Татьяна Фаст. Балтийский вирус

Проведенные накануне этих юбилейных событий исследования показали, что главным двигателем общественного развития в сегодняшней Латвии остаются… нетерпимость и страх. 59 лет на свете нет Гитлера, 51 год — Сталина, но оставленное ими наследие пронизывает наше сознание, диктует поступки, предопределяет отношения с окружающими. Подобные выводы следуют из труда социологов Балтийского института социальных исследований под названием “Этническая терпимость и интеграция общества”. Его результаты явно диссонируют с заявленной темой, свидетельствуя, что как раз терпимости и интеграции нашему обществу не хватает.

Большая часть опрошенных призналась, что испытывает ощущение угрозы и опасности. Латыши — потому что не чувствуют себя полноценным большинством, а русские — потому что приравнены к меньшинству. И те и другие одинаково не доверяют мусульманам, африканцам, цыганам, кавказцам, евреям и китайцам. Вопреки мультиэтнической реальности в самой Латвии основная часть латышей идеалом считает монокультурную среду. При этом почти половина опрошенных испытывает трудности при общении с представителями других национальностей. Авторы исследования делают вывод о наличии скрытого расизма в отношениях между людьми. По их мнению, чувство страха порождает вирус, который распространяет ненависть и нетерпимость.

Ладно бы еще, если бы этой заразой мы переболели дома. Но с таким багажом мы подались в Евросоюз. За него, если помните, проголосовало 67% латвийских граждан. Выходит, мы вступали в сообщество не для того, чтобы интегрироваться, развиваться, познавать других, а с одной целью — убежать от прошлого. В результате, вместо того чтобы принять европейские правила общежития, мы экспортируем туда свои обиды и предрассудки. Некоторые западные комментаторы в своих репортажах открыто высказывают опасения по поводу распространения “балтийского вируса” в толерантной европейской среде. А что если перезаражаем всю Европу? Последствия могут оказаться почище атипичной пневмонии.