Выборы закончены. Забудьте!

Люди, умудренные жизненным опытом и скептически относящиеся к действительности, понимали, что то, что они сделают за эти месяцы, отвечая на реальные жалобы, то и будет. А дальше – тишина (как сказано в “Гамлете” – по несколько иному поводу). Того рвения в откликах на письма трудящихся нет и в помине. Тот, кто щедрой рукой раздавал избирателям «пятерки» и «десятки», притормозил. Сколько ни обращалась я к представителям партии “священников”, чтобы заменили оставшийся пролет на передней части ограды вокруг лютеранской кирхи, так ничего и не сделано. Остался он замазанным побелкой, заклеенным старыми афишами. Да и вообще выглядит каким-то замызганным, портя все впечатление от мраморной ограды. Теперь до новых выборов точно не сделают. Хотя перед юбилеем кирхи дума постаралась – установили новые ворота, но до этого пролета ход не дошел.

В газету “Миллион” постоянно идут письма, сотни людей звонят на автоответчик. У каждого своя печаль. С позиции высокопоставленных чиновников некоторые жалобы кажутся до смешного незначительными на фоне могучих достижений. А у человека болит, ответа он дождаться не может, властям верить перестает. Обида не проходит. А значит что? Правильно, потерянный избиратель. Я неоднократно передавала письма рассерженных жильцов в думу. По некоторым дело сдвигалось с мертвой точки только после вызова ответственнных работников на ковер к Рите Строде. Иному чиновнику звонишь по телефону десятый раз, напоминая о просьбе, а он делает удивленный вид, словно никогда в жизни ни о чем подобном не слышал. Вспоминается украинская байка: “Кум, где кожух? – Який? – Ну, мы с тобой шли? – Шли. – Кожух нашли? – Нашли. – Так где ж вин?– Кто? – Кожух. – Який? – Ну, мы с тобой шли? – Шли. – Кожух нашли? – Нашли. – Так где ж вин?– Кто? – Кожух. – Який?”. Заволокитят любую проблему – имею печальный опыт. Так что ж теперь. из-за каждой ерунды к мэру идти?!
Многие чиновники настолько заняты, что к ним не пробиться. Или заверят, что все непременно будет сделано, и забывают о жалобе, как только за посетителем закроется дверь. Вид при этом имеют чрезвычайно занятой. Что это – действительно непомерный груз забот или имитация бурной деятельности? Я не думаю, что у руководства автопарка мало проблем или им заняться нечем. Однако на любое обращение следует незамедлительная реакция. Если не могут помочь,то сразу объясняют почему, и не морочат голову пустыми обещаниями. На автоответчик газеты “Миллион” приходит большое число жалоб. Немалую долю из них составляют просьбы и пожелания к руководству Автобусного парка. Не было случая, чтобы не были приняты меры.
Жильцы дома по ул. Алеяс, 62 написали письмо и собрали кучу подписей по поводу состояния асфальтового покрытия в своем дворе. Они ссылались на обещания, данные сотрудником ПЖКХ. До сих пор положительного решения они не добились, хотя письмо на контроле у мэра.
Когда я вела прием в субботний день, в редакцию “Миллиона” пришли старик со старушкой. Обоим за восемьдесят. Сколько пришлось бед на их долю – устанешь перечислять. Женщина была угнана в Германию на принудительные работы. Пережили они и холод, и голод. Под старость поселились в доме на ул. Пардаугавас. Выкраивая средства из небольших пенсий, сумели собрать сумму, необходимую для приватизации квартирки. Казалось бы – живи и радуйся. Но такое у нас время, что молодые люди не питают особенного почтения к возрасту. Наверное, намерены век оставаться молодыми, о собственной старости не думают. Старики жаловались, что соседи не дают житья. Пьянствуют до четырех утра, музыка так орет, что не заснешь. На замечания реагируют грубо, не скупясь на угрозы. Сколько было обращений к участковому, никакого толку. Только теперь стали уже убийством старикам угрожать. Я направила заявление в муниципальную полицию и сообщила об этом вопиющем случае издевательства в госполицию. В ответ – тишина. Оказывается, очень трудно призвать распоясавшихся хулиганов к ответу. Если добропорядочный член общества что-то не так сделает, его скоренько привлекут. А против хулиганов полиция бессильна. Руками разводят: “Как можно в чужую квартиру зайти?” Захотели бы, нашли метод. Или что, ожидают пока смертоубийство произойдет? Очень жалко стариков. Дождутся ли они помощи от тех, кто обязан их защищать? Хочется верить. Во всяком случае, я со своей стороны буду бомбардировать полицию заявлениями. Не верю, что против откровенного хамства нет приема.