ВВФ: «Мы не хотим никого ущемлять!»

Наша цель — повысить качество образования и добиться, чтобы ученики лучше овладели латышским. Никто не намерен ущемлять права школьников — представителей нацменьшинств, никто не будет каким–то образом наказывать тех, у кого на начальном этапе возникнут проблемы с обучением на госязыке! — уверяет президент Латвии Вайра Вике–Фрейберга.

— Г–жа президент, как вы считаете, удалось ли властям, и Министерству образования в частности, развеять опасения школьников, их родителей и ряда политиков по поводу снижения качества образования в школах нацменьшинств? Действительно ли реформа–2004 так уж была необходима?

— Я внимательно следила за деятельностью и премьера, и Министерства образования в связи с реформой, особенно в последнее время, когда реформа вступает в свою завершающую стадию. Цель реформы — это значительно улучшить знание старшеклассниками латышского языка, разумеется, не снижая общего качества образования. Хочу особо подчеркнуть, что реформа направлена не на то, чтобы кого–то репрессировать, ущемить права школьников. Школы нацменьшинств — русские, эстонские, украинские, польские и другие — конечно же, и дальше смогут сохранять свои национальные традиции, работать по утвержденным программам. Новый министр образования очень многое сделал, чтобы школы максимально хорошо подготовились к грядущим изменениям. На сегодняшний день наберется не более дюжины школ, в которых еще остались какие–то проблемы, связанные с реформой. Но никого, опять–таки повторюсь, репрессировать, наказывать не будут. Напротив, министерство разработало план действий по решению выявленных проблем. Этот план включает дополнительную подготовку учителей, главное же — в каждой школе уже решили, как помочь тем ученикам, у которых имеются сложности с переключением на латышский язык обучения. Так, например, отдельные классы будут на занятиях по латышскому поделены на две группы. Таким образом можно будет больше уделять внимания каждому ученику.

Пользуясь случаем, хочу еще раз обратиться к родителям, которые, может быть, опасаются, что их ребенок будет наказан плохой отметкой, если во время урока не поймет какие–то фразы или предложения на латышском. Министерство подготовило специальную директиву, в которой четко сказано: никаких наказаний быть не должно! Естественно, если ребенок не поймет что–то на латышском, то учитель обязательно переведет ему непонятные слова на родной язык, и потом он повторит это уже на государственном. Ведь задача реформы — увеличить словарный запас старшеклассника на латышском языке, создать дополнительные возможности поупражняться в практическом латышском. Причем не только на уровне грамматики, но и на уровне специальных терминов. Это только поможет ученику в дальнейшей учебе, в карьере. Поймите, дорогие родители, не будет так, что ребенок войдет в класс — и дальше уже с ним на родном языке учитель говорить не будет. Нет и еще раз нет! Кстати, предусмотрены и дополнительные занятия по латышскому для тех, у кого с языком возникнут трудности.

Еще одна важная проблема, которая связана не только и не столько с реформой, а с общим качеством образования — это оснащение школ. Государство должно сделать все возможное, чтобы все школы, независимо от того, где они расположены — в городе или на селе, имели необходимое оборудование, учебники, пособия. Я сама помню, какие были у меня проблемы с учебниками в эмиграции (после войны). Так, у родителей не было денег, чтобы купить задачник по математике. И я не могла совершенствовать свои знания. Из–за этого даже потеряла статус отличницы по математике. Так что я очень хорошо понимаю малообеспеченные семьи, у которых действительно нет средств на покупку учебников. Государство обязано обеспечить всем равные условия для занятий — и городским детям, и сельским ребятишкам.

Также важно, чтобы государство заботилось об учителях, которые действительно выполняют святую миссию — обучают наше будущее поколение. Мы видим, что зарплата педагогов регулярно растет, и в начале этого учебного года учителей снова ждет прибавка к зарплате. Учителя должны чувствовать, что их труд нужен стране, что и в государственных школах они смогут получить достойное вознаграждение за работу. И тогда их будет труднее переманить в частные школы.

— Продолжая тему реформы, не можем не коснуться голодовки протеста, которую вот уже почти неделю проводят четыре человека. Важно отметить, что среди них нет ни депутатов, ни политиков. Чем вы объясните их поступок и не собираетесь ли вы отговаривать людей от такой формы протеста?

— Если человек все–таки решил голодать, значит, им двигали действительно очень сильные эмоции. Вы помните, что в свое время тогдашний депутат Валдис Биркавс тоже объявил голодовку, протестуя против брошенных в его адрес обвинений. И в данном случае раз люди решили голодать, значит, они пришли к выводу, что именно этот способ позволит привлечь большее внимание к их позиции. Значит, они готовы ради привлечения внимания к конкретной проблеме пожертвовать, по крайней мере, своим хорошим самочувствием. Надеюсь, что не здоровьем, ведь, полагаю, врачи все–таки за их состоянием следят. Голодать без вреда для здоровья можно только какое–то определенное время. Так или иначе, но я считаю, что не имею морального права отговаривать людей от этой акции или осуждать их.

— Как вы относитесь к прозвучавшим заявлениям о возможных провокациях?

— Это очень некорректные высказывания, которые можно расценить как скрытый призыв к провокациям. Мол, подумайте, как это будет интересно, какая у нас и у вас будет реклама, если начнутся беспорядки. Но юридически сложно к авторам таких предупреждений подкопаться, поскольку они действовали умно и говорили о провокациях не в форме утверждения или призыва, а в форме допущения. Мне кажется, что если бы они действительно заботились о детях, то вместо провокационных призывов занимались тем, чтобы обеспечить максимальную безопасность мероприятия.

— Еще одна актуальная тема последних недель — скандалы вокруг вас и вашей семьи. Со стороны даже создается впечатление, что это спланированное нападение. Или, на ваш взгляд, это просто так совпало, что одновременно на вас обрушилась критика за высказывания в адрес Delna и по поводу аренды земли в Юрмале?

— Видите ли, мне сейчас уже очень трудно давать какую–то оценку последним событиям вокруг меня как президента. Только я что–то скажу, как тут же меня обвинят, во–первых, в нападении на общественную организацию, во–вторых, в нападении на свободную прессу, и в–третьих, в том, что я выступаю против свободы слова. Получается, что мне остается только молчать, поскольку любое мое высказывание может быть так или иначе интерпретировано. Мне трудно прогнозировать, сколько эта критика в мой адрес продлится. Так же, как и трудно было представить, что мои слова, сказанные сразу после возвращения из отпуска, вызовут подобную реакцию… В любом случае, я остаюсь при своих убеждениях, моя совесть чиста, и я буду выполнять свою работу так, как выполняла ее до сих пор.

— На минувшей неделе появилась информация о том, что вы получили приглашение от президента России принять в будущем году участие в торжествах по случаю 60–летия победы над фашизмом. Готовы ли поехать в Москву на эти торжества?

— Принципиально у меня нет никаких возражений против участия в данном мероприятии. Но сейчас необходимо внимательно посмотреть мой график визитов на будущий год, согласовать план с МИДом, с другими государствами Евросоюза. Опять–таки повторюсь, что я априори не отказываюсь от приглашения и не настроена к нему негативно.

— В последнее время возобновились дискуссии о том, чтобы потребовать от России компенсации за последствия оккупации. Подготовлен даже проект, в котором содержится призыв к международным организациям заставить Россию выплатить эту компенсацию. Ваша позиция на сей счет?

— Как известно, послевоенная Германия, отмежевавшись, разумеется, от нацистской Германии, выплачивала значительные компенсации и жертвам Холокоста, и в последнее время тем, кто был угнан в Германию на принудительные работы. Современная Германия это делала и делает по моральным соображениям, считая, что это государство несет определенную моральную ответственность за преступления своих предков. И в Латвии еще живы политически репрессированные, те, кто, по существу, как рабы, трудились в лагерях на самых тяжелых, вредных работах. И им, безусловно, полагаются компенсации.

— Последний вопрос. Возвратимся к началу нашего разговора о реформе. Вас не беспокоит, что теперь значительная часть молодых людей будет негативно настроена по отношению к латвийским властям?

— Конечно, меня беспокоит, что определенные силы начиная с мая накручивали молодежь, возбуждали негативные эмоции. Хочу подчеркнуть, что мы в Латвии создаем толерантное, демократическое общество, где у каждого человека будут равные права и возможности для развития. Мы не делим людей по национальности, нам нужен каждый житель независимо от его вероисповедания, родного языка и происхождения. Мы никогда не были и никогда не будем расистски настроены. Это абсолютно исключено! Наши спортсмены на Олимпиаде показали, чего могут достичь жители Латвии. Их успехи — это успехи всей страны! Наши спортсмены, наши деятели культуры — это лучший пример консолидированного общества!