Елену Кондулайнен обворовали

- Я как раз вернулась из Туниса, где отдыхала после напряженного съемочного и концертного сезона, – рассказывает мне еще не отошедшая от шока актриса. – Подхожу к двери – и обмираю. Две двери (одна из них – железная) распахнуты практически настежь. Все пять замков грубо вырезаны – как будто их кромсали тупыми ножницами. А квартира превращена в свалку разбросанных вещей, распоротой мебели, разбитой посуды… Через несколько часов, наглотавшись успокоительных таблеток, я пришла в себя и провела первую «инвентаризацию» пропавшего. Исчезли 40 тысяч долларов и все мои ювелирные украшения – за исключением тех, которые брала с собой в Тунис.

- А вещи уцелели?

- Сейчас пробую разобраться, что с одеждой, с концертными платьями. Но тут работы мне предстоит как минимум на неделю. Думаю, квартирные воры меня «пасли». Накануне моего отъезда в Тунис пару раз кто-то звонил по телефону. Потом в 10 часов вечера мне якобы почтальон порывался принести какой-то журнал. Я, увы, не придала этому значения.

- Что говорит милиция?

- А что может сказать милиция? Я сама во всем виновата. После того как «прогорела» с печально известным банком «Чара», хранила свои деньги дома. На сигнализацию дверь не ставила – не доверяла. Думала, обойдусь обычной железной дверью. А кроме того, у меня как у актрисы, которой без конца расточают комплименты, была святая убежденность, что меня все любят. Вот и поплатилась за свою самонадеянность. Обидно. Мне ведь деньги нелегко достаются. В конце августа собиралась на фестиваль «Лики любви», в сентябре – на «Киношок», специально для этих целей пошила новые платья, теперь не знаю, смогу ли их найти и в каком они будут виде. Да и не до фестивалей мне нынче, надо зарабатывать на хлеб насущный. Но, в общем, я не намерена вешать нос. Когда после прилета из Туниса садились в аэропорту Шереметьево, у нас дважды не выпускалось шасси. Так что могло быть и хуже. Но пронесло.

«Труд».