Реформа на голодном пайке

Утро на Дзирнаву, 102а, начинается рано: из 7 участников голодовки против реформы двое работают. Учитель русского языка Людмила Смирнова и депутат РД Геннадий Котов уходят на службу, остальные совершают утренний туалет, убирают самодельные лежаки, пьют чай, читают свежие газеты, которые приносят знакомые, занимаются своими делами.

Юрий Котов штудирует русско–латышский словарь, который взял с собой, а врач Виктор Дергунов пишет тезисы к московской научной конференции анестезиологов, на которую его пригласили выступить в конце сентября. Пока — на 4–й день голодовки — ее участники рады приходу журналистов и охотно отвечают на вопросы. Но уже намекают, что дня через два, возможно, доступ посторонних придется сократить. Придется беречь силы.

“На третью ночь мне приснился первый гастрономический сон! — признался Михаил Тясин. — Мясо с грибами и жареным луком под сыром”. “А вы не ввели мораторий на разговоры о еде?” — удивился ваш корреспондент. Не ввели. Виктор Дергунов тоже спокойно констатирует, что его с первого дня посещают аппетитные видения. Но даже при просмотре видеофильмов никто не закрывает глаза, когда там показывают застольные сцены. “Тренируем силу воли!” — поясняет Людмила Смирнова. Хочется ли есть? Говорят, что нет. Хотя глюкозу не колют, пищевых добавок не употребляют. Только пьют — в день до 3 литров воды и антилипидного китайского чая “Тянь ши”. Кстати, узнав о голодовке, сюда, на Дзирнаву, 102а, кто–то сразу же прислал несколько упаковок воды “Балтэзерс”.

Интерес к голодовке большой. Гостей здесь бывает много. К Сергею Петрову вдруг пришли оказать моральную поддержку бывшие одноклассники, которых он не видел 20 лет, к Виктору Дергунову — бывшая пациентка, обещавшая после окончания голодовки угостить всех таким деликатесом, как бараний желудок. У Игоря Ватолина побывали его бывшие ученики. В первый же день заскочил поделиться опытом бывший зек Владимир, дал несколько ценных советов: главное — моральный настрой, двигаться как можно больше, чтобы включились защитные силы организма (сам зек на 8–й день голодовки даже отжимал гантели). На вопрос, как самочувствие, все бодро отвечают: хорошее! Другого ответа не ждешь. “Если будет плохо, признаетесь?” — спрашиваю их. Улыбаются: “Ну–у, если будет плохо, то скажем, что самочувствие неважное!” Оказалось, что к началу голодовки готовились за неделю, постепенно сокращая количество пищи.

Все внимательно ознакомились с противопоказаниями — что несовместимо с голодовкой. К счастью, ни у кого таких не оказалось. Многие проконсультировались с семейными врачами. Курящие заранее избавились от этой вредной привычки. Взяли отпуска на работе. В общем, отнеслись к делу серьезно.

Кроме Юрия Котова, никто из участников акции раньше не голодал. А Юрий, как оказалось, устраивал голодовку протеста в 1994 году — 14 суток просидел в палатке напротив ДГИ. Тогда он выражал протест в связи с тем, что при регистрации у него вычеркнули 18 лет проживания в Латвии из–за того, что он несколько лет учился в Ленинграде. Голодовка проходила в феврале. Ее последствием оказались обмороженные ноги. Вспоминает, что самыми тяжелыми были 3–й день голодовки, когда организм начинает перестраиваться, и 10–й, когда появляется слабость. “Есть не хотелось, — говорит родитель. — Я просто об этом не думал”. Среди голодающих — одна очаровательная женщина. Учитель Людмила Смирнова. “Наверное, присутствие женщины мобилизует?” — интересуюсь я. “Когда среди пяти мужчин одна дама, то мы ее воспринимаем исключительно как боевого товарища”, — смеются они. Но потом шутливо признаются, что это дисциплинирует, во всяком случае, носки где попало не бросишь и матом не ругнешься. Впрочем, тут же добавляют, что мат используют в исключительных случаях. Такой на днях был, когда по мобильному телефону им дали послушать речь г–на Алиева для московского ТВ. Директор Классической гимназии, комментируя голодовку, сказал, что эти люди не имеют никакого отношения к тому, что происходит в системе латвийского образования. Мол, только себе политический капитал зарабатывают. “Мы теперь ломаем голову, куда же вложить этот капитал, чтобы получать с него проценты!” — смеются мужчины.

Люда считает, что в этой комнате собралась миниатюра идеального общества, так как люди подобрались исключительно интересные и самодостаточные. “Ну хоть что–то новое друг о друге узнали?” — спрашиваю я. После минутного молчания опять смех — узнали, кто и как храпит! “Не все храпят, некоторые слушают!” — уточняет Сергей Петров. Но врач Виктор Дергунов успокоил — по мере снижения веса храп пройдет. А вес уже начали терять. Некоторые на 3–й день недосчитались 1,5 кг.

…Уходя, я столкнулась в дверях с 86–летней старушкой, которая пришла навестить своего сына. Женщина стояла в “предбаннике” и пыталась унять слезы — сын их видеть не должен. Конечно, несмотря на бодрый вид голодающих, на их шутки–прибаутки, на видеокамеру, подключенную к Интернету (что невольно создает иллюзию какого–то шоу), эта акция оставляет тяжелое впечатление даже у видавших виды журналистов. Тем более что в этой комнате собрались сплошные идеалисты. А идеалисты, как известно, идут до конца. Цель же поставлена конкретная — голодать до тех пор, пока не будет объявлен мораторий на реформу–2004.

Реакции властей пока нет. Ни премьер, ни министр образования, ни министр интеграции с голодающими не встречались. Для властей по–прежнему важнее мнение нескольких карманных директоров (с не вполне безупречной репутацией), чем родителей, которые отстаивают права своих детей.

27.08.2004 , 15:22

"Вести сегодня"


Написать комментарий