Из-за песчаного бархана появились 5 человек в бедуинских платках. Один кричал и размахивал огромным армейским пистолетом. Трое других несли раненого с оторванной рукой. Кость торчала наружу. Человек с пистолетом на ломаном английском орал, что он иракский полицейский. По команде «огонь!» мы сделали предупредительный выстрел в воздух. «Иракцы» сбавили темп. Это еще не война, но уже сценарий миротворческой миссии. В прошлую пятницу «Час» привыкал к оружию в латвийской армии.
На 8 часов корреспондент «Часа» превратился в латвийского солдата
Нас отвезли в Адажи и одели в форму натовского образца. Потом дали пострелять и попробовать солдатской пищи.
Со следующего года латвийская армия станет профессиональной. С 2007 года в ней не останется ни одного призывника. Армия станет обычным местом для мужского населения страны.
Никакой «дедовщины»
В новенькой форме натовского образца приглашенные министерством обороны журналисты ходили по плацу адажской военной базы и любовались своими отражениями в витражах. Но вдруг пошел ливень, и вместо построения с марш-броском военные пригласили всех в помещение.
Подогнали дюжину армейских джипов Hummer . На таких латвийские миллионеры распугивают легковушки на узких улицах Риги. Эти зеленые американские монстры и отвезли нас на полигон для стрельбы.
Там все строго. Построились. Инструктаж. Патроны. Аптечки. Сдал. Принял. И опять все обошлось без «Упал! Отжался!».
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
Фото Константина Суслова.
Саперам помогает робот.Что ж это за армия такая? Говорят, профессиональная. Журналисты для виду пороптали, требуя неуставных отношений. Старшие коллеги предложили «попрессовать» – чисто для разнообразия – младших. Но все, с «дедовщиной» покончено. Армия нынче у нас профессиональная.
Уже в следующем году в латвийских войсках будет служить только 500 призывников, а в 2007 году их след в армии простынет навсегда. Останется только 5700 профессионалов и 11 646 резервистов-земессаргов с автоматами под диванами. И вооруженные силы станут самым большим «производством» для мужского населения страны.
Пока одна группа журналистов стреляет, мы возимся с принятой в 2001 году на вооружение шведской винтовкой АК-4 – модернизированный вариант немецкой G-3 .
<TABLE WIDTH=420 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="RIGHT">
Какая гадость эта шведская винтовка АК-4, доложу я вам. Длинная, тяжелая. Цевье узкое, толком не взяться. А если долго стрелять, вообще беда. Она же руку обожжет. К затвору приходится тянуться к черту на кулички. Особенно неудобно при стрельбе из положения лежа. Даже сами шведы плюнули на нее и перевооружились. Теперь используют модернизированную винтовку G-5 . Эх, вызвать бы сюда из теплого Брюсселя нашего бывшего министра обороны Гиртса Валдиса Кристовскиса, который вооружил нашу армию этой дрянью, – пусть бы сам с ней побегал повоевал.
Бумажные мишени сдувает ветром. Кричим солдатам:
- Держите!
Отстрелялись. Все как будто живы. Съели стандартный, но вкусный солдатский обед. Армии он обошелся в 1 лат 20 сантимов. Вроде пронесло. Ну, в смысле, с желудком проблем не было.
Сапер ошибается дважды
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="LEFT">
Старая шутка о том, что сапер ошибается только раз, в устах профессионалов изменяется.
- Сапер ошибается дважды. Первый раз при выборе профессии, – поясняет один.
Но на плохое оснащение саперам сегодня грех жаловаться. Отлично оснащены специалисты из адажского подразделения NMN (нейтрализации невзорвавшейся амуниции), а также 54-го батальона Земессардзе.
- Скажите, военный, как вы определяете, что эту мину можно транспортировать, а эту нельзя, а надо уничтожить прямо здесь, в детском саду? – поинтересовался я.
- Мы сверяемся с каталогами. Определяем тип вооружения, степень его опасности. И в зависимости от этого принимаем решение, – ответил сапер.
Тем временем дорогущий робот-сапер, оснащенный водяной пушкой, отправился нейтрализовывать «опасный» объект. Тихо подкрался на гусеничном ходу. И… ничего. В общем, сломался. Или воду не завезли, или краник засорился.
Думай, думай, думай…
Наше последнее и самое ответственное упражнение – работа в команде на мобильном блокпосту. Наставники журналистов – профессиональные солдаты, от шофера до командира, все на вид молодые ребята, но у каждого за плечами реальный боевой опыт: от одной до трех миротворческих миссий в Косово или Ираке. С ними легко и приятно.
<TABLE WIDTH=220 CELLSPACING=0 CELLPADDING=0 BORDER=0 ALIGN="RIGHT">
Задача мобильного блокпоста – проверка людей и транспорта на дорогах. Оружие, наркотики, контрабанда… Каждый день смена позиций. Не дай бог, понравилось стоять в одном месте, как нашим дорожным полицейским, и завтра там будет лежать радиоуправляемый фугас.
В купленных за 3 доллара бедуинских платках на дороге появляются первые «иракцы». Уже через минуту забываешь, что это переодетые латвийские солдаты. «Иракец» тянется к кобуре. Застрелить? Но пока он не угрожает твоей жизни. А в Ираке разрешено носить оружие – такие вот мысли проносятся в голове.
Рядом орет раненый. От всей этой суматохи палец начинает «плясать» на спусковом крючке. И ты вдруг обнаруживаешь, что автомат уже давно снят с предохранителя. А убьешь ненароком мирного, но эмоционального иракца, под суд загремишь. В общем, надо ориентироваться – и жизнь сохранить, и работу выполнить.
На таких тренировках солдаты отрабатывают механизм принятия решений.
Наливаю коллеге воду. У него дрожат руки.
- Пьешь много?
- Стреляю.
Где Родина твоя, солдат?
Латвийская армия сегодня – это пример добровольно-принудительной интеграции на профессиональной основе. Русские ребята здесь быстро осваивают латышский язык. Здесь же понятие Родина для них приобретает четкие очертания, лишаясь двусмысленностей.
Недавно один латвийский солдат, русский по национальности, мне четко объяснил свою концепцию Родины и ее защиты.
- Латвия – моя Родина, а Россия – мое отечество. То есть Латвия – это мама, а Россия – папа. Если пьяный папка полезет бить мамку, то я, естественно, буду ее защищать, – сказал военный.
- Но мамка у тебя еще та. Американцу глазки строит, – возразил я.
- Моральный облик матери в расчет не берется, – отрезал солдатик.
* * *
С каждым годом на латвийскую армию все приятней смотреть. Люди в форме все больше походят на воинов. Невольно приходит в голову мысль: может, не зря они там 2% нашего ВВП проедают?