Лицо, знакомое миллионам

Была Мила, стала Милла
В печати промелькнуло сообщение, что Милла Йовович сегодня — самая высокооплачиваемая модель в мире. Называлась также сумма ее доходов в модельном бизнесе, но мы, как люди тактичные, в чужой карман заглядывать не будем.
Скажу только, что лично я очень рад успеху Миллы, которую знал еще совсем маленькой девочкой, постриженной под мальчишку. Может быть, тогда ее имя писалось через одну букву “л” в середине. Ее родители, как и все мы, тогдашние новые иммигранты в США, жили очень скромно. Но теперь весь мир ее знает как Миллу с двумя “л”. Так и будем ее величать.
Во время своих частых поездок по миру по журналистским делам я встречал лицо Миллы повсюду. Но все-таки я мужчина, и реклама косметики меня мало волнует. Зато с интересом слежу за тем, как развивается карьера Миллы в кино.

Проблемы человечества и кассовый успех
Милла снимается в кино с 1988 года. Среди ее ролей — первая жена Чарли Чаплина в фильме “Чаплин” (1992), главная женская роль в кассовом боевике “Пятый элемент” (1997).
В мире Миллу больше знают благодаря фильму “Обитель зла” (Resident Evil, 2002). Появление продолжения было только делом времени. И это время пришло довольно скоро. С успехом на экранах мира прошел сиквел “Обитель зла-2: Апокалипсис” (Resident Evil: Apocalypse).
Не всегда могу согласиться с расхожим искусствоведческим выражением: “Искусство нужно судить по законам, им самим установленным”. Но в данном случае, оценивая новый фильм Resident Evil: Apocalypse, я принимаю условия игры, заданные этой картиной.
Ее предшественник, фильм Resident Evil с Миллой Йовович в главной роли, оказался международной кассовой сенсацией. И дело тут, полагаю, не только в том, что славянская диковатая красота Миллы Йовович стала привычной во всем мире благодаря ее участию в рекламе престижной косметики. И не только в популярности видеоигры, ставшей творческим импульсом к созданию первого фильма.
Продолжение тоже уходит своими корнями в видеоигру, отсюда и многие элементы стилистики фильма. Но причины успеха первой картины и ее продолжения нужно искать в экзистенциальных проблемах человечества. Даже если представители этого человечества понятия не имеют и не думают о вопросах выживания людей как вида в условиях опасных научных экспериментов и международного терроризма, желающего воспользоваться достижениями науки для массового уничтожения людей.
Поскольку кинематограф из-за ложно понимаемой политической корректности все еще очень робко затрагивает этнические и религиозные группы, проповедующие террор и прибегающие к нему для достижения своих далеко идущих целей, то довольно безопасной мишенью или фоном для приключенческих сюжетов остаются международные корпорации.

Мифы современной амазонки
В данном случае это Umbrella Corporation, содержащая подземную секретную лабораторию под небольшим американским городком Raсcoon City. Героиня фильма Элис (Милла Йовович) сама стала предметом научного эксперимента, превратившего ее в боевую машину невероятной смертоносной силы, которую она уже продемонстрировала в первой серии. Собственно, корпорация и занимается выращиванием суперсолдат для ведения войн будущего.
Для этого используются не только живые, но и мертвые люди. В фильме они называются Немертвые. Вырвавшись из подвалов лаборатории, эти зомби начинают инфицировать жителей городка, которые после укусов зомби-вампиров сами становятся Немертвыми. Только небольшая группа жителей и полицейских-спецназовцев остается “нормальной”. К ним и присоединяется Элис, чтобы спасти их и чудом уцелевшую девочку, дочь инфицированного научного руководителя проекта.
Довольно энергично поставленные боевые сцены с Миллой Йовович перемежаются в картине режиссера-дебютанта Александра Уитта с раскрытием дьявольской природы жадной корпорации, которая в сотрудничестве с правительственными чиновниками делает все, чтобы о катастрофе не узнало население страны.
Не будучи “суперженщиной” по своей физической природе, не обладая внушительной мышечной массой, Милла Йовович все же убеждает в сверхчеловеческих возможностях своей героини. Актриса достигает этого за счет почти балетной пластики и точной игры, естественно, ограниченной рамками жанра.
Интересно, что даже весьма адекватная игра другой актрисы, Сиенны Гилрой, в роли полицейского из группы выживших, лишь дополняет другой центр притяжения в картине.
Я бы еще сравнил Миллу Йовович в этом фильме с амазонкой из древних мифов. Сегодняшнее же кино творит современные мифы. Наши амазонки стреляют с двух рук, бегают по вертикальным стенам небоскребов. И, должен сказать, в эти моменты веришь, что поселившееся среди нас зло можно победить…

Цитата

Режиссер хотел видеть не балет с полетами на тросах, а реальные поединки. Так что мне пришлось крушить немало вещей и людей. (Cмеется.) Когда пять утра и хочется домой, неплохо проломить кому-то череп! (Смеется.)



Не путайте работу с жизнью
Мы встретились с Миллой в отеле Loews в Санта-Монике. У нее была очень женственная, немножко ретро, прическа. Милла пришла в интересно скроенном клетчатом пиджаке (как выяснилось позже, ее собственного дизайна). Она просто лучилась каким-то внутренним светом. Явно ощущалось, что на данном этапе жизни она счастлива.
Актриса была очень приветлива, охотно и подробно отвечала на вопросы, не избегая и личных. Вот фрагменты из беседы с Миллой.
— Как успех первого фильма “Обитель зла” повлиял на твою жизнь?
— Я была очень занята после этого фильма. Я всегда чем-то занимаюсь, потому что боюсь терять время. И если не работаю на фильме, то сочиняю музыку или рисую. Сейчас мы с подругой создаем модели одежды. Замечательно, что первый фильм был успешным, это позволило нам сделать второй. Я не из тех людей, кто бегает с вечеринки на вечеринку или на все приемы, связанные с фильмом. Не люблю, чтобы карьера влияла на мою жизнь. Люблю, чтобы работа шла отдельно от жизни. Я много сижу дома.
Стараюсь меньше слушать мнения чужих людей — хорошие это мнения или плохие. Знаю, что мы напряженно работали, чтобы сделать вторую картину более интересной, чем первая. Я ведь не могла и подумать, что первый фильм соберет 100 миллионов долларов. Думала, что мы снимаем чуть ли не андерграунд в европейском смысле этого слова. Успех — это замечательно. Но в то же время я понимаю, что за “Обитель зла-2” “Оскара” не получу. Так что у моей гордости за свою работу есть предел.
— Твоя героиня в фильме восстает против зла. А ты сама по натуре — бунтарь? Обычно бунтарские настроения свойственны подросткам. Ты каким была подростком? И как изменилась?
— Конечно! Каждый человек в свои четырнадцать-пятнадцать хочет идти иным путем, нежели его родители. Для меня это было несколько по-другому, ибо в этом возрасте я уже сама зарабатывала деньги. Моей маме было труднее контролировать меня, поскольку я думала, что сама все знаю. Но, оглядываясь назад, скажу, что видела много девочек моего возраста, у которых не было такой мамы-наседки, как у меня, и которые загремели в центры по реабилитации от наркотиков. Их карьера не задалась, они остались потерянными, заблудшими душами.
Мне повезло, что мама была рядом. Хотя она и была требовательна ко мне, но она также научила меня, что на карьере модели далеко не уедешь, что красивых глазок пруд пруди. Хотя если ты напряженно работаешь, этого у тебя никто не отнимет.
Насколько я была непослушна? (Смеется.) Ну, бегала на вечеринки, в клубы, иногда сбегала вечером из дома, чтобы поболтаться с друзьями.
Наверное, я сводила маму с ума, но какой подросток не сводит?!
Могло быть намного хуже. Если бы мама не посвятила себя мне так полно, почти маниакально, я могла бы здорово впасть в эту безалаберную жизнь. Она была строга, но всегда жила для меня.
Я тоже никогда не позволяла себе сильно уклониться от курса, потому что всегда чувствовала свою ответственность перед мамой.
Например, никогда не садилась в машину с выпившим водителем. Я думала: а что будет с мамой, если со мной что-нибудь случится?
Осторожно: мужчины!
— Ты довольно рано дважды вышла замуж. А теперь как развиваются твои отношения с Полом Андерсоном, автором сценария и продюсером твоего нового фильма и постановщиком первой “Обители”?
— Мы официально не помолвлены, потому что сейчас мы с Полом жутко заняты. У нас буквально нет времени, чтобы побыть вместе. Но мы очень близки. И всегда будем близки. Хотя свадьба не назначена.
Безусловно, я кое в чем начудачила в своей жизни. Это сделало меня сегодня довольно осторожной в отношении мужчин. Вряд ли я выйду теперь замуж, не пробыв с человеком лет пять. Я должна убедиться, что мы идеально подходим друг другу, что он может принимать участие в моей жизни. А то сегодня я нравлюсь кому-то потому, что я такая независимая, а после он же будет удивляться, почему это я не полностью посвящаю себя ему.
— А какие качества тебя привлекают в мужчинах?
— Поскольку иногда я до противного сильна в своем подходе к жизни, мужчинам со мной приходится нелегко. Я очень требовательна к мужчине, который готов позаботиться обо мне. Коль скоро он провозглашает такие намерения, он должен быть готов на многое. Я ведь хочу быть настоящей женщиной, женственной. Мне не хочется себя ощущать все время супергероиней. Хочу, чтобы человек рядом со мной был сильным, чтобы на него можно было положиться, чтобы он мог мне иногда сказать: “Ну, успокойся!” И я буду его слушать, потому что буду уважать его. Сила, конечно, хорошо, но больше физической я ценю силу духовную. А также чувство юмора, которое может меня заставить посмеяться над собой.
Актеры — люди, с которыми труднее всего встречаться. Я никогда не встречаюсь с актерами, потому что знаю, как трудно встречаться со мной (смеется). Когда ты работаешь все время, то не остается времени на личную жизнь.
— С актерами все понятно. Но ты и раньше была замужем за режиссером (Люком Бессоном), и теперь — в отношениях с режиссером. Что в режиссерах есть такого, что привлекает?
— Думаю, сила. Ты ведь работаешь с ним, иногда много месяцев подряд, и знаешь: что бы ни случилось — он позовет тебя завтра. Он никуда не денется. Очень легко влюбиться в того, на кого ты можешь положиться. Ты ведь его актриса! (Смеется.) Наверное, для меня это означает чувство безопасности. Я могу расслабиться, потому что мой мужчина здесь. Он будет здесь для меня сегодня и завтра. И на следующий день.
Я большая собственница в отношениях. Хочу быть уверена в том, что мужчина, с которым я в близких отношениях, уважает и любит меня.
Мне сейчас 29 лет, и я должна была прийти к определенному уровню взрослости в отношениях с мужчинами. Но поскольку я с детства работаю, то иногда чувствую и веду себя как девятнадцатилетняя девчонка.
— И выглядишь не старше…
— Спасибо (смеется).

Между музыкой и дизайном
— Тебя знают и как музыканта. Ты даже выпустила диск своих песен…
— Да. Но я не назвала бы музыку еще одной своей карьерой. У меня вышел только один альбом. Но музыка — моя любовь. Моя страсть.
Я этим постоянно занимаюсь. Записываю демонстрационные диски дома и помещаю их на моей интернет-странице, чтобы люди могли послушать. Я никогда не стремилась стать рок-звездой. Мне нравится, что люди могут меня слушать, не имея дела со звукозаписывающими компаниями. Должно же быть в жизни что-то такое, что нельзя перевести в деньги!
— Дизайн одежды. Что это для тебя?
— Это тоже творчество. И этим я собираюсь заниматься и в будущем. Я же не буду моделью вечно. Хотелось бы увидеть и финансовый результат. Музыка для меня не бизнес, но вот дизайн и продажа одежды — бизнес, хотя и творческий.
— А что на тебе?
— Это один из наших блейзеров. Совершенно случайно надела (смеется). Мы используем ткани, которые давно сняты с производства. Поэтому женщины себя чувствуют особенными в нашей одежде. Мы шили индивидуальную одежду из редких тканей для Дженнифер Энистон, для Кирстин Данст, а потом делали сходные модели для продажи у Фреда Сигала, чтобы девушки могли чувствовать себя как эти знаменитые актрисы.
— Ты создаешь модели одежды вместе с подругой…
— Ее зовут Кармен. Это интересно — что мужчины приходят и уходят, а подруги остаются. Мы с Кармен дружим уже 15 лет, и до сих пор вместе, а где наши бойфренды? (Смеется.)

Сама себе каскадер
— Говоря о женщинах. У тебя в последнем фильме есть партнерша, Сиенна Гилрой. Как складывались ваши отношения на съемках? Вы не конкурировали?
— До меня только недавно дошло, что не так много американских картин, где две героини — женщины, и обе действуют заодно. Принято считать, что между женщинами на съемках всегда конкуренция. Но у нас так не было. Может быть, потому что у нас обеих — европейский менталитет. Я не люблю напряжения между людьми, особенно на съемочной площадке. Ведь от твоего настроения зависит успех работы 350 человек. И им все равно, ты Сьюзи Никто или Николь Кидман!
— В фильме у твоей героини множество опасных трюков. Кто их исполнял? Ты сама?
— Да, да, да! Я выполнила все мои трюки. Но и моя дублерша их повторила. Я всегда это делаю, на всех картинах. А потом режиссер решает, что использовать. До начала съемок четыре месяца тренировалась и наращивала выносливость. Нам ведь предстояло работать по ночам и в сильный холод в Торонто, в Канаде. Режиссер хотел видеть не балет с полетами на тросах, а реальные поединки. Так что мне пришлось крушить немало вещей и людей. (Смеется.) Когда пять утра и хочется домой, неплохо проломить кому-то череп! (Смеется.)

Маленький реванш мамы
— Я встречал тебя маленькой, совсем девочкой, когда ты с родителями жила в чужом поместье…
— Да, они служили смотрителями дома у Брайана Ди Пальмы (режиссера. — С.Р.).
— Теперь у тебя наверняка есть свой дом?
— Есть. Я и маме купила дом. Я этим горжусь. Купила ей и автомобиль. Так получилось, что она встретила мистера Ди Пальму на автозаправке, где заправляла свой “ягуар”. Она ему говорит: “Брайан, дарлинг (забавно копирует русский акцент Галины. — С.Р.), рада тебя видеть здесь. Ты видел мою дочь? Вот у меня на заднем сиденьи журнал с ней на обложке”.
Я когда узнала об этом, то почти расплакалась. Но это было от счастья.
Я помнила, как маме было трудно работать в чужом доме. Она ведь была звездой у себя в стране. Я видела ее слезы, и теперь радуюсь, что она смогла взять маленький реванш.