Оккупация, декларация, профанация 3

Поскольку насильственная депортация русскоговорящих из страны невозможна без превращения Латвии в страну-изгоя, поскольку после скандалов последних недель, связанных с антирусскими высказываниями наших политиков, назрела психологическая ситуация, когда Конвенцию «надо все-таки» принять, власти максимально обезопасили себя.
Начнем с того, что «негров» Латвии не может не интересовать само понятие «национального меньшинства». В результате Сеймом за основу принят формулировка, согласно которой «нацменьшинства обозначают латвийских граждан в смысле культуры, религии или языка, отличительного от латышей, чьи поколения традиционно жили в Латвии и считают себя принадлежащими Латвийскому государству и обществу, и хотят сохранить свою культуру, религию или язык».
Для тех, кто не понял, депутаты приняли разъяснительную декларацию, в которой говорится, что «неграждане и лица без гражданства, которые постоянно и легально проживают в Латвии, НЕ ПРИНАДЛЕЖАТ к национальному меньшинству». Лихо закручено! Если «латвийским неграм» давно все понятно, Верховному комиссару Рольфу Экеусу придется долго думать, чтобы понять, что к чему.
Но это еще не все. Конвенция в латвийской редакции не разрешает использование языков национальных меньшинств на табличках с названиями улиц и в других топографических названиях, а также в работе государственных и муниципальных структур.
Самое забавное, что эти «оговорки» позволяют латвийским политологам заявлять, что Латвия либеральнее многих европейских стран, так как предоставила невиданно широкие права негражданам! Первая реакция уже последовала. Комиссар Совета Европы по правам человека Альваро Хиль-Роблес заявил, что не может согласиться с существованием такой категории как «негражданин». «Мы все люди, и у нас есть права, чтобы к нам относились как к людям».
Если считать «мелочью» обескураженную Европу, за год слегка подуставшую от наших «пассе», в целом латвийские партайгеноссе все учли. Потому декларацию и «слепили» за день. Во-первых, в таком варианте «под раздачу» попадают только русские, но не такие лояльные и очень активные общины как польская и еврейская. Их проблематично делить на «своих» и «чужих». Если непризнание меньшинством русских или белорусов «прогрессивная еврообщественность» какое-то время как бы могла «не заметить», то поляков и евреев — вряд ли.
Во-вторых, вроде как уже не всплывает латгальская тема. Ведь сколько этих упрямых латгалов ни объявляй «латышами», которые просто используют «исторически сложившуюся форму письменного диалекта латышского языка», они все равно считают себя отдельным народом, а свой язык — латгальским, а не «испорченным латышским». И при этом не имеют нигде своего государства. Теперь Латгалия при деле.
Разумеется, даже в кастрированном правящей коалицией виде Конвенция вызвала возмущение самых ярых «нациков». Добелис назвал ее «адской машиной»: «Почему Латвия такая неудачница во внешней политике? — вопрошал «тэбэшник». — Откуда такой восторг и преклонение перед Западом? Фактически это продолжение оккупации, дикая натурализация». «Мы не должны ставить под угрозу статус латышского языка как единственного государственного, — заявил Паулис Клявиньш («Jaunais laiks»). — В сейме есть депутаты, которые представляют интересы оккупантов…»
Выступая по поводу Конвенции, представители партий самих нацменьшинств отмечали, что политики ЛР по–прежнему не выполнили тех обещаний, которые были даны нелатышам полтора десятилетия назад: «В тогдашней Декларации независимости возможность свободного развития культур и языков декларировалась для всех, без различия гражданства». Напомнив этот факт, глава фракции ЗаПЧЕЛ  Яков Плинер сообщил, что за последний год ЛР получила пять рекомендаций срочно принять Конвенцию и два призыва сделать это без оговорок. А сейчас государство, игнорирующее нацменьшинства, сидит у разбитого дипломатического корыта: «Латвия, как старая дева, которая никому не нужна…» — охарактеризовал Я. Плинер отношения государства со своими соседями.
На следующий день после принятия судьбоносного документа «Миллион» взял интервью у Бориса Цилевича (ПНС):
— Даже в кастрированном варианте данный шаг несомненный плюс, потому как он открывает новые возможности по пути продвижения демократии. Сейчас начнется процедура мониторинга со стороны Совета Европы, где будет дана юридическая оценка документу. Хорошо и то, что неправительственным организациям дадут высказать свою точку зрения. Отныне правящая элита, включая президента, не сможет сотрясать воздух, говоря, что у нас и без конвенций «все лучше всех». Начинается время юридических оценок. Поэтому голосовать против данного документа было бы глупо, но и за такую «ратификацию» мы, понятно, голосовать не могли. Время прижало: приняли и без нас.
— Будут ли, на ваш взгляд, убраны данные оговорки?
— Безусловно. Если не будем молчать. Сейчас мы готовим всевозможные обращения в международные организации, где выражаем свою озабоченность оговорками. Что касается конкретно Даугавпилса, то оговорка о невозможности использования русского языка наряду с латышским языком в местных органах власти, касается горожан самым непосредственным образом. Пришло время и городскому самоуправлению высказать свою точку зрения по этому вопросу. Чего лукавить: данная оговорка мешает самоуправлению выполнять его прямые обязанности — помогать людям! Почему люди должны тратить время и деньги за простой перевод? Зачем тратить бюджетные деньги, чтобы выполнять никому не нужную работу? Думаю, мы вправе рассчитывать на тесное сотрудничество с нынешними депутатами даугавпилсского самоуправления.
Наиболее эффективный способ разрушительных социальных технологий — насаждение «политкорректности» и «уважения прав человека». В период активизации национальных движений за восстановление независимости права латышского меньшинства в СССР абсолютизировались вплоть до полного отрицания прав большинства. Именно от латышей русскоязычные унаследовали «права человека» и «права национального меньшинства» с большим знаком минус. На нашу долю достался гадкий перевертыш: вместе с чувством вины за преступления сталинского режима, которых мы лично не совершали, и от которых еще в большей степени пострадали наши народы, нам прививают сознание того, что защита интересов и прав национального меньшинства — это нечто постыдное и не имеющее права на существование. Разговор о правах нелатышского населения фактически является нарушением «политкорректности» по отношению к новой власти.
— Я лично рад, — говорит известный в городе предприниматель Сергей Степанов, — выдаче на-гора «кастрированной декларации». Как раз в свете моих прежних утверждений. Латышские политики прекрасно понимают, что мы тут не меньшинство, а как я всегда утверждал: государствообразующий народ! Оговорки в документе — лучшая иллюстрация как радикалы-националисты пытаются растворить и, главное, разобщить другие народы. Нам транслируют четкий сигнал: «Оккупантам и колонистам защищать свои национальные права неполиткорректно! Учите язык, он прокормит». В итоге, в попытке «национально мыслящих» выбрать из двух зол — обидеть Европу или обидеть «своего» избирателя — они умудрились выбрать оба. Совет Европы (если он, конечно, окончательно не перешел к практике двойных стандартов) такая «ратификация» вряд ли удовлетворит, а местные националисты приходят в ярость уже от самого упоминания о том, что у нацменьшинств могут быть какие-то права.

КОММЕНТАРИИ ДЕПУТАТОВ

Янис ДукшинскиС, депутат городской думы (ДГП):
— Я не думаю, что после ратификации этой Конвенции вообще что-то резко изменится. Есть определенные нормы и законы, которые нужно соблюдать, и, в принципе, мы их стараемся соблюдать. Нацменьшинства сегодня могут развивать свой быт и культуру. Я не думаю, что тут есть какое-то ущемление. Проблема еще в том, что нет четкого определения – а что такое нацменьшинство. А вообще я не думаю, что эти ограничения как-то повлияют на жизнь в Даугавпилсе. В принципе, мы тут пользуемся разными языками. Ну, а что касается государственного языка, то его надо знать. Навряд ли наши нацменьшинства будут требовать введения белорусского, русского, литовского и т.д. в образовании. Короче говоря, не вижу, чтобы у нас здесь возникли какие-то проблемы.
Олег ТолмаЧев, заместитель председателя думы («ЗаПЧЕЛ»):
— На мой взгляд, это не главное – кто относится к нацменьшинствам, а кто нет. Не в этом дело. А главное в том, что оговорки лишают прав нацменьшинства на получение информации. И здесь не имеет значения, является ли представитель нацменьшинства гражданином или нет. Оговорки не дают возможности писать названия улиц, давать другую официальную публичную информацию на языках нацменьшинств. Во-вторых, и это очень существенно, официально принять языки нацменьшинств в местных самоуправлениях. То есть Конвенцию о правах нацменьшинств фактически «выхолостили», и тем самым лишили нацменьшинства основных прав, которыми они, кстати, пользуются в других европейских странах. По сути дела, все осталось по-прежнему. Конвенция лишь закрепила те права нацменьшинств, которыми они пользовались и раньше: создавать национально-культурные общества, петь национальные песни и т.д. А вот новых прав – официального использования родного языка в самоуправлении и образовании, нацменьшинства так и не получили.
 Юрий Силов, депутат городской думы («Яунайс Центрс»):
— Конечно, если бы не было их оговорок, то в городе были бы созданы совсем другие, более комфортные условия для тысяч горожан, и, в первую очередь, для пожилых людей, многие из которых не владеют государственным языком. Они испытывают трудности, когда приходится читать объявления, другую различного рода информацию в поликлиниках, учреждениях самоуправления и т.д. Да, эти оговорки уже приняты и теперь только остается поработать над ошибками. А это, несомненно, очередная ошибка нынешнего Сейма. Выход один: уже сейчас надо хорош подумать о предстоящих выборах в Сейм, до них осталось всего полтора года. Надо подумать, а кто должен быть в Сейме, чтобы больше не принимались такие законы, поправки и т.п., которые не служат консолидации общества, обостряют ситуацию внутри нашей страны и ее отношения с другими странами.
 Рихард Эйгим, депутат городской думы («Латгалес Гайсма»):
— Ну, во-первых, я хочу сказать, что нельзя отделять Даугавпилс от всей Латвии. Эти оговорки не учитывают интересы всего населения Латвии. И дело даже не в национальности. В каждой нормальной европейской стране стараются учитывать интересы всех. Во всяком случае, стараются найти золотую середину. Возьмем наших соседей литовцев. Там в плане гражданства все сделали по-другому. Поэтому я бы сказал так: как у нас правительство относится к народу, так и народ относится к правительству.
РИТА СТРОДЕ, председатель городской думы («Латвияс Цельш»):
— Разве эти оговорки не дают права говорить на родном языке? А вообще я хочу сказать, что, когда по многу раз меняются законы, то это нередко приводит к различным непонятным вещам. Я имею в виду и Закон об образовании, и другие. А если говорить о нашем городе… Знаете, во время 1-й Латвии тоже был один государственный язык, и сейчас также. Но ни одна национальность, проживающая здесь, не чувствует себя в чем-то ущемленной. Я, например, против того, чтобы менять названия улиц, писать их на двух языках. Как бы возвращаться к временам коммунистического интернационала… По поводу второго государственного языка? Ну, не вижу в этом смысла. И даже официального языка. И даже в Даугавпилсе. Во-первых, это сразу расхолаживает молодежь в изучении латышского языка. А дальше что? Как без госязыка в Латвии учиться, работать? Закон об образовании ведь не изменится. Только-только мы достигли того, что наши молодые люди хорошо говорят на латышском языке, а теперь мы будем их расхолаживать? А в Даугавпилсе мы способствуем развитию национальных культур. И в самоуправлении принимают заявления не только на госязыке, но и на русском и польском и т.д. Но в таком маленьком государстве как Латвия, все же должен быть один государственный язык.
ВЛАДИСЛАВ ДРИКСНЕ, заместитель председателя думы (Латвийская Первая Партия). Увы, узнать мнение г-на Дриксне не удалось по причине его большой занятости. В течение двух дней у него не нашлось времени, чтобы ответить на вопросы «Миллиона».