяна Мажан в газете "Сегодня".

Поспешишь — людей насмешишь?

Господин Шадурскис немножечко поторопился. Ну, или политика приперла. А ведь стоило подождать еще лет десять, и никаких тебе митингов и многотысячных демонстраций под стенами МОН уже бы не было. Проблема бы рассосалась сама собой. Разве что кому–то выгодно такое острое противостояние?

Посудите сами: кто сегодня преподает в школах? Правильно, учителя, которые в более благоприятной обстановке давно бы уже вышли на пенсию. Но даже в нынешних условиях, когда возрастной порог жестоко передвинули с 55 до 65 лет, до пенсии большей половине учителей осталось немного. Кто же будет преподавать?

МОН якобы планирует в ближайшие годы ввести концептуально новую систему педагогического образования в Латвии, которая будет отвечать потребностям нового содержания образования. Министерство хочет привлечь к обучению педагогов отраслевых специалистов, постепенно сократить число бюджетных мест и развивать научную работу.

В настоящее время программы по педагогике существуют в шести вузах, и их число менять не планируется, но к 2023 году на треть может сократиться количество самих программ. Ежегодно вузы Латвии выпускают около тысячи молодых педагогов (которые обучаются только на латышском языке!), но работать в школы идет, по официальным данным, половина. Это одна из проблем, которую МОН планирует устранить, введя новую модель образования будущих учителей.

Пришла, но ушла

Если бы это была единственная проблема МОН! Хотя и сама цифра удивляет. Получается, аж 500 учителей ежегодно приходят в стены школы. Вы их видели? Я — нет. По рассказам директоров рижских школ (а их около 120), хорошо, если к ним по объявлению приходит хотя бы один выпускник вуза. Еще лучше, если, отработав учебный год (а многие и пары месяцев не выдерживают), новоиспеченный педагог не сбегает навсегда от современных учеников. Нет, новички в школу, конечно, приходят, и некоторые даже остаются, но их явно не по 500 каждый год на страну.

"Это не мое", — такое нередко слышат директора от поработавших год в школе выпускников педвузов. И хорошо еще, если для них найдется место завхоза или лаборанта, но чаще всего они срочно перепрофилируются в переводчиков, менеджеров среднего звена, да кого угодно, лишь бы подальше от школы.

Ситуация получается забавная. С одной стороны, в народе успешно процветает миф о том, что учителя жируют, и определенная доля правды в этом есть, если вспомнить про укороченный (по сравнению с другими) рабочий день, оплачиваемый отпуск 2 месяца летом, полный соцпакет и все–таки определенную финансовую стабильность, как на любой государственной службе. С другой — вряд ли найдется в стране много специалистов с высшим образованием, которые бы получали меньше, чем учителя в школе, поэтому, если отбросить соцпакет, молодым людям предлагается поменять шило на мыло.

К тому же школа — это то самое учреждение, в котором можно навсегда попрощаться с какими–либо возможностями карьерного роста.

Права ребенка

А теперь давайте вернемся к вопросу о том, что представляют из себя современные дети и почему даже самый целеустремленный человек, с детства мечтавший встать по другую сторону парты, через год панически убегает из школы.

Сегодня самые первые курсы, на которые отправят новоиспеченного учителя, — это курсы по правам ребенка. То есть каждый преподаватель первым делом должен хорошенько усвоить, на что имеет право ученик, и желательно также сразу усвоить, что чем больше прав у ученика, тем меньше их у учителя. Добавьте сюда права родителей, которые у нас сегодня выступают "заказчиками образования" (и те, кто платит налоги, и те, кто не платит) и так серьезно сжились с этой ролью, что на самом деле считают, что могут диктовать свои условия и учителю, и школе. А школа всячески им в этом подыгрывает.

Теперь только заказчики образования, то есть родители, решают, может ли их ребенок учиться в обычной школе с обычными детьми, или ему все–таки требуются классы коррекции (которых, кстати, тоже больше нет). И если мама не захочет, то такой Вася будет и дальше лежать пузом на парте во время урока или ползать под партами под ногами одноклассников, или сотнями складывать бумажные самолетики, в общем, всячески демонстрировать свою полную педагогическую запущенность, мешая учиться тем детям, которые пока еще хотят и могут учиться.

Вспомните хотя бы недавний случай, когда 10–летняя девочка бросилась на свою маму с ножом! А ведь такие девочки тоже ходят в какую–то школу, и школа ничего не может с ними поделать. Стоит ли удивляться после этого, что молодые учителя бегут из школы?

Придут другие, те, что лучше нас

На самом деле это, конечно, крайний случай. Однако и у остальных детей мотивация к учебе близится к нулю. "Сидим, рыдаем над учебниками, все на латышском языке", — жалуется мама пятиклассника в соцсетях. Но ведь сидят же! Рыдают, но сидят!

"А что делать?— вопрошает другая родительница. — Я своей дочке (учится во втором классе) объясняю: "Представь, если бы ты жила в Германии, там бы никто не стал говорить с тобой по–русски!"

Сама я, конечно, против обучения на латышском языке, но дочку настраиваю на правильный лад, чтобы ей легче все это было воспринимать. Нет, на митинг я не пойду, все равно нам жить в этой стране, все равно дочке сдавать экзамены на латышском, учиться в вузе потом на латышском, пускай привыкает".

Добавим: учителей начальной школы в нашей стране на русском языке не готовят уже лет двадцать, и в начальной школе работает уже много латышей, а последние русские учителя скоро выйдут на пенсию.

И все вроде правильно, но смущает один момент: а почему, собственно, сдавать экзамены на латышском? Ведь это тоже не сразу началось — еще недавно сдавали экзамены на русском! И в вузе учиться на русском тоже пока еще можно. Да и кто сказал, что нельзя совместить: учиться на родном языке, по русским учебникам, и параллельно блестяще освоить латышский язык?

Конечно, можно понять маму, не желающую понапрасну трепать нервы своему ребенку, уж лучше пусть приспосабливается с 1–го класса. Но боже мой, как же это неинтересно — читать латышские учебники, написанные, к тому же, таким безобразным языком. Какая уж тут мотивация к учебе! Тут только учитель и выручает, если, конечно, он пока еще в состоянии на уроке объяснить учебный материал по–русски.

А ведь все больше и больше в школах нацменьшинств становится преподавателей, для которых родной язык латышский. Для директора это ценное приобретение, потому как такими педагогами удобно прикрываться от языковых и всяких других проверок. И пока латышские учителя еще понимают по–русски. Но что станет лет через десять? Особенно если будет реализован второй, неофициальный план? А он подразумевает, что педагогов, которые так и не освоили за 25 лет латышский язык на должном уровне, погонят из школ поганой метлой.

На их место придут другие, те, кто лучше знает латышский язык. Откуда? Да из сельской местности понаедут. Не для того ли идет реформа и будут массово закрыты сельские школы по всей Латвии? Не сетуйте, что пропадут культурные центры в регионах. Зато будет кем заполнить столичные школы и русских детишек будут учить латышские учителя. А Шадурскису и его команде надо просто подождать, тем более что и от родителей все чаще приходится слышать: "Ну а что поделаешь, мы же в Латвии живем…"