В Латвийской академической библиотеке вчера открылась выставка “Вильгельм Михайловский. Фотография в мире книг”, которую представляют Латвийский государственный архив кинофотодокументов и Latvijas Avize.
В гуще событий
От внимания одного из самых известных латвийских фотомастеров Вильгельма Михайловского не ускользает ни одно сколько-нибудь значимое событие, ни одна интересная личность. За первым, информационным, слоем в его работах всегда угадывается более глубокий смысл. На нынешней выставке собраны фотографии в жанре философского монтажа и портреты знаменитостей (эта великолепная серия началась в 1979 г. с портрета Вии Артмане), мгновения Праздников песни, повседневные фотозарисовки, социальная, аэро-, театральная фотография — из коллекции автора и из собраний зарубежных и отечественных музеев.
Почему в библиотеке? Потому что все эти фотографии так или иначе связаны с печатным словом. Это все, что за последнее тридцатилетие публиковалось в прессе, книгах, альбомах — у нас и за рубежом. Люди, с которыми посчастливилось общаться Михайловскому — поэты, художники, актеры, музыканты, ученые, — представлены не только на фотографиях, но и в автографах.
Люди без масок
Недавно Михайловский сделал поразительное открытие. Год назад Lauku avize решила с помощью авторитетных экспертов во главе с академиком Янисом Страдиньшем составить список личностей, оставивших за последние 150 лет самый глубокий след в жизни Латвии. Оказалось, что из 120 вошедших в этот перечень деятелей культуры и искусства, с которыми Михайловский мог пересечься во времени, 80 запечатлены на его портретах! Портрет для Михайловского — это насыщенный диалог с “моделью”, который запоминается на всю жизнь. Тот диалог, когда удается запечатлеть личность без дежурной маски.
Цена секунды
Фотография для Михайловского (он называет ее светописью) началась со страстного увлечения чтением, поэзией. В 9 лет он начал читать запоем, даже по ночам. И когда отец запретил ночные бдения, книгочей научился свет из комнаты родителей направлять к себе через систему зеркал. Когда в 24 года Вильгельм впервые попытался фотографировать, то был потрясен. Оказалось, все, что нужно было знать о фотографии, он уже знал из детского опыта: "Для меня это единая система — природа света, природа фотографии, природа сознания поэтического образа. Все это совмещается в единую гармонию. И не имеет значения, портрет это, сюжет или пейзаж. Более того, собственно фотография для меня очень “тесна”, и через выставки, через книги, свои альбомы я пытаюсь этот мир расширить — добавить пространство выставочных залов, пространство музыки, пространство звука".
Он считает, что фотография — уникальное искусство. Здесь доля секунды, само мгновение, в котором ты соединяешься с реальностью, и сама эта реальность становятся предметом искусства. Это концентрат энергии, времени, преобразующийся в энергию, свет, который никуда не уходит. Все другие виды искусства — интерпретация реальности, ее преобразование.