Двинские хроники: Пришла весна, или «Спасите, утопаю!» 3

В начале прошлого века о многом узнавали не как сейчас – из интернета, а из печатных изданий, которые выходили с подробными погодными бюллетенями.

Например: «Бюллетень весны. Двинск, 10 марта 1902 года. Около 3-х часов пополудни термометр Цельсия показывал в тени +10,5 градуса. Снег еще белеет по оврагам. Шуница уже вскрылась. На Двине у берега образовались широкие полыньи. На лугах на солнечной стороне зазеленели луговая ясколка, лапчатка, очиток, подорожники. На деревьях налились почки. Замечается значительное оживление и в царстве пернатых. Зяблики еще на прошлой неделе отпраздновали свое возвращение на летние квартиры, а на полях и лугах, прилегающих к крепостной роще, засвистали полевые жаворонки. За городом показались скворцы и полевые голуби».

Если зима была снежной, то с приходом весны это добавляло хлопот местным жителям. Вот вам пример своего рода общественных работ по уборке улиц: «По распоряжению администрации появляются вдруг на улицах сотни людей с ломами, с лопатами, и закипает работа по всем направлениям. Одни изо всех сил работают ломами, разбивая толстый, плотно убитый слой снега в глыбы, другие сгребают эти глыбы в громадные кучи, и таким образом вдоль тротуаров создаются беспрерывные валы, настоящие баррикады, загромождающие улицы до того, что проезд и проход по ним затрудняется до невозможного. Десять-двадцать дней продолжается такая работа, а наряду с нею продолжается и стеснение для публики в передвижении по улицам. Наконец, снег вырублен и вывезен за пределы города. Улицы просыхают, и в то время, когда в деревне снег лежит еще толстым слоем и люди ездят на санях, в городах уже сухо и горожане испытывают удовольствие кататься на колесах по тряским мостовым».

Опасность наводнения

Каждый год в марте-апреле горожане страшились того, что их может затопить. В городе была разработана своя система оповещения жителей на случай опасности наводнения: «В виду приближающегося разлива реки Двины комендантом Двинской крепости-склада приняты следующие меры для предупреждения войск и жителей: когда вода в реке поднимется на 30 футов выше ординара, из крепости будет произведено 3 холостых выстрела по направлению к городу; выше 31 фута – по одному выстрелу через каждые четверть часа; когда же вода поднимется выше 32 футов или же прорвется через предохранительную дамбу – через каждые четверть часа по два выстрела.

После первого сигнального выстрела приставы всех частей города со свободными от службы помощниками и чиновниками и 10 городовыми от каждой части должны явиться за дамбу в Гаек и, под руководством помощника полицеймейстера г-на Поспелова, распорядиться переводом жителей из подвальных помещений и квартир, расположенных в низких местах у берега реки, в более безопасное место, а также спасением имущества, для чего в распоряжение полиции будет отведено 20 лодок. Беднейшим жителям Гайка, в случае наводнения, будет отведено для временного жилья здание бывшего табльдота на Новом Строении с горячею пищей и хлебом».

Особенно от весеннего паводка страдала Грива, ее обыватели в спешном порядке перебирались в Двинск: «Весенний разлив Двины в минувшем году показал, что предохранительная дамба недостаточно высока против сада крепости, почему в октябре 1900 года городская управа просила правление Ковенского округа путей сообщения о поднятии дамбы в указанном месте. До сих пор, однако, правление округа не дало никакого ответа, почему управа на днях вновь повторила прежнее ходатайство. Пора бы, кстати, подумать и о городской дамбе, охраняющей Гаек. Неизвестно, что будет с Двинском и, в частности, с Гайком, но затопление Гривы едва ли подлежит сомнению. По крайней мере, многие из гривских обывателей, предчувствуя беду, перебираются в Двинск».

Ни пройти ни проехать

Но и в самом городе, когда начинал таять снег, большинство улиц оказывались в воде, и по ним невозможно было пройти.

Особенно это касалось Нового Строения: «Во многих местах на Новом Строении во время таяния снега улицы заливаются водой и становятся непроходимыми. Думая об устройстве электрического трамвая и освещения, не будет лишним вспомнить и об этом, и если нельзя устранить это зло, то следовало бы позаботиться хотя об устройстве завален около домов и заборов, которые впоследствии могли бы послужить основанием для тротуаров. Городские базарные площади покрыты навозом. Это не только отвратительно, но и удивительно, потому что даже такой навоз представляет собою некоторую ценность как удобрение для парников, огородов, полей и лугов, а уборка его, пока под ним слой льда, крайне не сложна и не дорога».

Но горожане не отчаивались, шутили и подтрунивали друг над другом. Приведем юмористическую зарисовку на описываемую тему, опубликованную в городской газете: «- Спасите! Спасите! - Кто зовёт? - Это я, Иван Иванович Морастбадер. - Что с Вами? - Утопаю. - Где? - Возле собственного дома, на Шоссейной улице, у железной дороги. – Ага-га! Вот как, Иван Иванович! Вы ведь и в прошлом году уже тонули. Как же Вы не догадались в ожидании грядущих событий соорудить... ну... хотя бы ковчег? - Не догадался. Возлагал надежду на обещания, что будут приняты меры для устранения потопа. Помогите! - Как мне Вам помочь? Я – маленький человечек. Мне самому-то воды будет по горло. Пригласите великих наших людей, которым и море по колено. Призовите на выручку членов управы, гласных! - Некого послать. Кликните городового! - Ему некогда, он циркуляры разносит. - Позовите пожарную команду! - Они заняты. Рукава лопнули, нужно заплаты делать. - Так разве нет спасения? Что мне делать! - А ничего! Воспользуйтесь пока холодной ванной. Скоро ведь весна наступит! Вода испарится, и солнышко вас обсушит».

Гаек 116 лет назад, накануне весеннего паводка

«Наступает весна, а с нею вместе для обывателей Гайка приближается ужасный призрак наводнения. Уже слышатся тревожные толки домовладельцев и жильцов, населяющих названную часть города, о том, как пройдет время разлива Двины. И очень многие склонны думать, что на этот раз Гайку не отделаться только страхом, а, как и в прошлую весну, придется заботиться о спасении и себя, и домашнего скарба. Словом – грозит бедствие.

Тревожное настроение усиливается еще известиями о сильных снежных заносах в верховьях Двины и вообще в районе ее бассейна. Единственное, что может спасти Гаек, это постепенное таяние снегов, сдерживаемое ночными морозами. Но будут ли они, конечно, никто не знает, и потому все заранее начинают говорить, кто о переходе в более защищенные части города, а кто не может этого сделать, тот подумывает, как бы перебраться на чердак, чтобы там, в случае наводнения, переждать несколько дней, пока река не войдет в берега. Местная полиция, на всякий случай, просила городское управление отвести помещение с дровами и горячей пищей и приготовить 20 лодок, что, вероятно, и будет исполнено.

Но это только необходимая временная помощь, тогда как городское управление обязано было бы устранить коренную причину бедствия и в пору принятыми радикальными мерами не допускать его дальнейшего проявления. Меры эти, как не трудно догадаться, заключаются в поднятии охраняющей Гаек городской дамбы. Недостаточно высоко насыпанная вначале, она, конечно, с течением времени понизилась, осела, расползлась; немало земли, особенно в дождливое время, пристает и к колесам телег, везущих в город дрова, лес, кирпич, известь и проч.; затем против лесопильных заводов и лесных дворов, для облегчения поднятия леса из воды, в дамбе сделаны довольно глубокие выемки, через которые вода легко может попасть в Гаек.

 Так как от плохого состояния дамбы страдают интересы и обывателей Гайка, с точки зрения санитарной и экономической, и городского управления, владеющего там большим пространством незастроенной земли, то необходимо вновь заняться рассмотрением этого вопроса. Такие грандиозные проекты, как трамвай, электрическое освещение, газовое отопление, скорее роскошь, чем необходимость, – прежде следует оградить несколько тысяч человек от ежегодно грозящего им затопления, и не где-нибудь на окраине, а тут же, рядом с центром».

/Двинский листок, 3 марта 1901 года, № 89/