Что ж теперь, век в баньке коротать?

…Иван решил строить дом. Но дело это многотрудное и долгое. Временно расположился в баньке. В конце сентября прошлого года поздним вечером он отправился на «точку». Самогон собирался использовать в качестве жидкой валюты для расчета со строителями. Там же, на «точке», он встретил интересную даму и пригласил ее в свою баньку. (Неправильное мужик выбрал место для знакомства! Ну кого хорошего найдешь на «точке»?!) Поначалу Галина, которую он привел в свою баньку, вела себя прилично. Но, подвыпив, стала интересоваться наличием у Ивана денег. Видно было, что человек строится, значит, должна быть заначка. Кроме того, ее явно заинтересовал видеоплеер.
Хозяин заподозрил неладное и стал выпроваживать любопытную гостью. Та направилась к двери, но у самого выхода схватила лежащий на печи кирпич и саданула незадачливому кавалеру по голове. Тот отключился. Когда пришел в сознание, гостьи и след простыл. Вместе с ней пропал и видик. Иван рассказал соседу о своей беде. Тот вроде бы, судя по описанию, узнал мошенницу. Но, когда ее разыскали, оказалось, что это не Галина Штейнберга, а совсем другая женщина. Галина же особенно не таилась. Более того, хвасталась вещами перед знакомым, говоря, что видеоплеер ей подарил «спонсор». Через несколько дней, когда она уехала в деревню, ворованному видику кто-то из таких же вороватых приятелей «приделал ноги». Остался у Штейнберги один пульт. Показания свидетеля, перед которым она похвалялась «подарком спонсора», и пульт стали весомыми доказательствами по делу о разбойном нападении.
У воровки разгорелись глаза на чужое добро. К тому же, Иван жил в одиночестве, не в хорошо запертом доме, а в баньке. Она встретила своего приятеля по кличке Сосна и поведала ему о легкой добыче. Пять раз судимый Николай Сосновский, ничтоже сумняшеся, сразу согласился пойти на ограбление. Сказано – сделано. Так возник преступный сговор. Прекрасным октябрьским вечером они отправились «на скок», выпив для храбрости бутыль самогона. Подошли к баньке и стали барабанить в дверь. Иван, через окно увидев даму, которая совсем недавно его обворовала, позвал на помощь соседа. Тот схватил в руки палку и стал угрожать незваным гостям. Галина с Николаем предпочли ретироваться. Как позже выяснилось, ненадолго. Ближе к полуночи они вновь заявились. Соседи к тому времени крепко спали. На крики Ивана о помощи никто не откликнулся. Двое бандитов камнями выбили окно в баньке и ворвались в помещение. Иван схватил топор, которым хотел обороняться от грабителей. Но Николай, державший в руках металлическую трубу, и Галина набросились на него, стали избивать и одолели в неравной борьбе, при этом угрожая: «Хуже будет!». Он выронил топор, но сумел схватить пластиковую бутылку с лимонадом, которой ударил Николая по голове. Тот обозлился и сильнейшим ударом кулака сломал челюсть Ивану, а обухом топора ударил его по руке, после чего разрубил топором аккордеон хозяина. На суде Сосновский объяснял, что вроде как просил Ивана сыграть, а тот отказался. (Ну конечно, самое время песни петь и пляски устраивать под аккомпанемент аккордеона). Совсем озверев, Сосновский разбил о голову хозяина бутылку с уксусной кислотой. Когда тот закричал от ожога, «добренький» грабитель вылил на него ведро воды. Разыскав под столом маленький сейф, Николай с помощью топора вскрыл заднюю стенку. Добыча порадовала Сосну и его подельницу. В сейфе, помимо пачки долларов, в коричневой баночке лежало несколько золотых колец и две пары сережек. Золото он забрал себе, а деньги присвоила Галина, «отстегнув» Сосне тридцать латов.
Сосед Ивана через несколько дней встретил Штейнбергу на улице. Естественно, узнал дамочку, которая в компании с другом вечером заявлялись к Ивану. Он спросил: «Зачем соседа избили и ограбили?». Галина ответила, что ни в чем не виновата, а «все это сотворил Сосна». 12 октября Николая Сосновского и Галину Штейнбергу арестовала полиция. С тех пор они в заключении.
Взвесив все обстоятельства дела, судья Владимир Исаев приговорил обоих подсудимых к восьми годам лишения свободы с отбыванием в тюрьме закрытого типа, с контролем полиции на два года и с конфискацией имущества.
Поделом грабителям! Только вот Ивана жалко: на что он будет дом достраивать? Вряд ли после конфискации жалкого скарба уголовников можно будет выручить сумму, соизмеримую с гражданским иском. В этом вся беда. Потерпевшие от краж и разбоев практически всегда остаются при своих интересах. Нечего взять с уголовников. А отрабатывать долги те и не думают. Жаль, что такое несовершенное у нас законодательство. Вот бы этих грабителей заставить достроить дом Ивану. Это было бы только справедливо. Так нет, теперь восемь лет будут на нарах париться, а мы, налогоплательщики, должны оплачивать их содержание в тюрьме. Между прочим, в день на каждого заключенного уходит около шести латов. Да, лучше бы их послать на лесоповал. Мне, например, совсем не хочется зарабатывать, чтобы таких бандитов кормили, поили и охраняли.