Андрей Шведов. Скотный двор

Очевидно, определенные проблемы возникли бы у русских борзых и кавказских овчарок. Зато американские корни обеспечили бы синим паспортом любую беспородную шавку. Впрочем, учитывая приверженность нашей псарни принципам демократии, даже приблудная рязанская дворняга могла бы претендовать на право выгуливаться на территории между Балтийским морем и речкой Зилупе. Для этого некультурным полукровкам, понаехавшим сюда за вкусной колбасой, надо лишь сдать экзамен: лояльно погавкать и запомнить, что “Фас!” значит “nem ciet!”, “Дай лапу” — “Dot lepu”, а “Фу!” переводится, как “Fu!”. С памятниками тоже повнимательнее надо быть. Снести к песьей матери монументы, прославляющие церберов, охранявших правительство большевиков. И поставить бюсты смелым собакам, рвавшим им штанины.

Впрочем, все это частности по сравнению с тем, как тяжело жилось на рубеже 80-90-х годов прошлого века. В то суровое время на землю, которая поет, пришли волки тамбовские и чуть метро под Ригой не вырыли. Благо местная свора вовремя спохватилась. Хотя проблемы остаются и сегодня. В сентябре еще надо будет разобраться со щенками, вознамерившимися тявкать по-своему, а не по-государственному. Наиболее впечатлительных попробуют отвлечь выступлением дрессированных групп, прервав их турне по цирковым площадкам России и Латвии. Остальными займутся полицейские Рексы и ищейки, с легкостью берущие московский след.

А вообще — хорошо живем. Немецкие и бельгийские овчарки взяли в свою стаю (или как они сами называют ее — альянс). Французские болонки и английские терьеры приняли в сообщество и теперь охотно строят свои конуры из местных сосен. В общем, руководство страны может довольно вилять хвостиком в ожидании заслуженной косточки от американских кинологов.