Владимир Рыбников. Ретроспектива. Часть 2. 2

из личного архива В.Рыбникова
из личного архива В.Рыбникова

От чего зависит успех в карьере гонщика?

Самое главное у каждого гонщика — это уровень его таланта и способностей. Выше себя не прыгнешь. Все гонщики любят вспоминать, что им когда-то помешало. Я не из таких. Какие у меня были способности –таких результатов в спорте я и достиг.

Есть и исключения. Сергей Дану, например. Его травмы вывели из строя, а так он и дальше мог бы прогрессировать и достигать вершин.

Вопреки распространенным рассуждениям, в советском спорте, если ты обладал способностями – тебя замечали и помогали. Внимания было достаточно. Может быть, мне лично не хватало работоспособности. К тому же я никогда не был аскетом.

Как начался Ваш путь в спорте?

Я пришел в спидвей, когда у Дивакова уже была большая группа. Но из тех остались немногие. В спидвее был массовый отсев. Первое падение, первая боль – и многие бросали тренировки. Юниоров в команде в то время было четверо: Харитонов еще был в юниорском возрасте, потом - Ткачук , Дану и я.

Первые гонки я был запасным юниором. Проблема заключалась в том, что нам разрешали ездить только с 18 лет, в то время как в Европе юниоры выступали с 16 лет. Это была большая проблема всей системы подготовки гонщиков в СССР. Мы поздно начинали.

С 1981 года у меня пошел какой-то результат. Привлекли в сборную СССР, начали регулярно вызывать на сборы.

Как проходили сборы?

Одна из причин, почему в те годы советские гонщики не достигали высоких результатов в мире - это система подготовки. Происходила масса сборов, но они были «для галочки», что ли. Очень мало именно профессиональной подготовки. Совсем не работали с техникой.

Со сборами было так: по результатам сезона осенью отбирались лучшие юниоры СССР. В 1981 году я туда попал вместе с Дану. Сборы в тот раз проводились в Шахтах. Немного там поездили, были какие-то гонки. И я там получил травму, сломал плечо.

Как во взрослой, так и в юниорской сборной была своя элита, те, кому больше уделялось внимания. Это были суперталанты: Гордеев, Старостин, Кузнецов, Саитгареев. Они выступали за границей, пытались увидеть и взять на вооружение все лучшее. Каждый год по 12 гонщиков из СССР выступали на разных этапах чемпионата мира.

Затем, после сборов подавался состав на Чемпионат Европы среди юниоров и на Кубок Соцстран. Как уже упоминал, несколько лет, ни я, ни Дану, ни Ткачук не были выездными.

Как гонщик, я начал что-то показывать с 1981 года.

Помню, был такой эпизод. Я очень удачно проехал в гонке с Новосибирском и Пазников пригласил меня и Дану выступать за этот клуб. А у меня как раз подходил срок службы в армии. Это был великий клуб «Сибирь», чемпионы СССР. Там ездили такие звезды, как Клычков, Кузнецов, Максимов! Это было очень приятно.

А у меня в то время как раз произошел какой-то конфликт с Диваковым. И вот я с гордым видом приехал на стадион, начал загружать в машину личные вещи, типа, еду в Новосибирск. Но слава Богу, старший брат дал мне пинка и все встало на свои места. Ведь на деле -все у нас было нормально, и тренер, и условия для подготовки.

Как оцениваете себя как гонщика?

Я предпочитаю, чтобы меня оценивали другие. В конце-концов есть статистика.

Точно могу сказать, что моими недостатками были рост и вес. Гонщиков моего роста в СССР было всего несколько: Харитонов, Клычков, Панькин. Это если говорить о тех, кто чего-то достиг. Большие рост и вес — не лучшие данные для гонщиков. Мотору тяжелее, сидеть сложнее.

У меня был неплохой старт. Моя тактика заключалась в том, чтобы выиграть старт, а потом «загрузить» максимально – и к финишу! Ездить я любил больше по внутренней бровке. Да нас Диваков так и готовил.

Была самоотдача и бешеный энтузиазм. Помню гонку 1982 года с Уфой. Мы ведем одно очко. Последний решающий заезд. Еду я и Виктор Бляха. Я иду вторым, вижу что за мной едет «татарин», так мы их называли. Впереди меня едет еще один «татарин» — Юдахин, умно едет, «кроет внутрь». Я тогда принял такое решение: подъехал вплотную и ударил его, зная наверняка, что произойдет падение. Мы оба «сложились». Я сломал ногу и меня увезли в больницу. И там потом сказали, что Бляха выиграл перезаезд и «Локомотив» победил! Я был счастлив! Конечно, это было глупо, ведь я мог травмировать и других.

С возрастом ума стало больше.

В 1986 году мотивация пропала, появилась семья, дети. Много времени занимала учеба в институте. Я стал меньше тренироваться и вылетел из сборной.

Какой период карьеры был особенно удачным?

В 1985 году у меня был лучший сезон по личным гонкам. А тогда система была такая, что в чемпионат попадали по результатам всех личных гонок. У меня был по личным гонкам второй результат после Игоря Зверева, и я попал в финал. Но к сожалению, в Ровно во время тренировки упал и получил травму,сломал ключицу. Финал прошел мимо.

Я 3 раза выигрывал чемпионаты Латвии. Ездили на них наши гонщики и рижане. Рижане всегда отчаянно сопротивлялись.

В 1984 году я выполнил норму мастера спорта, что было сложно. Надо было не один сезон набирать максимальное количество очков в гонках высокого уровня.

Причем, это мне удалось и в спидвее, и на ипподроме. Это то, что на западе называют long track. Я очень любил этот вид спорта. Немного другой мотоцикл, более длинный, с подвеской и коробкой передач.

В классическом спидвее из-за веса и роста мне было трудно справиться с мотоциклом, часто переворачивался. Техника езды у меня была стоя, что не совсем правильно. Любая ямка – и падение.

А на ипподроме –длинный трек 1000 метров, большая скорость, до 180 км час, плавный радиус. Только не мешать мотоциклу и держать весь газ!

На ипподроме в Таллине мы с Бирзаксом стали вторыми на Спартакиаде Народов СССР. При том, что мы набрали равное количство очков с командой России. Но по каким-то причинам, без дополнительного заезда, первое место отдали России. Это было непонятно и обидно. Но все равно это стало сенсацией! Там ведь выступала вся советская элита.

Какие преимущества давало звание мастера спорта?

Материального стимула становиться мастером спорта особого не было. Это -способ поднять самооценку, потешить тщеславие.

Звание мастера спорта давала Москва. Нужны были достижения на союзном и международном уровнях.

Большей мотивацией было — попасть в сборную СССР. Мы жили за «железным занавесом». Хотелось посмотреть мир, как живут люди. К тому же членам сборной меняли деньги по установленному курсу и можно было за границей закупить дефицита, одеть себя, семью.

Кроме того, был и такой стимул – члены сборной СССР освобождались от работы. Ты становился профессиональным спортсменом. Зарплату тебе платил ДОСААФ.

Впрочем, почти все кто ездил в высшей лиге — не работали, в лучшем случае просто числились на работе.

Почему советские гонщики тогда не входили в элиту мирового спидвея?

Первая проблема наших гонщиков на международных гонках –это техника. У нас не работали с техникой так, как на Западе. У нас больше занимались мощностью, а у них -как заставить мотоцикл задним колесом клеиться к дорожке, что обеспечивало лучшее сцепление и скорость. Наши механики в сборной этим вообще не занимались. Просто делали как можно более мощные мотоциклы. И не умели технически приспособить мотоцикл к каждому отдельному треку.

И вторая причина — наши треки очень сильно отличались от зарубежных. На 90% наших треков ездили все только «по внутри». Когда мы ездили на сборы, в Черкесск или Фергану, буквально в полуметре от бровки накатывался след и по нему все ездили. Если ты с этой накатанной дороги съезжаешь — ты прямиком едешь в забор, потому что просто невозможно удержаться.

Это был бред!

А за рубежом дорожки были другие. Там ездили по наруже. А у нас даже лидер сборной Старостин не ездил по наруже. Кузнецов мог немного там «зацепиться», да вот, пожалуй, и все.

Это – основные причины почему советские гонщики не были в элите мирового спидвея в те годы.

Какой у Вас был опыт международных гонок?

На чемпионат мира в Прагу я попал в 1986 году, после травмы в Ровно. Я был тогда не в лучшей форме.

К тому же так получилось,что не привезли мой мотоцикл. Пришлось ехать на запасном Марданшина. Выступление в итоге стало неудачным.

Помню: жара, май месяц. Все ходят в шортах и майках, а мы - в шерстяных костюмах, которые снимать нельзя.

Из звезд там выступали поляк Плех, чехи Карнас и Каспер, наш Кузнецов. Кузнецов выиграл ту гонку.

После нас вызвали на ковер в ДОСААФ. Генерал спрашивает, почему слабо проехали? А проехали плохо все, кроме Кузнецова. Не помню, что сказали Марданшин и Калимуллин. Я же объяснил, что не привезли мой мотоцикл. Генерал меня строго спрашивает: а на каком мотоцикле ты выступал?! Я отвечаю –на Яве. Он кричит: что ты мне рассказываешь?! Ява –отличный мотоцикл, даже лучше чем ИЖ!

После этого я был отчислен из сборной и продолжал еще несколько лет выступать за «Локомотив». Но это был уже закат карьеры.

Спасибо за беседу!

Газета "Наш Город." от 28 мая 2015 года

28.05.2015 , 17:50

Алексей Лебедев , Gorod.lv



Написать комментарий

Супер, интересно! СПАСИБО!!!

pomnju kak vladimir i korolev davali zaru na treeke hitja ja togda bil sovsem malenkij,no pomnju u deda na ple4ah!!!Molodci ta derzat!

Написать комментарий