Операция «Интеграция»

"Паркриевошана" — могли бы и пораньше Этот немецкий порядок сохранялся до последней четверти XIX века, пока в Ригу не приехал имперский ревизор из Петербурга и не обнаружил здесь полное безобразие: губернии уже 200 лет в Российской империи, а всюду немецкий язык, властвуют немцы, правят всякие немецкие ландраты, ландтаги, гауптманы, и прочее немецкое безобразие кругом.

Все это было пресечено, вместо немецкого языка введен русский, управление реорганизовано в соответствии с принятым в остальной империи. Больше всего на эту реформу обиделись успешные “ненемцы” — как это так, обидели их многовековых господ, которых они успели так полюбить и которым они старательно во всем подражали. В сегодняшней школьной “истории” это описывается как “паркриевошана” — совершенно жуткое издевательство, когда вместо немецких появились русские названия улиц и государственные документы надо было писать на русском, а не на немецком языке.

Сами немцы на это обратили мало внимания, господство немцев сохранилось. Уже в первой Рижской думе, выбранной в 1878 году вместо немецкого магистрата, и городской голова, и 56 членов думы (из 64) были немцы. Латышей в Риге в то время было 23%, но латышская буржуазия, а именно буржуазия могла участвовать в выборах, так как существовал имущественный ценз, не смогла согласовать свою позицию на выборах (какая современная ситуация!), и латышей было выбрано только двое — А. Штраух и Н. Плявниек. Латыши они оказались липовые — оба в дальнейшем представлялись немцами. (Как же иначе — попасть в думу и оставаться “ненемцем”, когда кругом одни уважаемые и настоящие немцы!)

И в дальнейшем, на всех последующих выборах вплоть до 1915 года, число латышей в думе не превышало четырех (из 80), они никогда не перечили немцам и никакой национальной программы не предлагали.

История не сохранила никаких следов, которые связывались бы с их присутствием в думе, в народе их называли “нулями”. Многих из них и выбирали по немецким спискам, и они этим очень гордились — немцы поддерживали некоторое число своих холуев.

Немцы продолжали сохранять абсолютное господствующее положение во всей жизни прибалтийских губерний, растущая латышская буржуазия полностью принимала это господство и следовала за ними во всем, изо всех сил стараясь онемечиться и стать “немцами”. Если мы сейчас погуляем по старым рижским кладбищам, то найдем массу латышских фамилий, написанных по–немецки, на красивых старых и дорогих надгробиях. Это наши “уважаемые” предки, которые были настолько успешными, что незаметно проползли в “немцев”. Ну что же, еще Дж. Свифт заметил: “Вверх лезут в той же позе, что и ползают”. Хочешь в “немцы” — ползи! Тех, которым это не хотелось или не удалось, кто оставался “ненемцем”, "новые “немцы” презирали. Конечно, чего другого заслуживают эти “неудачники”!

Так создавалась немецкая, а в теперешней терминологии “европейская” Латвия. И хотя много лет уже прошло, последствия этого “немецкого” воспитания в нашем менталитете присутствуют и теперь.

Первая Атмода — с востока

Но во второй половине XIX века начались процессы, постепенно разрушавшие веками сложившуюся “немецкую” Латвию. В начале века в Российской империи было отменено крепостное право в прибалтийских губерниях — Лифляндской, Эстляндской, Курляндской, а в 1861 году — и в Витебской губернии, куда входила Латгалия. Немецкие бароны потеряли свою абсолютную гегемонию над местным населением, хотя экономическая и административная власть сохранилась у них — земля оставалась в их собственности. Но, получив личную свободу, латыши двинулись в города, стали формироваться латышская интеллигенция и латышская буржуазия. Стала формироваться латышская нация, не привязанная к немцам и их благосклонности, а скорее им противостоящая, поскольку все в Латвии все еще принадлежало немцам и существующей уже сотни лет немецкой Латвии и все национально необходимое надо было у них отвоевывать. В этих условиях в середине XIX века родилась первая Атмода — движение младолатышей. Это название им, как и всему в Латвии, дали немцы, на ограничение абсолютного господства которых оно было направлено. Оно не имело какой–то ясной политической программы, это было просто общекультурное движение, направленное на пробуждение национального самосознания латышского народа. У истоков этого движения стояли в дальнейшем ставшие известными Кр. Валдемар, Ю. Алунан, Кр. Барон и другие. И в 1856 году в рижской газете “Маяс виесис” начали публиковать их статьи по вопросам латышской истории, языка и культуры.

Движение младолатышей имело ясную российскую ориентацию, ведь если ты не удовлетворен немецким господством — другой ориентации не может быть. Но это вызвало резкую реакцию среди немецких и пронемецких кругов местного общества. Первый “предатель” такого рода, редактор газеты А. Лейтан, печатавший статьи младолатышей, в наказание даже был немцами исключен из организованного ими “Общества друзей латышей”. (Хороши друзья — даже ногу готовы отрубить другу–латышу, чтобы не сбежал!) А. Лейтан моментально “исправился” и прекратил публикации.

Заниматься латышскими делами в “европейской” Латвии, в условиях немецкого господства, оказалось невозможно, и в 1862 году Кр. Валдемар, Ю. Алунан и Кр. Барон перебрались в Петербург и основали там латышскую газету “Петербургас авизес” и латышскую читальню. Газета выходила два раза в неделю тиражом 4200 экземпляров — по теперешним меркам вполне солидным. Петербург надолго превратился в центр латышского возрождения. В Петербурге в 1894—1915 годах были изданы и 6 томов “Латышских дайн” Кр. Барона, содержащие 218 тысяч текстов, гордость сегодняшней Латвии. С развитием процесса национального осознания он постепенно пробился и в Ригу, где, несмотря на немецкое противодействие, в 1868 году было основано “Рижское Латышское общество”. Было еще много всяких обществ, мы не будем их здесь рассматривать, но процесс шел.

С развитием капитализма в России происходящие там процессы в полной мере затронули и Латвию, она перестала быть этаким немецким заповедником в Российской империи, значение немцев в Латвии стало постепенно уменьшаться, в Латвию приходили и российские капиталы, и российские общественные идеи и процессы. В начале XX века в экономике Латвии российский капитал составлял уже 53%, а немецкий — всего 14%. Семисотлетнее немецкое господство на территории Латвии стало терять почву под ногами, хотя немцы продолжали сохранять абсолютное большинство в Рижской думе, во многом благодаря неспособности латышской буржуазии договориться о какой–то общей платформе и низкопоклонству ее перед немецкими господами. Прощайте, немцы. Ура латышским стрелкам!

Сокрушительный удар вековому господству немцев нанесла Первая мировая война, которая вызвала сильнейшие антинемецкие настроения во всех слоях общества и сильнейшую патриотическую поддержку российского правительства. Уже на второй день после начала войны немцы обстреляли Лиепаю. Несмотря на самые различные политические взгляды и противодействие балтийских немцев, всеобщую поддержку получило родившееся стихийно предложение для войны с немцами организовать национальные части — латышских стрелков. В 1915 году началось формирование первых двух батальонов латышских стрелков. Потерпели поражение и потеряли власть и местные балтийские немцы — в 1916 году в Риге впервые за всю историю городским головой стал латыш — А. Красткалн. Так в 1916 году родилась другая Латвия — латышская, солидарная с Россией и антинемецкая. Но продолжала существовать и старая немецкая Латвия: ни немцы, ни их холопы, веками с ними связанные и жившие на их милостивые подачки, никуда не делись, они оставались здесь и ждали только удобного случая вернуть потерянное.

1916 год. Две Латвии уже сформировались. Войны между ними, с победами и поражениями, впереди и совсем рядом. Немцы, которых Латвия выбросила из своей жизни, — тоже недалеко, их войска всего в 30 километрах от Риги. И процесс продолжается. И все впереди. Но об этом — в следующий раз.

20.08.2004 , 14:52

"Вести сегодня"


Написать комментарий