Россияне уже стучатся в наши двери

Главный транспортник страны пообещал транзитчикам объединить министров транспорта стран Балтии и Финляндии в борьбе против российских тарифов. А в интервью Kb рассказал о своем видении перспектив взаимоотношений с Россией, в том числе в транспортной отрасли.

— В свете очередных догадок в латвийской и российской прессе касательно судьбы вентспилсского нефтетерминала прокомментируйте, пожалуйста, намерения латвийского правительства по пакету акций концерна Ventspils nafta, принадлежащему государству.

— Ventspils nafta — по сути частная структура. Государству принадлежит 38%, это далеко не контрольный пакет. Пока мы не собираемся ничего предпринимать на этот счет. И в данный момент Россия ничего от нас не требует, по крайней мере на официальном уровне. Недавно я встречался с министром транспорта России, у него не было конкретной позиции по Вентспилсу. Я не хочу использовать спекуляции в прессе в качестве аргументов для комментария. Как только мы получим от российской стороны официально сформулированные положения по этому поводу или какие-то предложения вообще, то тогда мы сможем начать их рассматривать.

— В Латвии имеются предпосылки транзитного кризиса?

— Нет. Несмотря на сложную ситуацию с транзитом нефти через Вентспилс. Есть проблема конкретно с Ventspils nafta, но ни один порт не объявил о том, что закрывается. Наоборот, Рижский порт увеличил объемы перевалки на 20% в прошлом году, в этом году будет прирост еще на 20%.

— Тем не менее прирост грузов в порту Петербурга куда более существенный. А если еще принять во внимание и строительство новых терминалов в Финском заливе, не кажется ли вам сомнительным постулат о неуклонном увеличении потока грузов через Латвию?

— Наши порты зимой не замерзают. Петербург — замерзает. Кроме того, представьте: сколько надо построить железнодорожных путей, для того чтобы развивать петербургский порт. Это же нереально! И мы знаем, что раньше или позже этот вопрос решится в нашу пользу, поскольку россияне уже стучатся в наши двери. Они хотят возить через Латвию больше и больше грузов. И они уже это делают. Они понимают, что решение не использовать услуги латвийских портов — чисто политическое.

Вспомните 1998 год, финансовый кризис в России. Тогда там тоже раздавались голоса, что Латвия без России не выживет, поскольку мы зависим от России. В начале 90-х высказывания были еще круче. Однако сегодня латвийский экспорт идет по всему Европейскому союзу, по всему миру.

Я думаю, что Россия вскоре сделает шаг навстречу Латвии. Последняя встреча с министром транспорта России была очень позитивной. Россияне в данный момент заинтересованы в кооперации. Кроме так часто затрагиваемой нефтяной проблемы их интересует сотрудничество в области увеличения пассажирского потока в авиаперевозках. Они обеспокоены решением визового вопроса: каким образом можно ускорить и облегчить получение латвийской визы? Мы говорили также о том, как улучшить грузоперевозки по нашим магистралям, улучшить взаимодействие в работе конкретных пограничных пунктов.

— А что может предложить Латвия для увеличения потока авиапассажиров из России, других стран СНГ?

— У нас очень простая позиция: чем больше авиакомпаний будет летать в Ригу, чем дешевле будут авиабилеты — тем лучше. Мы больше не лоббируем интересы ни одной из компаний. Наша национальная авиакомпания — airBaltic — сегодня самостоятельное предприятие, которое само принимает решения о снижении цен, тем самым продолжает развиваться. Но особых льгот никому не будет, одинаковые условия для всех, поскольку мы заинтересованы, чтобы к нам вернулись те объемы, которые были у нас еще в советские времена. Уверен, что это возможно. Из Москвы в Ригу можно делать по десять рейсов в день. Так было, и я уверен, что так будет. Московский мэр Юрий Лужков предложил нам использовать аэропорт “Домодедово”, и мы не возражаем. Мы говорили с президентом Узбекистана Каримовым об открытии рейсов Ташкент—Рига. Более того, они заинтересованы и в открытии рейса по маршруту Ташкент—Рига—Нью-Йорк. Будут новые и новые рейсы.

Мы находимся на стратегически важном месте в Европейском союзе, и Россия заинтересована в нас. В Европе нет ни одной другой страны, где россияне могут свободно общаться на русском языке. Ни в Великобритании, ни в Швеции, ни в Германии. Многие люди из России хотят общаться на русском языке — пускай приезжают в Латвию. И я считаю, что перелом уже происходит. Ситуация после 1 мая изменилась. Подождем до осени. Думаю, именно осенью начнется новый этап во взаимоотношениях с нашими восточными соседями.

— Вы говорили о том, что экспорт Латвии растет. Вас не пугают цифры: 35% латвийского экспорта — древесина и пиломатериалы?

— Чем больше будет прибавочная стоимость наших экспортных товаров, тем лучше для латвийской экономики. Но надо же с чего-то начинать. Я знаю, что латвийская мебель продается в Америке. Но делают это датчане. Они размещают заказы в Латвии и экспортируют ее дальше — наша мебель имеет хороший спрос в Америке. Так что есть область для дальнейшей работы.

— Сегодня вы предлагаете снизить подоходный налог с предприятий до 12,5%. А есть ли, по-вашему мнению, эффект от снижения этой налоговой ставки с 19% до нынешних 15?

— Нам очень трудно далось это решение. Тогдашнее правительство, где большинство составляли “старые” “Новые времена”, было решительно против. Все наши аргументы о том, что снижение подоходного налога даст дополнительные поступления в бюджет, разбивались о возражения “НВ”: “Это грозит потерями для бюджета”. Тем не менее мы пошли ва-банк и предупредили о том, что не сможем, в случае провала нашего предложения, поддерживать правительство. И сейчас я вижу, что наша позиция дала свои плоды: по итогам первого полугодия мы почувствовали реальный приток средств в бюджет.