Добровольное рабство, или какова жизнь гамбургской Изауры 2

О месте и условиях работы я узнала от молодой дамы, дважды побывавшей в этой семье. А поскольку ответы на мои вопросы меня вполне устраивали, сомнений, ехать или нет, не возникло. Поездка предстояла в Гамбург, в семью эмигрантов из России.

Обязанности и запреты

Переступив порог дома «в очень богатом поселке, где живут очень богатые люди», я тотчас узнала от хозяина, что я могу, и чего мне нельзя. Я могла убирать и готовить в доме, смотреть за девочкой, работать в саду, кормить рыбок в пруду, чистить клетку морских свинок, стирать и гладить белье.
Мне нельзя было делать что-либо, не закрыв всех дверей и ворот. Нельзя разговаривать с чужими людьми. Нельзя пользоваться посудомоечной машиной – вода и моющие средства дороги. Нельзя пить много кофе — он дорог. Нельзя открывать у дочери окно – холодно. Нельзя включать у нее в комнате отопление — оно дорого. Нельзя нарушать драпировку штор — это неэстетично! Нельзя задевать шторы: можно испачкать, а химчистка такая дорогая! Пользоваться Интернетом, фотографировать или звонить по телефону мне также не разрешали. Выходить за ворота на улицу тоже нельзя. Вот такая ситуация.

Co to ja, co to moi guziki!

Так говорят поляки, желая подчеркнуть дутое преимущество одного над другим: мол, даже мои пуговицы такие же важные, как и я. Эта поговорка соответствовала отношению моего хозяина, Виталия, к окружающим. Он человек богатый, о чем не забывал повторять по нескольку раз в день. Подчеркивая свое превосходство над «этим быдлом» — теми, кто не смог за короткий срок заработать миллионы и не умеет шагать по людям – он всячески презирал и унижал.
Узнав, что я — журналист с педагогическим образованием, Виталий всякий раз хвастал этим перед гостями. Однако в моменты раздражения (а таковые случались по нескольку раз в день), даже присутствие его дочери не избавляло окружающих от его трехэтажного мата.
Потоки брани ушатом выливались и на меня, особенно в начале моей «пахоты» в роли няни-уборщицы-кухарки-садовницы. Причины могли быть разными – от незнания, где находится «ну этот, как его, б..! Лежал же в саду!» до неудачных поисков мною нужной бумаги»: «Ну она же лежит в папке на диване или на полу в пачке под столом в бюро! Она такая синяя! Или белая. Ты что, совсем дура? Ладно, не ищи! Она тут, у меня с собой!..»

Ангел во плоти

Пожалуй, маме моей хозяйки повезло с дочерью. И не только ей, но и всем кто ее окружает. Алиса для многих – ангел: хранитель и даже спаситель. Наравне с работницей она убирала в доме, готовила еду, работала в саду, чистила клетку животных. Когда все мое существо бунтовало после очередной обиды, я решительно начинала складывать вещички. Потом вдруг останавливала себя мыслью: я-то уйду, а вот няню найти тотчас вряд ли удастся. И мне становилось очень жаль бедную девчушку, родившуюся в богатой семье, но лишенную нормального общения.Я чувствовала, что не могу подвести свою хозяйку. Кроме того, мне было интересно, куда же зайдет зарвавшийся богатей, и сколько еще я могу выдержать.

Привет, подружка!

Думаю, пора познакомить вас с моей подопечной. Сию милую на вид и странную по характеру барышню родители нарекли Беатрикс. До 3 лет девчушка была неразговорчивой, потом довольно бойко стала болтать по-русски, а, пойдя в садик, забыла язык предков напрочь. Потому-то и радовались господа хозяева моему образованию русиста! Надо сказать, что поначалу Бетти говорила со мной только по-немецки. Когда я уезжала, она вполне сносно уже лопотала на русском и временами восклицала: «Е-мое!», а при прощании даже плакала – мы с ней здорово подружились.
Однако в первый день я даже немного растерялась, когда Бетти начала издавать вопли, силе которых позавидовал бы и сверхзвуковой самолет на взлете. Кроме этого, она часто (и весьма искусно!) имитировала собачий лай. Картину дополнят слова о том, что девочка оказалась невероятно, просто жутко избалованной. Как-то, не выдержав выходок мелкой варварки,я просто заплакала. И случилось чудо:ребенок замолк, а потом бросился ко мне с воплями, чтобы я успокоилась. Оказывается, и у капризуль бывает доброе сердце.В общем,через неделю мы нашли общий язык.

Теща моя ласковая!

Вопреки анекдотам, Виталию досталась замечательная теща! Лидия Сергеевна, приезжая из Москвы, вносила в размеренную жизнь дома дикую сумятицу, но с ней было так интересно! Я не знаю досконально ее биографию, но того, что узнала, вполне хватило, чтобы меня удивить. Например, Лидия организовывает гастрольные поездки многих российских звезд. Я посмотрела пару видеокассет, привезенных ею из дома. На дне рождения Лидии я увидела множество знакомых по кино- и телефильмам лиц. Кроме того, она преподает курс кулинарии в Плехановском институте. А еще Лидии – чемпионка Москвы и Московской области по плаванию среди ровесников.
Еще эта женщина обладает легким характером и способностью убеждать. Поэтому даже зять в ее присутствии старался не выражаться и прислушивался к ее советам. Она знает всех друзей дочери и зятя и их партнеров по бизнесу, со всеми на «ты», знает проблемы и слабости каждого из них. Те, в свою очередь, ее уважают, но побаиваются ее острого язычка.
Раз человек преподает кулинарию – резонно было бы предположить, что она умеет готовить. Ну, этого не отнять: одновременно Лида могла готовить до 5-7 блюд – и горячих, и холодных. Чем очень мне помогла в начале моей рабочей «карьеры» в этом доме: в этой семье обожают итальянскую пасту, а я из этой серии, кроме как сварить спагетти, ничего не умела. Зато теперь могу запросто пригласить к себе гостей на «пасту по-генуэзски». Я знакома с пармезаном и руколой, на «ты» с брокколи и моцареллой, и – вершина моего терпения – научилась сама лепить пельмени!

Борьба за ребенка

Когда я приехала, папа и мама Беатрикс расходились. Понятно, что няня в такой ситуации очень нужна. И, поскольку мама вскоре переехала из этого дома в другой, я была для девочки и подругой, и в какой-то степени мамой. Алиса очень любит дочку, но работа у нее посменная, да и квартира на этапе ремонта, поэтому девочка живет пока у отца. Но мама делает все, чтобы регулярно видеться с Бетти. И ежику понятно, что расстающиеся родители перетягивают ребенка каждый на свою сторону.
Если Алиса водит дочку в кино и парки, ездит с ней в бассейн и на пикники, то Валера покупает в неимоверных количествах сладости и по 10 видеокассет за раз. Естественно, Бетти никуда не хотела ехать, пока не посмотрит все кассеты, даже когда за ней приезжала мама.
Еще один рывок в борьбе за внимание дочери – собака. Папа знает, что в многоквартирном доме, где живет Алиса, нельзя держать собак. И потому в доме отца появляется такса. Ребенок в восторге, хотя не умеет общаться с животными: Бетти одевала бедного Веню в кукольные одежки, затискивала до такой степени, что пес не выдерживал и кусал ее за нос или за руку. Бетти сердилась и била его или кричала. Спасения Веня искал в моей комнате, прячась под одеяло. Когда он шел есть, девочка опять проникалась к нему нежными чувствами, но… все повторялось.Через 2 недели Веню забрала хозяйка. Но я была рада, что его мучения закончились малой кровью.

И напоследок…

Еще перед отъездом в Гамбург я услышала от близкой подруги: будь осторожнее, русские за границей опаснее местных немцев. Тогда я была уверена, что с моим характером быстро завоюю доверие ребенка и хозяев. Так и случилось. Но их отношение ко мне, во всяком случае, хозяина, от этого сердечнее не стало. Порой, отчищая узорную ковку на каждом из 4 балконов зубной щеткой, я думала: а что будет, если я свалюсь сейчас с 3-го этажа и что-нибудь себе сломаю? Отвезут ли меня в больницу? И сразу смеялась над собой: не тот это человек! Когда я упала на лестнице в саду и здорово повредила себе плечо и коленку, на меня обрушился крик: как это я умудрилась? Поэтому с балкона я падать уже не хотела.
Поеду ли я опять в Германию? Зарекаться не буду – у меня там появились хорошие друзья: и русские, и немцы. И работу там найти не проблема. Но в тот дом я не вернусь – это я знаю точно!..