За фасадом дурдома 5

«Значит, вы не собираетесь мне помогать?» — раздался нервный голос в трубке. «Не собираюсь, не могу и вообще меня нет — я меняю работу!» Короткие гудки не стали облегчением.

«Эта достанет из-под земли…» — сам собой вырвался тихий возглас. Утром в поисках журналиста она поставила редакцию
на голову…

Шоу в туалете

Кажется, это было только вчера. «Немедленно приезжайте! — вместо приветствия приказал совершенно незнакомый голос в трубке. — Сейчас здесь будет шоу!» — «Вы куда звоните? Какое шоу?!.» — как сейчас помню тогдашнее свое изумление. «Я из полиции. В смысле, меня похитили, то есть арестовали, в общем, я звоню из туалета, не забудьте фотоаппарат! Меня зовут Илона…»
Через час звонок повторился. «Так вы едете или нет?!.» — с ходу «наехала» незнакомка. «Куда ехать? Зачем? Кто, в конце концов, звонит?!» — «Вы что, ненормальный?! Это же я, Илона!.. Из Первомайки!.. — вконец обескуражил раздраженный голос. — Меня тут в психушку сдают, а вы там себе сидите!..» И добавив, что дела так не оставит, Илона вновь бросила трубку.
Необходимый минимум информации на этот раз незнакомка все же оставила. Дозвонившись до полицейского участка в Первомайке, журналист попросил к телефону начальника и стал набиваться на «шоу» — может, и впрямь какой беспредел творится в участке.
— Какое шоу вас интересует?.. — не сразу сообразил начальник.
— Не знаю точно, но вообще-то первый звонок был из туалета… Кто-то у вас там, если я ничего не перепутал, не желает отправляться в психушку…
Если бы майор Сильченко сам послал журналиста в дурдом, обижаться было бы глупо. Однако начальник мгновенно вник в положение дел и на просьбу заверить «о не имеющем места произволе» как мог прояснил ситуацию.
Как оказалось, некая Илона действительно была доставлена в участок. Поводом для задержания послужило предписание из психоневрологической больницы. Основанием к «предписанию», как удалось выяснить позже, послужили заявления родственников Илоны.
— Я извиняюсь, она что, хулиганка какая?
— С виду человек вменяемый, но с амбициями, бузит в меру.
— Что требует?
— Требует документы, звонок другу, прессу и адвоката. Ничего особенного: то, что обычно требуют и менее вменяемые люди.
Шоу сорвалось, оставалось только поблагодарить полицейского за исчерпывающую информацию.
Через полчаса, взяв телефонную трубку, пришлось невольно содрогнуться:
— Не приехали, значит! Ждите, я сама сейчас буду! — раздался гром средь ясного неба.
— Позвольте, вы где?..
— В данный момент — в машине! К вам еду!..
Пришлось снова звонить в участок.
— Сегодня у нас день сюрпризов, надо понимать… Ваша подопечная, если я опять ничего не перепутал, к нам едет…
— Вполне возможно. Отпросилась в туалет — и сбежала… Постарайтесь объяснить, что для ее же блага лучше вернуться. Не стоит усугублять положение. Поймите правильно: у меня приказ доставить человека в больницу.
— Чай, кофе?.. — предложил я незнакомке в кафе, куда пригласил для прояснения ситуации.
— И потанцуем… — дав понять, что здорова на все сто, парировала она. В чувстве юмора отказать ей было сложно.

Признать не дурой!

Еще в ней чувствовался характер. Волевая, молодая, обеспеченная женщина лет тридцати. Сегодняшний день, по всей видимости, был не самым лучшим в ее жизни: волнение, нетерпение и раздражение она не скрывала.
Угостив даму сигареткой, не желая вести двойную игру, для начала оповещаю незнакомку о недавнем разговоре с полицейским.
— Ага. Значит, у нас начинаются проблемы? Ну и что будем делать?..
— У нас?!. — изумился я. — Если вас интересует мое мнение, то сдавайтесь… — чувствуя, что заболеваю, предложил я. — Хотя для начала неплохо бы знать, в чем вообще дело…
Скоро со слов Илоны выяснилось, что все дело в кознях родных. Сына отняли, муж — негодяй-бизнесмен, у которого «все схвачено». Не жизнь — каторга: родная мама, и та оказалась на стороне мужа, то с желчью в голосе, то со слезой на глазах, параллельно звоня в охранную фирму и интересуясь, включена ли в доме сигнализация, поведала Илона. История, в общем, обыденная — богатые ведь тоже плачут.
— И вообще, как можно отправлять в «дурку» человека? — немного успокоившись, подытоживает Илона. — А если я напишу, что у меня муж полный придурок, его тоже заберет полиция?
Идея что-то на кого-то написать находит воплощение в действии: через полчаса Илона возвращается из прокуратуры в приподнятом настроении — там ею оставлено заявление о произволе полиции.
— Слушай, — перейдя на «ты», советую свалившейся на голову незнакомке. — Не думаю, что ты этим чего-то добьешься. Все равно тебя разыщут. Почему бы завтра добровольно не пойти к врачу и не обследоваться? Получишь справку — и утрешь всем нос, включая полицию.
— Какую справку?
— Что здорова…
— Как ты себе это представляешь? Прихожу я в «дурку» и говорю: «Дайте справку, что я психически здоровая, а то за мной полиция гоняется!» Да меня тут же упрячут!
Через полчаса таких разговоров стало очевидно, что один из двоих точно болен…
На следующий день, переночевав у друзей, Илона вняла совету и, созвонившись с врачами, согласилась пройти обследование, решительно отвергнув предложение делать это стационарно. Давала о себе знать после каждого сделанного шага: первый звонок был сделан сразу после приема у психолога, затем — сразу же после заседания специальной экспертной комиссии специалистов по «духу».
— Ну и как дела? — совершенно тогда заинтригованный, спросил я.
— Признали дурой! Я им покажу! Посоветовали лечь к ним на три дня на обследование.
— Так ложись…
Послав журналиста подальше, Илона бросила трубку. Уже на следующий день даугавпилсских врачей теребили специалисты по праву из рижского Бюро по правам человека.
Затем она пропала. Помнится, что по прошествии нескольких недель имел место разговор с замдиректора Даугавпилсской психиатрической больницы Вадимом Сергеевичем Кулаковым, рассказавшим тогда, что согласно закону врачи вправе госпитализировать человека против его желания только в том случае, если имеются веские доказательства того, что в результате психического заболевания он опасен как для себя, так и для окружающих. Доказательства собираются на основе заявлений родственников, соседей, близких, знакомых, в которых изложены факты крайне неадекватного поведения человека, которое грозит здоровью окружающих. Процесс этот длинный. Во-первых, доктора проверяют самих заявителей, затем, если подозрения подтверждаются, вызываем на разговор самого человека. То есть в обычные разборки, например мужа и жены, никто не лезет. И только если человек не осознает свое положение, имеет признаки социальной опасности и отказывается от лечения, он доставляется принудительно. В наше время упрятать человека здорового в психушку практически невозможно. Не те времена. И различные организации по правам человека, и самостоятельная пресса — личность человека сегодня защищена. Никакие доводы о врачебной ошибке не помогут. Кому охота рисковать своей репутацией, работой и мотаться по судам?..
Так или иначе, два года от Илоны новостей не было.

Послесловие

На этот раз, дабы поставить точку в деле, пришлось разыскивать мужа-бизнесмена, у которого «все схвачено». Установить контакт помогли в Сиротском суде, который, как оказалось, Илона также не обошла своим вниманием. Для справки: сотрудница Сиротского суда, пообщавшись очередной день с Илоной, вечером, придя с работы, вместо ответной реплики запустила в мужа тапком. Это к тому, что и сегодня есть профессии, где не грех давать молоко за вредность. Что касается мнения председателя Сиротского суда г-жи Стразды, оно однозначно: более всего вреда в данной ситуации наносится ребенку. Сам мальчик, девятилетний Коля, свой выбор сделал в пользу папы. На стороне мужчин и мать Илоны.
— Для начала скажу, что Илона — мать Коли и потому не может быть мне не дорога. Но всему есть свой предел — я говорю о своем терпении, — пригласив жестом сесть, начал разговор папа-бизнесмен. — Тогда, два года назад, я очередной раз пошел ей навстречу — мы помирились. Но есть люди, которых просто не хватает надолго! Представьте себе ситуацию: канун Лиго, жена говорит: «Ты свободен, ко мне приезжают подруги отмечать праздник!..» Человек может не являться домой сутками, не убирает в доме, не стирает, не готовит. Вместо диалога — сплошные угрозы, на уговоры пройти обследование у врачей — бой посуды! Я оставил ей все, включая тот шикарный дом, что вы видели, даже занес его в Земельную книгу. Сейчас покупаю трехкомнатную квартиру. Больше так жить не хочу и не могу, хватит: все ее выходки отражаются на психике ребенка! Я соучредитель солидной фирмы, человек обеспеченный, сумею нормально воспитать сына. Она молодая, я молодой, все красивые и молодые, но жить давайте раздельно!
— Вы хотите вообще забрать сына?
— Ни в коем случае. Я подал в суд не на лишение ее материнства, а на ограничение в правах. Я хочу, чтобы они встречались, но жить парень будет со мной!..

01.09.2005 , 11:44

Роман САМАРИН


Написать комментарий

Какой ужас... А что, если бы автору статьи жена предлагала пойти провериться - он бы пошел?

Или: не убирать в доме и не готовить это признак психического заболевания?

Автору - рекомендация провериться у юриста и психиатра.



Не буду отрицать, что бывают невыносимые люди. Но никаких неадекватных реплик женщины не процитировано. А те, что процитированы говорят о чем угодно: безответственности, привычке к безделью (каковое у жен владельцев "шикарных домов" может быть и неудивительно) и т.д.

Поменьше бля...ть надо. Кухня, дети, церковь. Офуевшее бабье последнее время. Все правильно автор пишет. Ежеди бы девка была, тогда один хрен, а с пацана отец еще человека сделает.

Судя по статье ее можно назвать распущенной,но никак не больной.Так в принципе любого под дурдом можно подвести.

Мы вас вылечим!

Все на обследование!

Бегом ВСЕ на бследование!!!

Она еще кровушки попьет, ее знать надо!!! Жлко мальчишку,мужа и маму. Не судите их строго,люди.Муж делал все возможное,чтобы сохранить отношения.Кстати,в психушке она лечилась и раньше,это заведение ей знакомо.

Написать комментарий